— Не улыбайся мне при встрече.
— Тебе моя улыбка не нравится?
— Мне становится жутко. А я в таких случаях обычно стреляю на опережение.
— Где ты видел мою улыбку? — спросил капитан, не обращая внимания на угрозу.
— Там, в Афгане, ты улыбнулся на прощание. Я едва сдержался, чтобы не выстрелить…
— Не понимаю твоих претензий.
— Объясню при личной встрече.
— Да, я готовлюсь вылететь к тебе. Жди через несколько дней. Место встречи определим при следующем разговоре.
— Вылетаешь? Когда?
— Максимум через пять дней. Через семь нам уже предстоит работать.
— Не тешь себя надеждами. Через пять дней ты еще не встанешь на ноги. В моем взрывном устройстве осколки были тяжелыми.
— Я стою на ногах. И не понимаю ни твоего тона, ни твоих слов.
— Стоишь на ногах? В реанимационной палате? Ты… Ты… — возмущенно и излишне резко сказал бандит и тут же отключился от разговора, видимо, чтобы не сорваться и не наговорить грубостей.
Лосовски показалось, что операция на грани срыва. Но капитан не знал, как ему прояснить ситуацию…
Я без труда нашел свой взвод. Надежды мои оправдались, и, как меня уверил «исполняющий обязанности» командира взвода подполковник Велеречивый, сначала внимательно осмотревший мой диковинный для него костюм, никто не намеревался кавалерийской саблей рубить дрова на всю грядущую зиму. То есть выполнять охранные и караульные обязанности спецназ никто не заставлял и не планировал. На это всегда найдутся комендантские подразделения. И вообще, как из охотника не может получиться птица — предмет охоты, так и из диверсанта-спецназовца не сделать охранника. Снять охрану — пожалуйста, причем любого уровня подготовки. А вот охранять — это нам не свойственно. Это мы умеем плохо. И потому у меня вызывал смех факт достаточно частый, когда офицера спецназа, вышедшего в отставку, приглашают в охрану…
Оказалось, что подполковник Велеречивый поверил всерьез моему обещанию приехать. Честно говоря, я шутил, когда угрожал своим приездом. Тем не менее под покровительством полковника Михайленкова такая поездка оказалась возможной, хотя врачи считали ее излишне рискованной. Но если всегда верить врачам, не стоит жить. Этот принцип я усвоил в детстве из слов своего отца, кадрового офицера-десантника. За время службы не раз убеждался, что человеческая воля во многом оказывается сильнее врачебных приговоров. В моем случае на помощь человеческой воле пришла еще и практическая наука. Конечно, я не имел ранений, не совместимых с жизнью. Хотя и имел множественные ранения, ограничивающие жизнь. Подполковник Велеречивый встретил меня сразу после оперативного совещания в штабе «синих». А по условиям учений «синие» противостояли «зеленым», причем под «зелеными» в данном случае подразумевались не исламские фундаменталисты, а настоящие воинские подразделения регулярной армии. Беседовать в присутствии солдат моего взвода, которыми подполковник временно командовал, существенно понизив себя в должности, Велеречивый не пожелал и отвел меня в сторону:
— Пойдем, «железный человек», поговорим.
«Железным человеком» начальник штаба бригады назвал меня, судя по всему, не оценивая мои способности по восстановлению боеспособности, а только исходя из новой внешности, которую создал мой экзокостюм. Но я не стал что-то уточнять, поскольку скромно не желал считать «железным человеком» себя, любимого. А что касается костюма, то он в самом деле сильно маскировал меня под боевого робота из фантастических фильмов.
Мы с подполковником нашли свободную скамейку в стороне от корпуса, в котором разместили мой взвод. Велеречивый развернул на коленях карту местности, где проходили учения. И ткнул пальцем в кружок, сделанный с помощью красного карандаша.
— Вот здесь находится штаб «зеленых». Взводу сегодня ночью будет поставлена задача проникнуть туда и захватить командный состав условного противника. Штаб охраняется комендантской ротой. Караул выставляется в составе одного взвода. То есть силы примерно равны. Что посоветуешь, командир?
— Где в данный момент мы находимся? — задал я естественный вопрос.
В принципе, мог и не задавать его, потому что не увидел на карте условного обозначения пионерского лагеря. Соотносить условные обозначения карты и реального объекта я умел хорошо.
— Это на другом листе. У меня сейчас с собой его нет.
— Дистанция?
— Пятьдесят четыре километра. Это по дороге. Напрямую через лес — тридцать шесть километров. Но необходимо будет преодолеть три мелкие речки и одну среднюю. Какой бы вариант ты выбрал для своих солдат.
— А что предлагает штаб? — осторожно спросил я.
— Штаб предлагает первые двадцать пять километров пути по дороге преодолеть на транспорте. Тогда мы окажемся вот в этой точке, — подполковник снова ткнул в карту пальцем. — Дальше ехать нельзя. Дальше территория контролируется патрулями «зеленых». На дорогах выставлены посты. Можно сразу нарваться на неприятность.
— Какими родами войск представлены «зеленые»? — поинтересовался я не из простого любопытства.
— В основном — десантура.
— Они уже испытывали беспилотники-разведчики?
— Я слышал про такие испытания. Но, кажется, поставка беспилотников в войска еще только планируется. И неизвестно, когда она осуществится.
— Для учений могут выделить энное количество из испытательного запаса. Мне говорили, что это не те беспилотники, которыми пользуются американцы и израильтяне. У тех — самолеты. А у нас какие-то летающие ведра, что-то типа вентилятора, который взлетает из багажника машины. А это значит, что «зеленые», желая еще раз испытать такую технику и добиться скорейших поставок в войска, постараются показать их эффективность. Я бы на месте командующего ВДВ такого шанса не упустил. И, думаю, он не упустит. Это будут уже не просто испытания, а, говоря по-спортивному, показательные выступления. Так, товарищ подполковник?
— Мы уже в штабе обсуждали этот вопрос. Но разведка не дала никаких данных о беспилотниках у «зеленых». Разведка проводится, кстати, подразделениями спецназа ГРУ разных бригад. Можно на них положиться.
— Но все-таки, товарищ подполковник, — я показывал свое упрямство. — Окажись вы на месте Шаманова [27] и желая как можно скорее получить в свои войска эти малые беспилотники, вы упустили бы такой шанс? И не предприняли бы всех возможных мер, чтобы «синие» об этом не узнали?
— Это принципиальный вопрос? — спросил подполковник Велеречивый в ответ.
— Это принципиально важный вопрос, определяющий возможности моего взвода и целесообразность движения по одному или другому маршруту.
— Тогда скажу, что я бы постарался использовать ситуацию. Тем более что Шаманов уже многократно говорил о формировании новых разведподразделений в составе своих дивизий, оснащенных этими беспилотниками. Подозреваешь, что они на наших учениях уже работают?