— Да, похоже, все так и было, — согласился со мной Володька. — Мотивы Телегина мне понятны, но вот почему Дарья не могла просто развестись с Андреем? Детей у них не было, так что развод не занял бы много времени…
— Я думаю, что все дело в наследстве. Разве оно помешает?
— Да, возможно, — согласился со мной Кирьянов. — Наследство — это тоже мотив. А Иконцеву, ее-то за что?
— Во-первых, она тоже наследница Андрея! Зачем дробить «Феррум» на части? А во-вторых, Галина Максимовна отняла у муженька часть строительного бизнеса, к ней какое-то общество с ограниченной ответственностью перешло, а теперь она с Михаилом судится из-за него.
— Понимаю, — сказал Кирьянов. — Только вот Сологубов уже в следственном изоляторе был, его к этому покушению не притянешь…
— Да, здесь есть определенная неосмотрительность, — согласилась я. — Володя, а на бумаге с крестом, которую бросили в почтовый ящик Иконцевой, были отпечатки пальцев?
— Только ее, — задумчиво произнес Кирьянов. — А на перчатке из подъезда «пальчики» смазанные, их не удалось идентифицировать…
— Володя, не переживай, сейчас сравнят «пальчики» с моей сумки с теми, что на даче у Сологубова нашлись… Я понимаю, что это негласная экспертиза и ее результат к делу не подошьешь, но для себя-то мы будем знать, Телегин это или не Телегин Шорникова на кол посадил и мою клиентку…
— Таня, все-таки мне кажется, что убийство Шорникова и покушение на Иконцеву совершено разными людьми. Прокуратура также придерживается этого мнения, — сказал Кирьянов и, заметив мое удивление, пояснил: — Надо ли тебе говорить, что почерк разный? Кровавая бойня и удар тяжелым предметом по голове…
— Володя, а может, Галину Максимовну бывший муженек по голове ударил, к примеру, бейсбольной битой? Знаешь, а ведь это хорошая идея! — сказала я с воодушевлением и поняла, что несу совершеннейшую чушь.
— Вряд ли владелец крупного строительного концерна стал бы лично заниматься такими вещами. Он скорее нанял бы киллера. Что же, он для Андрея одного киллера нанял, а для Галины — другого?
Я понимала, к чему Володька клонит, опять к тому, что на Иконцеву покушались учителя. Мне и самой было понятно, что почерк двух преступлений разный, но я пыталась как-то выгородить Ленку.
— Но ведь перчатки — пара?
— Как ни странно, но перчатки действительно пара, — кивнул головой Володька, — но одну из них географ мог в лесу прихватить. А дальше, возможно, все было так, как ты вчера предполагала. Вележев решил отомстить и отомстил… Итак, где твоя подружка и ее хахаль? Ты прячешь их на своей конспиративной квартире?
— Нет, — ответила я и поняла, что Володька мне не верит. — Нет, я их не прячу. Лена сегодня звонила мне, хотела сказать что-то очень важное, но не успела, разговор оборвался.
— Ну так звони ей!
Я достала мобильник, стала набирать Ленкин номер, но подружка была вне зоны доступа.
В дверь постучали, Кирьянов разрешил войти. Лейтенант принес мою сумку и сказал:
— Ну что, Петрович, конечно, ворчал, но все же сравнил «пальчики» отсюда с теми, что у нас уже были… Совпадения есть!
— Тест положительный, значит, Телегина надо брать, — сказал Кирьянов.
Напрашиваться на активное участие в этой операции не было никакого смысла. Мне было вполне достаточно того, что я вычислила убийцу Шорникова и преподнесла его официальному следствию практически на блюдечке с голубой каемочкой. К тому же клиентка оплатила мне только три рабочих дня, а они уже прошли, причем вчера. А сегодня был, так сказать, день благотворительности.
Я поехала домой, но чувства удовлетворения от проделанной работы не испытывала. Вдруг Телегин не сдаст заказчика? Вспомнились слова Галины Максимовны о том, что ее больше интересует не киллер, а тот, кто заказал Андрея. Я почти на сто процентов была уверена, что сделал это ее третий муж, Михаил Иконцев. Что касается покушения на мою клиентку, то тут была полная неясность. Нет, своей вины в том, что с ней произошло, я не чувствовала, а вот Игоря поминала злым языком. Да и сама Иконцева должна была думать, что делает. С какой стати мне вызывать ее на улицу? Что, я сама не могла к ней подняться?
Если бы Ленка и ее учитель географии не были под подозрением, то я бы, пожалуй, забыла об этом деле. Будь на месте Кирьянова кто-то другой, то их давно объявили бы в розыск. Нет, кому-то другому я не стала бы озвучивать свои подозрения! А Володька молодец, он следаку из прокуратуры ничего не сказал.
* * *
Я резко нажала на педаль и поехала в сторону железнодорожного вокзала. Ленка говорила, что у них какие-то билеты, и я решила проверить, не уезжали ли они позавчера куда-нибудь на поезде. Специфика моей работы такова, что мне частенько приходится получать подобную информацию, поэтому пришлось «прикормить» одну дежурную по вокзалу. Как раз сегодня должна была быть ее смена. Тамара разбиралась с какой-то пожилой супружеской парой. Я заняла очередь, простояла минут пять, потом в моей сумке зазвонил мобильник. Номер мне был незнаком.
— Алло, — сказала я.
— Иванова, ты почему мне не звонишь? — с обычной фамильярностью обратился ко мне Силин-Крестоносцев. — Как продвигается твое расследование? Подвижки есть?
— Есть, — коротко ответила я.
— А поконкретней нельзя? — стал яриться председатель благотворительного фонда.
«Походил бы на лекции своего миссионера, может, стал бы терпимее к людям!» — подумала я, а вслух сказала:
— В данный момент нельзя. Вокруг меня полно посторонних.
— Ладно, — промычал Борис Тимофеевич. — Иванова, а у меня есть для тебя информация, и рядом со мной посторонних нет…
— Тогда я вас внимательно слушаю.
— Ты просила узнать, по чьей рекомендации Олеся Вележева обратилась в наш фонд за помощью. Я навел у своих сотрудников справки, и оказалось… Подожди, у меня тут мобильник звонит… Да, понял… Иванова, я тебе перезвоню!
Пока я ждала повторного звонка от Крестоносцева, подошла моя очередь к окошку дежурной по вокзалу.
— Здравствуйте, Татьяна Александровна, — обрадовалась Тамара. Хоть она по возрасту и годилась мне в матери, но обращалась ко мне исключительно на «вы». — Новое расследование ведете?
— Да, так и есть. Меня интересует, в каком направлении отправились два человека. — Я назвала фамилии учителей и примерное время их отправления со станции Тарасов-I.
Тамара улыбнулась мне и стала со знанием дела стучать по клавиатуре.
— Да, были у нас такие пассажиры, — вскоре сказала она. — Они ехали в плацкартном вагоне до станции Турищево. Ой, а через несколько часов Вележев возвратился в Тарасов шестьсот семнадцатым поездом. Один, без своей спутницы.
— Что?! — изумилась я, а потом до меня дошло, что сие могло означать. — Во сколько он прибыл в Тарасов?