Я вошла и закрыла дверь, оставив за ней любопытствующую мамашу. Видимо, в выражении моего лица что-то такое было, что он встал передо мной навытяжку, сложив ручки по швам, словно стойкий оловянный солдатик.
После того как я сунула ему в лицо корочку, он и вовсе окаменел лицом.
– Вольно, – сказала я мягко и вкрадчиво. – Твои дела плохи. Чтобы не тратить на тебя слишком много времени и слов, говорю кратко и ясно. Кому продал серебряную статуэтку, придурок? – Последнее слово было произнесено мною совсем уж медоточиво, однако вызвало у дебиловатого отрока сначала кратковременный ступор, а затем бурную кататоническую реакцию.
– А я че? А я ниче! – забормотал он в полном соответствии с моими предположениями. – Ну продал. Не украл же! Это бабка наша подобрала и спрятала, а зачем ей? Ну наговорила, что у этих Целиковых из второго подъезда таких статуэток полный воз! Ну я взял, показал Женьку... другу лучшему. Я знать не знал, что это за штука такая. Думал, ну, короче, что это сувенир. Ну, в натуре, – так и думал! А Женек мне говорит: я, мол, продам своим ребятам с проспекта, что возле обменки валюты тусуются, а тебе, значит, бабки отдам. Ну и приносит мне на следующий день сто рублей, говорит – продал! А кому – не знаю!.. Только матери, пожалуйста, не говорите! Ей и бабка не сказала, потому как и бабке достанется!
– Где этот Женек? – возопила я, не удержавшись.
– Да Женек Бульканов, не знаю, где он сейчас живет... Раньше анашой торговал, потом все у обменки подвизался, они там дуриков на баксы обували! – охотно сообщил мне лучший друг Женька. Воистину этот Олег вполне заслуживал и шваброй, и тряпкой от бабки, а также выдергивания ног и прочих экзекуций.
– Да его все на проспекте знают. Там, возле «Пионера», часов в десять вечера собираются пацаны – и он тоже! А я не хотел, я не знал... Он мне потом сам и сказал, что вещь-то была очень дорогая. И нас самих с ним обули. Мы и не знали, что это за статуя такая! Я узнал потом, что Женек продал ее за пятьсот рублей, сто отдал мне – тоже гнида!
Я согласилась целиком и полностью, что Бульканов тоже гнида. Должна заметить, что нехитрый бизнес Женька с проспекта вызывал мой самый живейший интерес.
– Он не говорил, кому продал?
– Да, я думаю, опять перекупщику!
Значит, этот возрастающий имбецил иногда думает... Так, а мне и думать нечего – Женек Бульканов наверняка уже принял стойку возле обменки на проспекте, где сейчас не хватает только детектива Тани Ивановой!
– А я че? А я ниче не знаю! – бубнил понуро внук бабы Маши с видом собаки, ожидающей пинка от хозяина.
– Не дружи с плохими ребятами, – сказала я ему напоследок, покидая квартиру и оставляя растерянного внука уборщицы наедине с грозной мамашей, каковая незамедлительно потребует отчета о причине визита сотрудницы прокуратуры.
На улице неудержимо опрокидывалась осенняя промозглая ветреная ночь, таящая в своей неуютной черноте загадки и опасности. Не знаю, для кого как, но для меня-то уж точно таила! Больше всего хотелось сидеть дома с книгой в кресле, поджав под себя ноги в шерстяных носках. Именно шерстяные носки были на данный момент пределом моих земных мечтаний – мои ноги в легких, почти летних ботинках, уместных скорее на вечеринке в сочетании с коротким платьицем и чулочками со стрелочкой сзади, стыли и немели в подступающем холоде. Пахло уже ноябрем и скорым снегом. Спасибо, парик согревал, хотя я с удовольствием бы сменила его на валенки или хотя бы унты.
Но маскировка прежде всего. Мой природный и вполне удачный облик – по крайней мере, я была им вполне довольна, да и среди окружающих никто не жаловался – уже достаточно примелькался в этом тесном городишке, да и на моей неизменной «девяточке» часто приходится менять номера.
Направляясь на проспект, я высчитывала время, отведенное мне на растряску Женька. Некогда мне с ним цацкаться, ой некогда!
На часах шел десятый час, а как минимум в одиннадцать я должна уже находиться в «Коньке», где собираются все «маски-шоу».
На тусовочном пятачке между кинотеатром «Пионер» и гриль-баром напротив, несмотря на такую не располагающую к прогулкам погоду, плюс морось, плюс пронизывающий, леденящий душу ветер, тем не менее царило оживление. Там стояли и вяло, сомнамбулически слонялись обкуренные подростки, девчонки в рваных клеенчатых джинсах и на тракторных подошвах. Все зябко кутались в куцые курточки и хрипло пикировались между собой. Возле самой обменки, круглосуточно зазывающей желающих купить-продать зеленые, торчала та самая шлеп-компания. Вот к ней-то я и подвалила, прижимая свою сумочку покрепче к боку и нащупывая под своей курткой «макаров».
– Так, мальчики, мне нужен Булькан, – сказала я, решив, что, вероятно, Бульканов будет числиться здесь именно под этим прозвищем.
Передо мной стояли трое из ларца, одинаковых с лица, – плечистые кидалы в мини-кепочках и идентичных куртках. На их лицах царила беспросветная пустыня.
– А ты кто? – спросил наконец один. Причем тоном, опускающим мое достоинство ниже среднего уровня.
Я раздумывала, представиться мне отделом по борьбе с организованной преступностью или подругой Женька. Дело в том, что я не была уверена, не есть ли Булькан один из них.
На выручку пришел второй:
– Его нет. И уже не будет. – Решил, видимо, что я по сугубо коммерческому делу. Что ж, будем подтверждать этот вариант.
– Ой, мальчики, а у меня к нему дело. Он меня хорошо знает – я у него хотела кое-что купить.
– А его нет, – настойчиво твердил один из троих, никакими особыми приметами от других не отличавшийся. Их можно было вынести на загадочную картинку: найди шесть отличий.
– А где его найти? – настаивала я, наседая на манер бабы Маши.
– А нигде. Его уже вы не найдете ни-ког-да, – по слогам проговорил парень, и остальные выразительно покивали головами.
– А-а? – протянула я, вздергивая брови до начала парика.
– Да. Все под богом ходим.
– Что-о-о? – вырвался у меня эмоциональный прорыв.
– Завтра похороны. Грохнули Булькана. Вчера было, – сказали все втроем – каждый по два слова, не больше и не меньше.
Новость послужила для меня ударом подушки – не больно, но ощутимо оглушает. Так, оглушенная, стояла я под призывно горящими зелеными буквами обменного пункта, тупо глядя на троих из ларца, сошедших из известного мультфильма про Вовку в тридевятом царстве.
– Да что вы... – сказала я, не решив, как поступать дальше, слишком все неожиданно получалось. – Да как же это?..
– Ну вот так, – развел руками тот, который стоял в середине. – Может, мы чем поможем?
– А как это случилось-то?
– Ну как. Хлопнули, и все. Выстрел в висок. Беззвучный. Когда он в подъезд входил.
– Так, – сказала я себе. – Баста, карапузики... Кончилися танцы! – немало удивив своим восклицанием кепочных ребятишек.