— Олег.
— Да, Танюш, — быстро отозвался Болотников.
— Спускайся вниз, — сказала я.
— Зачем? — удивился Авдоев. — Мы сами этого лоха прижмем, он все выложит. И что знает, и чего не знает. Не сомневайся.
Я и не сомневалась.
— Надо Леху с крыши забрать, — сказала я. — И мы туда пойдем все вместе.
Авдоев понял, но не поверил. До конца не поверил, и поэтому, когда выбежал из подъезда Болотников, то молча пошел в подъезд за Лехой. Мы тронулись следом, причем я шла последняя, решая, как из такой ситуации выбраться живой и по возможности здоровой. Придумать ничего путного не удалось.
Леху мы нашли сразу. Гильзу поднять убийца не потрудился, а значит, и пулю найти можно. Все стояли в растерянности.
— Авдоев, убийца среди нас троих. Тебя я исключаю, остаются Болотников и… — напряглась, вспоминая фамилию Вадика, но не вспомнила. — И Вадик. Я думаю, что…
— Я сейчас сам все решу, сука, без твоих гребаных мыслей, тварь поганая, — заорал Авдоев.
Авдоев достал пистолет.
Они дернулись следом, но из них никто не успевал, а мне убивать Авдоева и оставаться один на один с двумя бандитами расчета не было.
Но Авдоев просчитался. Достав пистолет первым, он выстрелил в Вадика. Два раза. Ну не дурак, а?
В тот момент, когда он решил заняться Болотниковым, тот нырнул за угол. Пуля его не задела, она застряла в деревянной перегородке.
Я прыгнула в люк, не заботясь о последствиях, и довольно больно ударилась о перила. Решив не ждать развития событий, я побежала вниз. Выбравшись на улицу, я спряталась за мусорными баками.
Перестрелка продолжалась. Авдоев, прячась за перегородку, стрелял в Болотникова. Никаких особых преимуществ не было ни у кого из дуэлянтов. Авдоев решил это исправить и дотянулся до винтовки Лехи. Но слишком уж шеф спешил. Пуля, сделав в прикрытии Болотникова аккуратную дырочку, ушла вверх.
Болотников буквально ласточкой прыгнул в спасительный люк, но умудрился сгруппироваться и не разбился. Авдоев бросился следом.
На улице, как по заказу, их ждали машины. Выбежав, Олег, практически не глядя, выстрелил в колесо и попал. Затем, забравшись в машину Вадика, стал разворачиваться.
Когда он уже почти уехал, на улицу выскочил Авдоев. Времени целиться не было, поэтому, лишь заметив, что в прицел что-то попало, Авдоев нажал на курок.
Пуля попала в плечо. Инстинктивно дернувшись, Олег крутанул руль, и машина вылетела на встречную полосу прямо под «КамАЗ». Авдоев оглянулся по сторонам. Убедившись, что на улице никого нет и произошедшую драму видел он один, побросал оружие в машину и занялся простреленным колесом.
Болотникова спасло только чудо. Слаженно сработали спасатели и «Скорая помощь»: Олега оперативно извлекли из покореженной тачки и увезли в больницу.
Авдоев наблюдал за этими процедурами из своей машины. Сам факт, что Болотников уехал без сопровождения, говорил о том, что Олег без сознания. Авдоев лишь улыбнулся и тронулся следом.
Болотников находился в общей палате. Состояние его было тяжелое, но в стране бардак, в больнице — тем более, и его пихнули туда, где было свободное место. Он пытался что-то сказать медсестре, но она лишь натянуто улыбалась и сделала ему укол снотворного. Олег заснул.
Мужики тихо переговаривались.
— Видать, крутой какой-то, — сказал один. — Разборка у них была, вот ему и досталось. Так и надо. Развелось, как собак нерезаных, душить их надо всех, житья от них нету.
— Ты че, папаша! — возразил сопляк с соседней койки. Судя по виду, самое место ему было явно в другом учреждении. — У нас, в натуре, пацанов крутых, бля, полон двор, бля. Лоха какого-то опустили да замочили, бля, да он выжил. Что я, крутых пацанов не видел, что ли? — закончил парень и демонстративно отвернулся к стенке.
Авдоев купил коробку конфет, дождался более-менее подходящего момента и пошел узнавать палату Болотникова. Довольно молодая стерва, кокетничая, забрала подарок и долго не хотела говорить номер. Все это Авдоев перенес на удивление спокойно, лишь сильно болела и кружилась голова. Ему даже казалось, что она раздувается, как воздушный шар, и вот-вот лопнет. Пытаясь прогнать это чувство, он сильно сжал виски свободной рукой. Боль отступила, и на смену ей пришло странное чувство спокойствия и безразличия. Слишком много он пережил и потерял за сегодняшний день, чтобы все прошло без последствий! Не то чтобы они были ему друзья, но и не враги. Тем более вместе дела делали. Не чужие, в общем, люди. И тут из-за какой-то сучки все и провалилось.
И ведь главное, думал Авдоев, я до сих пор не знаю, кто из них предатель, а кого я по ошибке замочил, подстраховываясь.
Авдоев шел по коридору, из которого воняло лекарством и другой гадостью. Около двери Авдоев остановился и замялся. И очень удивился этому чувству.
«Старею, — решил он. — Вот поэтому и Олега жалко. Старею».
Толкнул дверь и вошел. Разговоры враз затихли, все уставились на него. Авдоев прикрыл дверь, достал пистолет и стал приворачивать глушитель.
— Ты че, бля, оху… — неправильно оценил обстановку крутой парень из дворов.
Авдоев прикрутил глушитель и, не глядя, выстрелил в говорившего. Попал. Пистолет мягко хлопнул, гильза аккуратно упала под ноги.
— Прощай, Олежка, — тихо сказал шеф.
Поднял пистолет. Ему показалось, что у Болотникова затрепетали веки, но он не дал им открыться. Хлопок. Гильза очень медленно описала в воздухе дугу и упала. По телу пошло тепло, голова слегка закружилась и наполнилась звоном.
«Давно вот так, для удовольствия, не стрелял», — решил Авдоев.
Хлопок. Ноги стали ватными и непослушными. Все вроде бы куда-то поплыло. Отгоняя наваждение, Авдоев тряхнул головой, но ощущение эйфории не пропало, оно усилилось. В голове целый хор пел песню во славу Авдоева. Тот улыбнулся.
Хлопок. Еще, еще. Выстрелы слились в один монотонный, очень красивый звук.
Пистолет странно щелкнул. Кончились патроны.
— У меня еще есть один, — сказал он изумленным мужикам. — Кто-нибудь хочет испытать его действие? — поинтересовался Авдоев.
Мужики в ответ закачали головами.
— Сидите и ждите санитаров, — наставительно сказал шеф и бросил пистолет на тело Болотникова.
— Пока, — Авдоев помахал мужикам рукой. В перчатке. И вышел.
Его не заботило ни то, что его запомнили мужики, ни то, что могут запомнить санитары. Его уже ничего не заботило, не интересовало. Олежка Болотников, что истекает сейчас кровью, был почти друг. И что теперь? Теперь нет ни банды, ни офиса. Похотько будет и дальше торговать розами и ничего не узнает, а он поедет выкапывать этот чертов груз, и неизвестно, есть там что-нибудь или нет. А если это просто злая шутка? Хотя вряд ли. Так ведь не шутят, убеждал себя Авдоев.