— А трезвым он не бывает.

— У меня эффективный переносной вытрезвитель, — сержант за неимением приклада похлопал по затворной раме автомата.

— Скорее вырубатель.

— Кому как повезет. Заходим?

— Погоди, что за шум за дверью?

40

Марго срывает рубашку с тела Витала. На правом боку сочится кровь.

— Он ранен! Нужен бинт, — волнуется девушка.

— Марина, это всего лишь царапина. Он сам себя задел, — твержу я. — Так ему и надо!

— Ты изверг, Солома!

Ну вот, опять двадцать пять! Я еще и виноват! А если бы я не остановил буйного алкоголика? Из-за бутылки он схватился за нож. Как Марго этого не понимает!

Витал тупо хлопает глазами. Я ногой отталкиваю подальше нож, которым он чуть не пырнул родную дочь. Но «чуть» не считается. Сейчас в глазах Марго папочка жертва, а я бездушный садист. Она мечется по квартире, роется в ящиках, пытаясь найти медикаменты.

— Марго, уходим. Сюда едут бандиты! — Я взываю к ее разуму, но вижу, что бесполезно.

Как же не постоянны девушки! Что у них творится в голове? Час назад она хотела избавиться от папаши, а сейчас жаждет ему помочь. А время уходит. Опасность всё ближе. Надо что-то предпринимать. Не могу же я уйти один. Эх, была не была!

Я хватаю Марго за единственную руку и тащу к двери.

— Отпусти! Я ударю! — вопит она.

Я помню про ее меткую коленку и стараюсь располагаться к девушке боком.

— Нам надо смыться! Иначе будет поздно!

Я распахиваю дверь и натыкаюсь на дуло автомата.

— Стоять! — рычит сержант полиции.

Вот дела! Надо же! В прошлый раз ждали полицию, появились бандиты. Сейчас в точности наоборот.

Я отпускаю Марго. Мы невольно прижимаемся к стене коридора, чтобы не находиться перед стволом автомата. Глазам полицейских открывается страшная картина. На полу в разорванной рубашке с окровавленным животом лежит обездвиженный человек.

— Вот так сюрприз, мокруха! — лейтенант полиции, кажется, рад увиденному. — Смыться хотели? А мы вас с поличным. Мордой к стене, руки за голову!

Я подчиняюсь и тычусь носом в старые обои.

— Помогите ему, — умоляет Марго.

— К стене! Сержант проверь квартиру!

Тяжелый топот, хлопок туалетной двери.

— Чисто!

— Это мы удачно зашли. Держи их на мушке, а я позвоню в отдел.

— Что здесь происходит? — слышится с лестничной клетки новый голос.

Я искоса пытаюсь посмотреть.

— Следователь Самаров. — Мужчина в костюме и галстуке показывает удостоверение полицейскому и вглядывается в меня. — Повернись.

Я разворачиваюсь. Следователь сверяется с фотографией.

— Мой клиент. И девушка тоже.

— Они прирезали хозяина квартиры.

Самаров проходит в комнату и садится на корточки рядом с Виталом.

— Он живой, легкая царапина. Виталий Андреев, вы меня слышите? Что здесь произошло?

Витал мычит.

— Живой? — разочаровывается лейтенант, в мыслях уже примеривший новые погоны. — Везет алкашам.

— Не можете говорить? А пошевелить рукой? Та-ак, те же симптомы. — Самаров на минуту задумывается, встает и обращается к полицейскому. — Делаем следующее. Лейтенант, вы везете парня и девушку в свое отделение. Задерживаете до моего прибытия. А я вызываю «скорую».

— Он сам на нас напал, — пытаюсь объяснить я.

— И что ты с ним сделал? То же самое, что с Артуром Викторовичем Соломиным? — наседает следователь.

Вот дерьмо! Он знает про ограбление квартиры. Мы влипли!

— Не хочешь объяснять, Павел Соломатин? А придется. В отделении поговорим. А я пока дождусь врача и проконсультируюсь с ним. Уводите!

На моих запястьях защелкиваются наручники. Ужасное ощущение! Словно меня уменьшили в три раза.

— А с этой что делать? — сержант недоуменно смотрит на единственную руку Марго.

— Пристегни к своему большому! — гогочет лейтенант, запихивая нас в лифт.

Тесная кабина кажется мне предвестником камеры. Неужели меня посадят в тюрьму!

Нас выводят во двор. Я вижу наше такси, припаркованное напротив соседнего подъезда. Сидящий за рулем Никита опускает солнцезащитный козырек и сжимается. Я не смотрю в его сторону, зачем подставлять хорошего человека.

У Кабана ползут брови вверх.

— Тиски, гляди, их менты повязали!

Савчук злобно матерится. Неожиданное вмешательство правоохранительных органов путает его планы. Полицейский «форд» проезжает перед носом джипа. Тиски склоняет голову и трет лоб, прикрываясь широкой ладонью.

— Давай за ними, — решает он. — На хвост не садись, держись на расстоянии.

41

В полицейском автомобиле тесно. Нас впихнули на задний диван. Я прижат к запертой двери, Марго посередине, с противоположной стороны ее подпирает разговорчивый сержант.

— Вы чего, типа налетчики? По квартирам специализируетесь. А кто у вас главный? Не ты ли Одноручка? — Сержант запускает ладонь между ног девушки. — А ножки у тебя настоящие?

— Отцепись! — пихается культей Марго.

— Сопротивление сотруднику полиции. Еще одна статья. — С гнусной улыбкой сержант сжимает талию девушки. — А это что такое? Ну-ка, ну-ка! Я должен тебя обыскать.

Полицейский задирает курточку и сдергивает с девушки поясную сумку.

— Не трогай! — извивается Марго и получает от полицейского локтем под дых.

— Ни хрена себе! — в руках сержанта три пачки денег, которые мы экспроприировали у моего дяди.

Лейтенант, сидящий за рулем, косится на добычу и кивает.

— Брось сюда.

— Тут баксы и евро, — сержант опускает пачки на пассажирское сиденье.

Одной рукой лейтенант перебирает деньги и запихивает их в бардачок.

— Откуда тиснули? У алкаша взяли?

— У него шаром покати, — замечает сержант.

— Это мои деньги. Отдай! — хрипит Марго, восстанавливая сбитое ударом дыхание.

— Какие деньги? Ты их видел? — нагло спрашивает лейтенант у напарника.

— Не-а, — ухмыляется сержант.

— Вот и я не видел. Верни ей сумку и втолкуй, что к чему.

Сержант обхватывает руками девушку и защелкивает сумочку.

— Если вякнешь про бабки, я тебя в камеру к уркам посажу. По ошибке. А сначала сам поимею.