— Я понимаю ваши чувства, — решила я немного смягчить свой тон, — но…
— Что вы можете знать? У вас убивали брата? — отмахнулась от меня Катерина.
— Моя профессия сталкивала меня со многими людьми. И ситуации бывали разными, так что я все же могу себе представить ваши чувства. Родственников я не теряла, но друзей приходилось. — Я произнесла эту фразу и поняла, что на самом деле в моем поведении появилась некоторая жестокость. А что делать, иначе просто не получается.
— Вы меня не понимаете, — твердила женщина.
— Мне на самом деле жаль. Я ни разу не видела Глеба и не была с ним знакома, но в данный момент я нахожусь здесь, потому что хочу найти того, кто убил его. Думаю, вы тоже заинтересованы в этом?
— Кто вас нанял?
— Наташа. Знаете такую?
— Да. Это девушка, с которой он жил в последнее время. — Голос Кати перестал дрожать.
— А вот она вас не знает. Глеб всегда был таким скрытным? Не любил рассказывать о семье?
— Да семьи уже и нет никакой, — глухо ответила женщина.
— Поясните, пожалуйста.
— Наши родители умерли около двух недель назад. Разбились на машине.
— Вам многое пришлось пережить… — Новость ошарашила меня. — Это был несчастный случай?
— Что вы имеете в виду? — снова насторожилась Катерина.
— Я хочу спросить вас. Это не было убийством? — пояснила я свою мысль.
— Да что вы! Какое убийство! Они ехали с дачи. Дождь был, и отец не справился с управлением. Они съехали в кювет. Машина загорелась, а двери заклинило. Видимо, так. Точно я не знаю. Но они сгорели.
Мне было больно смотреть на женщину. Надо же, совсем недавно она потеряла родителей, а теперь вот на нее свалилась смерть брата.
— Катя, я понимаю, что вам тяжело говорить, но вы можете помочь мне. Пожалуйста, постарайтесь успокоиться и расскажите о вашей семье. — Я положила ладонь на ее руку и заглянула ей в глаза. — Смерть Глеба не была несчастным случаем или самоубийством, как показалось сначала. Его убили. И в ваших же интересах найти и наказать преступника.
— Но что я могу? — растерянно посмотрела она на меня.
— Расскажите о себе и о Глебе. Я совершенно ничего о нем не знаю, поэтому мне трудно сориентироваться.
— Мы с родителями с самого нашего с братом рождения жили здесь. Я старше Глеба на пять лет. У нас с ним замечательные отношения… — Катерина запнулась и добавила: — Были. Когда он подрос, мы все так же любили поболтать вдвоем. Советами друг другу помогали. А потом он в армию ушел. Для меня это стало кошмаром. По телевизору всякие гадости про армию показывали, и я места себе не находила, так волновалась за брата. Но он писал хорошие письма. Правда, не во все, что он рассказывал, я верила. Специально, наверное, привирал, чтобы мне спокойнее было. Даже родители так не переживали за него, как я. Во всяком случае, мне казалось именно так.
— Про армейских друзей он писал что-нибудь? — спросила я.
— Конечно. Был у него один особенный друг. Глеб писал, что тот ему даже как брат. Но я никогда его не видела. Иваном его зовут. К нам после службы он не приезжал, хотя Глеб ездил к нему, и не раз.
— А откуда Иван?
— Кажется, в Пинске живет. В Белоруссии есть такой город. Но сейчас туда так просто не попадешь. Это раньше можно было по всему Союзу ездить, — пояснила Катерина.
— А потом? — Я увидела, что женщина задумалась, и решила ее подтолкнуть чуть-чуть.
— А потом… — Катерина нахмурилась, — потом Глеб попал в тюрьму.
— В тюрьму? — Я чуть рот не раскрыла от удивления.
— Да. Там была какая-то запутанная история. Адвокаты, свидетели… Будто Глеб что-то украл. Но я точно знаю, он не делал того, в чем его обвиняли. А он признался. Впрочем, через два года он вернулся и уехал в Тарасов. Решил жить подальше от своего родного города, чтобы никто не показывал на него пальцем и чтобы нас не смущать.
— Чем смущать?
— Родители очень переживали. И, главное, не за то, что Глеба посадили, а потому, что теперь им неловко с людьми общаться. Я тогда сильно с ними поссорилась. Квартиру поменять хотели, чтобы раздельно жить. Но потом Глеб уехал, и все успокоилось само собой. Вы ведь, наверное, с дороги. Хотите чаю? — Катя встала и включила электрический чайник. — Вас как зовут?
— Татьяна. Разве я не представилась? Татьяна Иванова.
— Я могла и прослушать.
— Сколько времени он жил в Тарасове?
— Около года и жил. Может, побольше. Хорошо, Наташа ему встретилась. Глеб сколько раз мне хвалился, что нашел настоящее сокровище. Она никогда не задавала лишних вопросов, не надоедала. Принимала его таким, какой он есть. Он очень любил ее.
— Она тоже его любила. Именно она и наняла меня расследовать это дело.
— Бедная девочка. Но, наверное, она все равно не чувствует и десятой доли того, что чувствую я, — не смогла промолчать Катерина.
— Кто может знать? — Я не спешила с ней соглашаться. Все мы люди разные, и не знаем, что в голове у другого. Одни смотрят с одной стороны, другие — с другой. Наташа переживает. Об этом я могу сказать с полной уверенностью.
— Когда похороны? — вдруг встрепенулась Катерина. — Еще не похоронили?
— Завтра. Вы приедете?
— Обязательно. А вы сегодня в Тарасов едете?
— Да. Только у меня еще одна встреча здесь, а потом — обратно. Если хотите, то я могу вас подвезти, — предложила я.
— Было бы очень хорошо. Мне только на работу надо позвонить. Сегодня у меня выходной, а вот завтра надо за свой счет взять.
— Тогда давайте я за вами заеду. Вы будете дома?
— Да. Я не слишком вас обременю? — спросила Катерина.
— Да нет, что вы. Мне совсем нетрудно. Будет лишняя возможность поговорить. Вам есть где в Тарасове остановиться?
— Может, я к Наташе поеду. Она не будет возражать? — Женщина неуверенно посмотрела на меня.
— Думаю, не будет. Но вы можете и у меня остановиться. В зале на диване поспите.
— Мне не хочется вас стеснять.
— Ничего страшного.
Катерина вдруг села на табуретку и разревелась.
— А кто хоронит? Наталья? Но почему она мне ничего не сказала? Я же не могу в стороне быть. Бедный Глеб… — рыдала женщина.
— Она не знает о вашем существовании. Как же она могла позвонить? Катя, перестаньте плакать, — бессмысленно говорила я.
Но женщина и не думала меня слушать. Я решила, что мне, пожалуй, лучше уйти. Вечером мы в Тарасов вместе поедем. Будет еще время задать вопросы.
— Я пойду, — сказала я.
Катя подняла на меня глаза и чуть кивнула.