Позади зашуршал песок. Илья оглянулся, и увидел пожилого человека лет шестидесяти, в очках, с короткой ухоженной бородой, в белой чалме и длинном, шелковом зеленом халате. Впрочем, судя по тому, что старик не мерз, а халат не свисал тряпкой с плеч – снизу было поддето нечто более существенное. Или, наоборот – шелк покрывал теплое толстое одеяние.
Незнакомец, покрутив головой, расстелил расшитый арабской вязью синий войлочный коврик с длинными войлочными кисточками, замер, склонив голову и сложив руки на груди. Небо стремительно светлело. Из-за ограничивающих озеро гор выглянул краешек ослепительного светила. Старик повернулся, поклонился коврику, опустился на него на колени, качнулся вперед, коснувшись лбом земли, что-то негромко запел. Поднялся, снова уткнулся лбом. Опять запел.
Илья покачал головой, но промолчал. И только когда старик поднялся, аккуратно свернув коврик, негромко произнес:
– И не лень же вставать в такую рань…
Незнакомец услышал, остановился, искоса оглядел Ралусина, усмехнулся.
– Аллах даровал нам чудо, подарил новый день. Долг каждого разумного существа поблагодарить Всемилостивейшего за эту заботу, а не прятать плоть свою под толстыми одеялами.
– Да при чем тут Аллах? – не удержался Илья. – Просто Земля вокруг своей оси крутится, а Солнце светит постоянно. Вы в школе, случайно, не учились?
– Ты думаешь, что смог познать мир, язычник, только потому, что узнал одну тысячную из его тайн, – мягко укорил Ралусина незнакомец, – и погряз в гордыне. А я только что общался с Богом, прикоснулся к его мудрости, впустил его чистоту и любовь в свою душу. Поэтому во мне нет гордыни, во мне есть вера и счастье. Твоя же душа, язычник, сера и пуста, как старый забытый сундук. Этим ли стоит гордиться?
– Я не язычник, – покачал головой Илья. – Я православный.
– Да? – удивился старик. – И при этом ни разу не перекрестился, встречая рассвет?
– Это же не икона!
– Конечно нет, – пожал плечами незнакомец. – Молиться иконам – это идолопоклонничество, а вот рассвет – проявление воли Божьей, милость Аллаха. Трудно перепутать.
– Неправда… – это было все, что смог возразить Ралусин. В теологии он был не особенно силен.
– Что неправда? Что икона есть путь к идолопоклонничеству? Это слова Бога. Человек не может вдохнуть жизнь в нарисованные или изваянные им изображения людей или животных, но может сотворить из них себе кумира и еще раз отойти от единобожия. Поэтому изображать любых живых существ в любой форме – великий грех. Ля иля-ха илля Алла, Мухаммед расуль Алла. Нет божества кроме Бога Единого, и Мухаммед его посланник.
– Ерунда! – Возмутился Илья. – Тысячи лет наши предки рисовали и вырезали людей, и ничего из-за этого не случилось!
– Именно, что «тысячи лет», – сочувственно согласился старик. – Вы делали это, будучи язычниками, и продолжили грешить, став христианами. Именно поэтому Пророк назвал вас заблуждающимися. Искренне ищущими Бога, на заблудшими на этом пути.
– Все это ерунда, – отмахнулся Ралусин. – Я – православный, и нам все это Бог разрешает.
– Вот поэтому вы и молитесь иконам вместо того, чтобы молиться Богу.
– Неправда! Молятся не иконам, а святым! Или у вас в мусульманстве нет святых?
– Ну-ну, юноша, – усмехнулся незнакомец. – Коли ты столь искренен в вере, я должен только порадоваться за тебя. Ибо Пророк завещал нам уважать почитателей священной Книги. Да пребудет с тобой твоя вера.
Старик отвесил легкий поклон, прижав свободную руку к груди, после чего направился в сторону дома. Илья проводил его взглядом, и только после того, как незнакомец вошел в дверь, сообразил, что туман уже рассеялся. Наручные часы показывали семь – майор еще перевел их в аэропорту перевел их на местное время. Семь – это, конечно, еще не день, но о завтраке кто-то наверняка должен был уже позаботиться.
Ралусин оказался прав: в его комнате, на журнальном столике у окна, парил толстый фаянсовый кофейник, дожидались своего часа два бутерброда с белой рыбой под прозрачной крышкой и небольшая сахарница с серебряной ложечкой на витой ручке. Бывший пограничник едва успел «заморить червячка», как в дверь постучали:
– Илья Юрьевич, – вошел начальник охраны, – его величество хотел бы вас видеть.
– Да, благодарю вас, Константин Римович, – поднялся со стула майор, и мысленно порадовался тому, что уже успел привести себя в порядок.
Император Павел находился в приемной один. Он был обет в форму морского офицера. По экрану бежала строка с непонятными Ралусину символами, похожими на данные биржевых индексов, стояли колонки с цифрами, смысла которых Илья не мог угадать даже примерно.
– Рад видеть вас, майор, – хозяин дома сделал навстречу пару шагов, пожал руку. – Надеюсь, вы хорошо отдохнули.
– Да, спасибо, – кивнул бывший пограничник.
– Извините, что тороплю, Илья Юрьевич, но вы и сами понимаете, что счет в нашем деле идет на часы. Вы уже успели разработать план действий по нейтрализации чеченской банды?
– Пока только в общих чертах, ваше величество, – с сожалением пожал плечами Ралусин. – Мне кажется, при любом раскладе начинать расследование следует с самого Идриса Нохчия. Мне нужно его увидеть, задать несколько вопросов. Мне кажется, самый надежный источник информации по банде Идриса – это он сам.
– А если он не захочет отвечать?
– Я что-нибудь придумаю, – скромно склонил голову Илья.
– Соединенные Штаты… – Павел пригладил волосы. – Что же, надеюсь у Константина Римовича есть возможность решить вопрос с визами и билетами достаточно быстро.
– Как мне найти там этого Идриса? Насколько я понял, в городке, где он скрывается, у нас есть резидентура?
– Это люди ГРУ, – покачал головой государь. – Мы получаем от них только данные, прямого выхода на них у меня нет. К тому же, большую часть данных кто-то из людей полковника Чупары добывает из баз данных местной полиции и отделения ФБР. Интернет – великое изобретение для разведки.
– Но мне нужно как-то выйти на чеченцев?
– Давайте зададим этот вопрос нашему дорогому гостю, – покачал головой император. – Насколько мне известно, он уже поднялся…
Хозяин дома отошел к небольшому столику под экраном, нажал кнопку на телефонном аппарате и негромко произнес:
– Пригласите ко мне шейха Саддама-Юсуфа. Скажите, нам необходимо срочно решить один вопрос.
Старик появился в заме минут через десять, старомодно поклонился, прижав правую руку к груди. Он оставался все в том же халате, в котором молился на улице и в той же чалме. Вот только очки вместо прозрачных, в тонкой металлической оправе, были заменены на крупные, в тяжелой роговой оправе и слезка затемненными коричневой дымкой стеклами.
– Как вы отдохнули, уважаемый? – дружелюбно развел руки хозяин дома. Надеюсь, наша кухня не обманула ваших ожиданий, а постель оказалась достаточно мягкой?