— Ну конечно! — не подумала уняться Леночка. — Урод бездарный, ты только и мечтал, как на его место проскочить. Дождался?
— Смотри у меня, сама сейчас дождешься, — пригрозил Тарас. — Тоже мне, нашла звезду экрана, то бишь эфира! Да твой Птах на радио втерся только из-за папаши. И держат там его потому, что папаша денег Сене на рекламу подкидывает. А на самом деле Птах — пустое место, наркота законченная…
Почему-то именно слова про пустое место сразили Леночку наповал.
— Ты сам пустое место! — взвизгнула Лена и вдруг прыгнула на Тараса, с силой вцепившись ему в волосы.
— Ах ты, дрянь! — взревел Тарас, отшвыривая Ленку на пол. В этот момент Леночкин спутник, с которым она только что пила, с готовностью заехал Тарасу по переносице — из носа диджея запузырилась кровь.
— Пацаны, бьют! — крикнул Тарас. — Скручивай их, сейчас в ментовку сдадим. Девку хватайте!
Дальше мне медлить было нельзя. На Леночку навалились два бугая — дружки Тараса, мальчишку с серьгой в ухе начал избивать какой-то тип.
Я снова порадовалась тому, что одета сегодня в коротенькое, но не узкое черное платье, одинаково подходящее и для вечерних коктейлей, и для деловых встреч, и для нанесения противнику ударов ногами.
Раз! Быстро развернувшись всем корпусом, я без труда угодила под дых мужику, который стискивал Леночкину шею. Я думала, что та сразу догадается бежать, но Леночка извернулась и, как мангуста, вцепилась зубами в чью-то руку. Второму нападавшему пришлось ударить головой под подбородок и слегка подправить ему челюсть. Ничего, судя по толстой цепи на шее, у него хватит золота, чтобы вставить потом недостающие зубы. Спиной я почувствовала, что сзади меня кто-то прикрывает, и, обернувшись, увидела, как самозабвенно мой блондинистый молчаливый поклонник чешет кулаками наших противников — у него это получалось куда лучше, чем языком. Но еще я увидела, что из другого конца зала к нам уже бежали Леночкины приятели, а от входных дверей в нашу сторону пробиралось несколько охранников с каменными лицами неандертальцев. Начиналась массовая драка, нужно было как можно быстрее уносить отсюда ноги.
— Девок отдадите мне, я сам с ними разберусь. Особенно каратистку, — услышала я, как громко скомандовал своим охранникам Бяша — хозяин тарасовского ночного клуба «Колибри», о котором мне известно было слишком много, чтобы радоваться скорой встрече.
— Бежим! Живо за мной! — Я схватила Леночку за руку и потащила к выходу, еще раз отметив с благодарностью, как мощным ударом кулака блондин повалил бросившегося было за нами Тараса. Вперед, только вперед!
Само собой, что я побежала не к главному входу, возле которого, как в краеведческом музее, застыли другие неандертальцы. Я изо всех сил тащила Лену к той двери, откуда официантки в кружевных передниках закатывали в зал тележки на колесах с аппетитными тарелочками. Как только мы зашли в зал ночного клуба «Колибри», я тут же приметила про себя эту дверь. Такая привычка — всегда иметь на всякий случай запасной выход. И уже сколько раз она меня выручала!
Быстрее, быстрее! Если кухня — значит, где-нибудь рядом непременно есть выход на улицу, куда подвозят на машинах продукты. А значит, дорога, по которой сейчас самое время бежать без оглядки. Чуть не сбив с ног замешкавшуюся в дверях официантку и заодно отшвырнув в сторону какую-то возникшую в полутемном коридоре фигуру, я бежала прямо на запах жареных грибов. Или любовь к грибкам сейчас меня погубит? Так, здесь, похоже, туалет, за этой дверью — какая-то сырая кладовка, пахнет плесенью и мышами. Вот здесь! Забежав на кухню, я сразу же закрыла дверь изнутри на швабру. Поймала сама себя в ловушку? Поймалась на грибочки?
