— Не думаешь ли ты, что это сноха все устроила?
— Не уверена.
— А мне кажется, что она. Ну кто еще мог знать, что будут хоронить в одной могиле с отцом? — спросил Володька, заставив меня вздрогнуть.
— Я знала.
— Ты не в счет, — отмахнулся Киря.
— Да, конечно, я никому не… говорила, — сказала я, хотя сразу же вспомнила о том, что вчера проболталась об этом немаловажном факте Ленке.
Разве не подозрительно, что подружка вдруг заинтересовалась местом захоронения совершенно незнакомого ей человека. Таня, ну что за глупости лезут в твою голову? При чем здесь Ленуся? Она потеряла голову от любви и не ведает что творит. Она-то не ведает… а вот ее Семенов-Тян-Шанский… Да нет, все это чушь! Ленка и ее географ просто нашли труп в лесу, поэтому вполне естественно, что моя подруга проявляет интерес ко всему, что с этим связано…
Я уговорила себя забыть про влюбленных учителей и стала присматриваться к лицам тех, кто кидал в могилу горстки мокрой земли. Никто не вызвал у меня подозрения, никто. Все вполне натурально скорбели об Андрее, безвременно ушедшем в мир иной. И его вдова не была исключением. Я не разделяла взглядов своей клиентки, подозревать Дашу в убийстве мужа у меня не было никаких оснований.
— Володя, я поеду домой. Мне не терпится скорее изучить информацию с диска. Тебя подвезти до города?
— Нет, я вызвал «дежурку», надо произвести здесь следственные действия, побеседовать с могильщиками. Может, они кого видели… Охрану с Иконцевой снимать не будем. Ты сразу звони, если до чего-нибудь докопаешься.
Я первой уехала с кладбища. «Форд», который не заезжал за пределы ограды, ожидал меня у дороги. Этот «хвост» не на шутку разозлил меня бессмысленностью своего присутствия, и я дала себе слово сбросить его при первом же удобном моменте. В побеге не было большого резона, но, обуреваемая спортивным азартом, я стала набирать скорость и перестраиваться из ряда в ряд, лавируя туда-сюда в плотном автопотоке. «Форд» не отставал от меня, но потом его тормознул гаишник. Я возликовала, увидев эту картинку в зеркале заднего вида, и свернула с главной дороги в сторону, противоположную от дома. Правда, через квартал снова взяла прежний курс, а охранник «Крестоносцев» наверняка решил, что у меня более интересный маршрут, и ломал голову, где меня искать после общения с гаишником.
Это заигрывание с «хвостиком» несколько отвлекло меня от мрачных мыслей. Но стоило только вспомнить о деле, как в голову полезли страшные подозрения. Я боялась озвучить их даже самой себе и надеялась, что все-таки ошибаюсь. Никогда мне так не хотелось обмануться, никогда.
Я вернулась домой. Прежде чем включить компьютер и заняться изучением информации, содержащейся на диске, я, по своему обыкновению, сварила кофе и, простимулировав мозговую деятельность двумя чашками «Арабики», принялась за дело.
Надо сказать, что Крестоносцев подошел к моей просьбе чисто формально. Он предоставил мне три списка, которые я запросила у него, но за ними ничего конкретного не стояло. Сотрудники фонда — без должностей, спонсоры — без регалий, просители — без диагнозов. Ни хронологии событий, ни денежных сумм, ни контактных телефонов. А главное — не было никакой гарантии, что Борис Тимофеевич чего-то не скрыл от меня. Тем не менее я стала вчитываться в каждую фамилию. Ну и скучная это работенка, надо сказать! Я читала списки чисто механически, а еще минут через пять вообще забыла, что, собственно, собираюсь найти. От всяких Ищеевых, Коломейцевых и Тугасовых рябило в глазах.
Все, Таня, перекур! Сделав несколько затяжек, я почувствовала, что мои мысли стали концентрироваться на одной фамилии.
Потушив сигарету, я снова положила руку на мышку и поднялась по списку почти на самый верх. Так и есть! Вот то, что я искала.
— Вележева Олеся Ильинична, — прочитала я вслух и откинулась на спинку стула.
«Таня, Саша не Дежнев, а Вележев. Ты немножко перепутала фамилию». Ленкин голос так явно звучал в моих ушах, будто она находилась сейчас в этой комнате. Затем я вспомнила разговор с Иконцевой: «Мне очень больно об этом говорить, но Олесин папа, Илья Ильич, неоднократно лежал в психиатрической клинике». Меня посетила догадка, страшная догадка — горячо любимый географ моей лучшей подруги был родным братом Олеси, несостоявшейся супруги Шорникова. Если так, то отец у Александра и Олеси был один и тот же, и этот отец был болен шизофренией. А Ленка, дуреха, еще и ребенка от Вележева хотела родить! Александр, черт его побери, был теперь подозреваемым в убийстве под номером один!
Я закрыла глаза и пустила свои мысли в свободное плавание. Нельзя сказать, что картина преступления целиком и полностью возникла в моем сознании, но определенные ассоциативные связи все-таки проявились. Я поняла, что учитель географии вовсе не случайно потащил наивную Ленку и ее учеников в лес. То ли он хотел, чтобы труп быстрее нашли, то ли забыл что-то на месте преступления, то ли его просто туда тянуло в силу психической патологии… А потом Ленка стала интересоваться ходом моего расследования, но вовсе не потому, что хотела доставить мне удовольствие своим интересом. Ее наверняка просил об этом Вележев. Я же, ни о чем не подозревая, сказала Ленке, что наняла меня мать Шорникова, а не вдова, и послание с крестом оказалось в почтовом ящике Галины Максимовны, а не у Дарьи Олеговны. Я проболталась о том, что Андрея будут хоронить не на новом, а на старом кладбище, рядом с отцом, и на гранитном памятнике появилась накидка с крестом…
Да, Таня, ты молодец, ты много сделала для этого Афанасия Никитина, великого путешественника нашего времени! Но если это он убил Шорникова, то хождение за три моря я ему точно обеспечу!
Преисполненная решимости, я стала звонить Ленке. Домашний телефон не отвечал. Тогда я позвонила ей на сотовый, ответа тоже не последовало. Мобильник был включен, но Ленуся почему-то злостно манкировала мои звонки.
Таня, успокойся, может, она просто забыла сотик дома? Такое вполне в ее духе.
Я выкурила парочку сигарет и снова позвонила Ленке.
— Алло! Слушаю. — В трубке раздался ее возбужденно-радостный голосок.
— Лена, привет! Ты где?
— А, Тань, это ты… Я пока дома.
— Ты одна?
— Нет, не одна. Мы с Сашей тут по… — Подруга вдруг замолчала на полуслове, и мне только оставалось догадываться, что географ заткнул чем-нибудь Ленке рот, потому что не хотел, чтобы она выболтала мне лишнее.
Затем в трубке послышалось какое-то шушуканье, слов понять было невозможно, и это все мне очень не понравилось.
— Лена! — позвала я.
— Тань, ты извини, мы сейчас уже уходим, — быстро выпалила подруга. — Я тебе как-нибудь потом позвоню.
— Лена, слушай меня внимательно и не перебивай! Никуда из дома не уходи, найди любой предлог, чтобы задержать своего ботаника. Поверь мне, все очень серьезно. Я…