В кабинет вошел старший криминалист отдела Андрей Алексеевич Бутко.
— Ну что? — вопросительно посмотрел на него Семенов.
Тот открыл папку и начал читать:
— Было использовано оружие: автомат Калашникова и «узи», калибр 5,45 и 9. Выпущено десять пуль, все точно в цель. Семь из них в охранников, три в телекамеры на стенах. Пули стандартные. Оружие в нашей картотеке не значится. При просмотре видеозаписей установлено, что в дверь вошли двое мужчин в масках. Далее запись не производилась — камеры испорчены. На дверных ручках, косяках, стенах и прочее никаких следов нет. Нет даже отпечатков подошв ботинок — бойцы ВОХРа затоптали. Во дворе сняли отпечаток протектора шины, но она российского производства и принадлежать может машине любой марки, как нашей, так и импортной. На полу найдена чека от гранаты, но отпечатков пальцев на ней нет.
Бутко положил бумаги на стол и сел на свободный стул.
— Давайте просмотрим видеозапись, — сказал Семенов. Он вставил кассету в магнитофон и включил телевизор. Все уставились на экран. Полминуты камера показывала двери, затем они быстро отворились, вбежали двое мужчин в черной одежде и черных масках, один поднял автомат и выстрелил — изображение моментально пропало.
— Круто, — произнес Вадим.
— Круче некуда, — добавил Семенов, — перемотайте назад и просмотрим по кадрам.
Вадим взял пульт и начал тыкать в кнопки. Изображение на экране замерло, и стало отчетливо видно, как рослый, тренированный мужчина медленно, по кадрам, поднимает укороченный автомат Калашникова. Еще несколько замедленных движений — и из ствола вырывается огонь. Затем экран гаснет.
— Комментарии излишни, — произнес Сергей после нескольких просмотров.
— Да, все ясно, — произнес Сергей, — они профессионалы высокого класса. Очень высокого. И мотив ясен — деньги. Вот только кто их навел на банк. Совершенно очевидно, что это не случайность, не совпадение, а расчет, трезвый, холодный расчет. Они вскрыли только один сейф из четырех, и оказалось, что в нем находятся деньги. В другие почему-то не полезли: времени не хватило, охранники спугнули, или не было запланировано. Они оставили после себя только пули, гильзы и трупы.
— Кстати о трупах, — добавил полковник, — что скажет судмедэксперт?
— А что тут скажешь, работа действительно профессиональная. — Худой, сморщенный, болезненного вида, патологоанатом Николаев поерзал на стуле и глубоко вздохнул. — Смерть охранников наступила мгновенно. Две пули в сердце, одна в голову — точно в переносицу. Охранника на втором этаже убили пулей в глаз и в сердце. Работа ювелирная. Таких стрелков, как эти, очень мало. Результат такой, будто стреляли в упор — очень точно, а ведь расстояние было более десяти метров.
Все молчали.
— Во время войны у меня был случай, — продолжал Николаев, — вскрывал я труп одного….
— Спасибо, Андреич, в другой раз, — перебил его Семенов. — Значит, так, задача ясна — собираем информацию. Прохоров и Михайлов займутся банкирами и Лаптевой, а я наведу справки об авторитете Некроне через агентов в их среде. Идите ищите улики, господа сыщики. Все свободны.
Когда сотрудники встали со своих мест и пошли к дверям, Семенов сказал:
— Сережа, Вадим, задержитесь ненадолго.
Капитан и майор пропустили выходящих, и, когда дверь за теми захлопнулась, полковник произнес:
— Дозвонитесь до управляющего этим злосчастным банком, съездите к нему и поговорите, но очень деликатно, очень. Этот банк липовый, в нем числится двадцать пять человек вместе с уборщицами, а работает и того меньше. Выясните, заинтересованы ли руководители банка в том, чтобы именно мы провели расследование, или нет и хотят ли они, чтобы преступники были найдены, или нет. Но спрашивать об этом напрямую не следует. Прикиньтесь ваньками, эдакими операми-дуболомами, которые могут раскрыть только бытовуху по горячим следам. И тяните из него больше косвенной информации, чем прямой. Главное — их связи. Уцепимся за них — ниточка потянется, клубочек и размотается, а там, глядишь, и дело выгорит.
После короткого, крепкого рукопожатия генералы прошли в апартаменты и сели в широкие, шикарные кресла, стоящие друг напротив друга.
— Дела принимают непредвиденный оборот, — начал Корнилов, — и, я бы сказал, неприятный. Под угрозой операция «Глиняный горшок», а допустить провала мы никак не можем. Если кто-нибудь, кроме заинтересованных лиц, узнает о ней, разразится скандал похлеще «Уотергейтского».
— Без сомнения, произошла утечка информации, — сказал генерал Переверзев. — Надо срочно выяснить, кто стал ее причиной, чтобы в дальнейшем не было провала.
— Я проверяю все свои каналы, а Петровка ищет преступников. Я располагаю подробнейшей, своевременно доставленной информацией о ходе их расследования и на нужном этапе смогу опередить муровцев.
— Сделай все возможное и невозможное, но деньги и люди, совершившие преступление, должны быть найдены. — Генерал насупился. — Заместитель министра обороны уже справлялся о задатке.
— Десять миллионов долларов мы выплатим в срок. Я уже снял недостающие деньги со счета в «Swiss Bank». Их пропустят через несколько подставных счетов в Швейцарии и Лондоне, обналичат и в чемодане привезут сюда по каналу «метро» [1] .
— В воскресенье деньги должны быть у Соловьяненко. Чем быстрее мы провернем эту операцию, тем безопаснее для нас. — Переверзев закурил. — Как ведут себя афганские коллеги?
— Спокойно. По моим источникам, они намерены перевести деньги по первому требованию. Миллиард долларов за боеголовки уже лежит на подставных счетах и ждет новых хозяев. А как отгрузка товара? — в свою очередь поинтересовался Корнилов.
— Как только десять миллионов долларов аванса попадут в сейф заместителя министра обороны генерала армии Вениамина Сергеевича Соловьяненко, незамедлительно, по его приказу, головки будут вывезены с семипалатинской военной базы и доставлены в точку икс. — Генерал довольно откинулся в кресле.
— Сделка века? — с улыбкой произнес Корнилов. — Еще никто на земном шаре не получал миллиард долларов от одной сделки в торговле оружием.
— Да, ни от какой торговли за один раз столько не получишь, — добавил Переверзев. — Но ты разберись с этой маленькой тучкой на безоблачном небосводе нашего бизнеса.
— Естественно, — заверил Корнилов, — так не оставлю.
— Обо всем происходящем информируй меня немедленно, в любое время дня или ночи.
Следуя из лобнинского особняка в свой офис на Тишинке, Корнилов думал:
«Переверзев с компанией надеется получить выгодную долю от этого миллиарда, но у меня другие планы. Они палец о палец не ударили, чтобы организовать операцию. Я нашел клиентов, вступил с ними в контакт, доказал на деле, что мне можно доверять, и теперь хочу провести, может быть, последнюю, самую крупную свою сделку. А они? Все эти годы получали процент за то, что закрывали глаза на кое-какие мои не вполне законные действия. Но я же им платил, в конце концов».