Майор Плешивый вовсе не собирался проводить сравнительный анализ для успокоения собственной совести и опровержения чьих-то высказываний. Виктор Сергеевич не ставил перед собой задачу превознести какую-то из машин на вершину, а какую-то «опустить» на дно. В соседних Саудовской Аравии и в Объединенных Арабских Эмиратах, которые, кстати, изначально и финансировали разработку и проектирование «Тигра», эти машины пользуются большим спросом и уважением, хотя и в первом своем варианте, когда на них ставился не российский, как сейчас, а американский двигатель, и с автоматической коробкой передач от «Мерседеса». Сейчас «Тигр» уже другой. Он стал более брутальным. Вопрос сводился к другому. Просто, одновременно с Плешивым, и специалисты, которых в состоянии привлечь Писатель, могут сделать такую же оценку после изучения тех же самых материалов. И потому, чтобы быть убедительным, следует выбрать только те характеристики, где «Рысь» однозначно проигрывает «Тигру». Но и таких моментов было множество. Первый, на который Виктор Сергеевич уже обращал внимание, цена. Двадцать миллионов рублей за «Рысь» против пяти миллионов рублей за «Тигр». Виктор Сергеевич не знал, сколько стоит бронемашина «HMMWV», стоящая на вооружении в стране, где они сейчас находились, но слышал, что в несколько раз дороже той же самой «Рыси», следовательно, ни о каком сравнении и речи быть не может. А в проходимости «Тигр» выигрывает и перед «HMMWV». Конечно, стоит еще обратить внимание на существующую разницу в применяемых при проведении испытаний стандартах. Западные стандарты, и европейские, и американские, сильно отличаются от российских. На Западе считается, что степень защиты бронеавтомобиля соответствует стандарту, если ее не пробило пятидесятью процентами попавших пуль, плюс одна пуля. То есть при массированном обстреле бронебойными пулями можно уничтожить весь экипаж, а машина все равно будет отвечать стандарту. Российские стандарты такого не допускают. По российским нормам непробитием брони считается образование с внутренней стороны выпуклости с микротрещиной, через которую не может протечь, а только просочиться керосин. Керосин же, как известно, легко проникает даже в поры человеческой кожи, а не только в трещины металла. Опираясь на такую разницу в стандартах, можно уверенно оперировать преимуществом в бронезащите. Про преимущество в огневой мощи и говорить не следует. Броневик «Ивеко-Рысь» имеет на вооружении только один пулемет, управляемый или солдатом с заднего сиденья, или командиром машины с переднего пассажирского сиденья с использованием системы дистанционного управления и цифрового наведения. При этом находящийся на крыше пулемет невозможно перезарядить, не покидая бронекапсулу машины. «Тигр» имеет на вооружении пулемет калибра 12,7 миллиметра, плюс к этому оснащен 30-миллиметровым гранатометом. И перезарядка оружия производится изнутри бронемашины. «Рысь» не имеет бойниц для стрельбы, а открытие окон в боевой обстановке смерти подобно. У «Тигра» имеются бойницы, через которые два солдата могут одновременно стрелять в двух разных направлениях.
Классифицировав все эти сведения, майор Плешивый сделал упор на то, что сравнение между «Тигром» и «Рысью» произведено российскими военными экспертами в то время, когда российской армии пытались сверху навязать иностранную технику, причем, не устраивающую военных по многим характеристикам. Как недавно навязывали вертолетоносцы «Мистраль». То есть сравнение делалось не специально для Писателя, а для спора во имя усиления мощи Российских Вооруженных сил. Это отметало подозрения в предвзятости и специальной направленности подобранных материалов. То есть Виктор Сергеевич старался избежать демонстрации того, что ему известно об интересах Писателя и о его попытке закупить партию бронемашин производства «Ивеко». Простому коммерсанту это знать, естественно, не полагалось.
Виктор Сергеевич ждал возвращения своих офицеров, когда полковник Страгник позвонил снова и пригласил майора Плешивого к себе вместе с капитаном Никодимовым и старшим лейтенантом Щетинкиным.
— Я, Виталий Борисович, отправил своих коллег по срочному делу, жду их возвращения. Вот-вот должны вернуться, — сообщил майор. — Мне дожидаться? Или я могу пока подойти один?
— Они на машине?
— Так точно.
— Я дам распоряжение дежурному у ворот. Как приедут, их сразу направят ко мне. Приходите пока один. Покажу кое-что. Вам надо оценить, и, возможно, если не устроит в каком-то конкретном моменте, попросить дополнение.
— Понял. Иду, — согласился Виктор Сергеевич…
Чечня. 2005 год
— Первый, я — Лысый. Вызываю на связь…
Хотя такой позывной и не обговаривался заранее, он, сам появившись, приклеился к старшему лейтенанту, а сам старший лейтенант привык к нему. Так его в детстве в школе звали одноклассники и мальчишки из двора. Так он стал называть себя в эфире. И спутать его с кем-то другим было невозможно.
— Я — Первый. Слушаю тебя, Лысый. Как дела? Устал бегать?
Помехи в виде эфирного треска все же были. Казалось, что в ухе кто-то пересыпает из одной металлической банки в другую крупную каменную соль и потряхивает при этом банкой. Но помехи не были критическими и не мешали осуществлять связь. Просто горные хребты экранировали радиоволны, отражая их и посылая дальше рикошетом. По крайней мере, сам Виктор Сергеевич, мало понимающий в теории прохождения радиоволн, так считал.
— Никак нет, не устал еще. Поднимаемся на перевал. Крутой подъем, хотя и короткий.
Старший лейтенант Плешивый не лукавил. Хотя дыхание и было тяжеловатым, таким, что полковник из антитеррористического комитета, возможно, и услышал в «переговорке», тем не менее это как раз и было связано с подъемом на перевал. При таком крутом подъеме любое дыхание собьется. А сам Виктор Сергеевич понял, почему «краповые» выбрали для преследования другую группу. На перевал подниматься с тяжелыми тюками разобранных минометов сложно. А ведь помимо минометов и запаса мин к ним каждый боец еще тащит на себе нелегкий бронежилет, даже если это бронежилет керамический, а за плечами тоже нелегкий рюкзак — обязательный атрибут любого длительного маршрута, да и многочисленные карманы «разгрузок» у всех набиты до предела автоматными дисками, гранатами для «подствольника» и просто ручными гранатами. Каждый больше полусотни килограммов на себе несет. И плюс к этому минометы с минами. А если выбор имелся и не было конкретного понятия, с какой из групп пошел в данном случае сам Писатель, то спецназ внутренних войск предпочел идти тем путем, где бойцы могут меньше уставать. Меньше устал — легче себя чувствуешь в бою. Это непреложная истина, которую «краповые» хорошо, должно быть, знают. Сверни они на перевал, устремись за второй группой бандитов, и неизвестно, как дальше повернутся события, потому что в бой вступать придется, возможно, даже не успев перевести дыхание. А это всегда трудно. При этом опять нет никакой гарантии, что они за перевалом будут преследовать именно Писателя.
— Вот тут рядом со мной майор морской пехоты стоит…
— Майор Плаксин?