— Где выход? — заорала я грозно, достав из сумочки и наставив на кудрявую повариху зажигалку в виде пистолета — подарок моей немецкой приятельницы. Я и со счета сбилась, сколько раз уже выручала меня эта нехитрая игрушка. — Быстро! Окно! Где выход?
Повариха, ойкнув, показала толстым пальцем на окно, распахнув которое мы с Леночкой уже через несколько секунд катились по железной горке подъемника. Наверное, по нему в добрые неполуночные времена на кухню «Колибри» доставляют ящики с продуктами. И грибки тоже. А вот и двор! Только скорее!
В дверь уже наверняка ломятся охранники. Вот повариха, кое-как справившись с дрожью в руках, сумела вынуть швабру и показывает толстым пальцем в окно…
— Сбрасывай туфли, живо! — скомандовала я Леночке на бегу и сама, не останавливаясь ни на секунду, швырнула в разные стороны свои французские лаковые лодочки, две недели назад любовно выбранные в магазине «Модница». Вот повезет сторожу, который найдет их во дворе утром, на радость жене или дочке. Или же моя любимая туфелька окажется в лапищах какого-нибудь детины из службы охраны, и он будет искать меня по ней, как сбежавшую с бала Золушку?
Я была заранее готова к тому, что задний двор ночью окажется закрытым, и сразу бросилась к забору, на ходу доставая из сумки и разматывая моток веревки с крючком на конце и забрасывая его наверх. Ага, зацепилась. Как же хорошо, что я забыла в сумке эту самую веревку. Теперь главное — как можно быстрее вспомнить навыки своих диких предков и взобраться на забор. Жалко, что банана за это не дадут, зато хоть чего другого не навешают.
— Ой, а я не сумею! — растерянно вскрикнула мне в спину Леночка.
— Значит, оставайся здесь. Или сумей. — Я уже спрыгнула в переулок и пригнулась.
Я точно знаю, что в некоторых случаях миндальничать нельзя и даже категорически противопоказано. И точно, мои слова дошли до Лены моментально. Как только Леночка поняла, что может остаться во дворе одна, она от ужаса, забыв про страх, неумение и только что выпитое шампанское, с удивительной быстротой перелезла по веревке через забор. Одно мгновение — и Лена тоже спрыгнула вниз, сама не веря своему счастью. Из-за забора послышались громкие крики, свистки, ругань, и мы, не сговариваясь, припустились отсюда со всех ног.
О, как мы бежали! Я думаю, нашей скорости могли бы позавидовать чемпионы Олимпийских игр на длинные дистанции. Тем более нужно учесть, что мы бежали по дороге босые, в одних тонких чулочках, которые на ступнях сразу же превратились в лохмотья, но мы не чуяли под собой ни острых камней, ни стекол. Бегают же индийские йоги по битому стеклу или раскаленным углям в состоянии транса? А мы с Леночкой точно были в трансе, по крайней мере — она. Я знала, что теперь главное — как можно дальше отбежать от «Колибри» и спрятаться в укромном дворике. Не исключено, что за нами сейчас двинулась погоня, раз сам Бяша приказал нас изловить. Пятьдесят на пятьдесят, конечно, но кто его знает? Рисковать нельзя, не имеет никакого смысла.
— Не останавливаться! — предупредила я Леночку, которая уже принялась сбавлять темп, охать и стонать.
Еще хотя бы пятьсот метров, триста… Упрямо тряхнув головой, как чемпион на последнем круге, я молча сделала отчаянный рывок вперед. Леночку мог подстегнуть только страх от меня отстать, это я уже поняла.
Вот и сквозная арка, через которую можно без труда перебраться на горячо любимую мной тарасовскую улочку Купеческую со старыми дворами и запутанными подворотнями. Можно сбавить ход и нырнуть в подъезд двухэтажного полуразвалившегося дома с чугунной старинной лестницей, который раньше занимала одна тарасовская купеческая семья, а теперь — целая коммунальная орава тарасовцев новой формации.