— Что?! — заорал Белов. Мотая головой, встал. — Я выезжаю сейчас же! — И с силой грохнул телефон об пол. Все вскочили.
— Сережа, — метнулась к нему Лида, — что случилось?!
— Никуда ее не отпускайте, — процедил Белов. — Очень прошу! — И ушел комнату, где они остановились.
— Сережа! — закричала Лида. — В чем дело?!
— С сыном все в порядке, — вошел Сергей. — Убили Сашку, — выдохнул он. — У нас на квартире.
— Погоди! — бросился Богатырев. — Не езди, Белов, — качнул он головой. — И тебя тоже…
— Пусть попробуют! — Оттолкнув его, так что Богатырев грохнулся на пол, Белов шагнул в дверь.
— Сергей! — попыталась догнать мужа Лида.
— Не надо, — удержали ее Татьяна и Евгения. — Только хуже будет.
— Надо звонить Иветову, — схватил сотовый Вениамин.
Белов сел в джип, обхватил руль руками и ткнулся лбом в верх баранки.
— Сашка, — прошептал он. — Тебя-то за что? Это из-за алмазов. Из-за них. Но и сюда могут приехать, — тряхнул он головой. Потом выпрямился и подрагивающими пальцами вытащил сигарету и зажигалку. Прикурил.
— Белов, — услышал он. Повернув голову, увидел Никиту. — Зря ты так, — качнул головой тот. — Неужели думаешь, все, и по фиг то, что…
— Извини, — выдохнул Белов. — Мы с Сашкой воевали вместе. И вот его у меня на квартире… — Он шумно вздохнул. — Он же ко мне приехал, а его… — Белов жадно затянулся.
— И зачем ты сейчас поедешь? — тоже закурив, спросил Никита. — Затягают тебя по ментовкам и прокурорам. Да и Лидию пожалей, — добавил он. — Ей-то каково? Она сейчас про сына вашего думает. А ты мстить поедешь. Кому, знаешь?
— Знаю, — выдохнул Сергей. — Полковник Грейси. Помнишь, Жаклин приезжала, муж ее охотится…
— Э-э, Серега, — качнул головой Богатырев. — Не на того мыслишь. Не мог этот самый полковник, мужик Жаклин, людей послать. Не мог, — повторил он. — Жаклин же говорила, когда звонила, что он купить желает. Да она же с тобой говорила, — напомнил Никита. — Не полковник это, — уверенно проговорил он. — Так что не спеши уезжать, да и перед Лидией извинись, — вздохнул Богатырев. — А то как-то неудобно вышло. Лидия плачет, а моя с Женькой ее успокаивают. Не дело ты надумал.
— Извини, — тряхнув головой, Сергей открыл дверцу, — но ехать все равно придется. Ты правильно говорил про милицию. Так что лучше поехать сейчас, чем…
— Я с тобой поеду, — заявил Никита. — А Лидия нехай тут остается. За ней Илья присмотрит. Пошли, ты поясни бабам-то все, а то раз и помчался.
* * *
— Что-то у Богатыревых не так, — проговорил Илья. — Белов выскочил как ошпаренный — и за руль. Никита к нему подходил. Ты б сходила, — посмотрел он на Зинаиду, — узнала бы, что там стряслось.
— Да я и собиралась, — кивнула та. — Пойду насчет банок спрошу. Танька обещала мне купить, заодно и о чем говорят послушаю.
— Никуда ты не поедешь! — сердито воскликнула Татьяна. — Даже не думай про это, — качнула она головой. — Им какая разница, кого убивать? И тебя заодно…
— Да пусть попробуют, — процедил Никита. — Я не сапогом деланный…
— Она права, — поддержал Таню Белов. — Heзачем вам в это дело лезть. Просто, Лида, ты пойми, что тебе лучше сейчас остаться тут. Хотя, — он взглянул на Татьяну, — сюда могут приехать. Сегодня ночью я отвезу тебя…
— Я поеду с тобой в Москву, — тихо произнесла Лида. — И это, как ты говоришь, не обсуждается.
— Добрый вечер, — вошла Зинаида. — что тут у вас за шум, а драки нет? — улыбнулась она.
— И мордобой еще будет, — мрачно пообещал Никита. — Значит, как в том году на нас из-за твоего братца навалились, так Белов спасителем был. А как его хотят сделать, то он на хрен не нужен? Я поеду!
— Ты со мной не поедешь, — спокойно заявил Белов. — В Москве Иветов, Чижиков, и у них есть люди. В милицию, конечно, обращаться нельзя, — качнул он головой. — За этим камушком крови пруд и ведерко, — вздохнул он.
— Но тебе одному нельзя, — возразил Вениамин. — Хочешь, я с тобой поеду?
— Он еще и за тебя отвечать будет, — хмыкнул Никита. — Я поеду, а ты хоть вой, — предупреждающе посмотрел он на жену. — И ты мне не запретишь, — взглянул он на Белова. — У меня «нивушка», мотор подделали, сто пятьдесят запросто иду. Поэтому, кто бы что ни говорил, я еду за Беловым. Не пустишь в квартиру, на площадке ночевать буду. Никита Богатырь помнит добро и долги отдает, — кивнул он.
— Тебе, как я понял, надоели жена и ребенок, — спокойно проговорил Сергей. — И мне ты хочешь неприятностей.
— Ты что, — уставился на него Богатырев, — с дуба рухнул?
— А тогда на кой хрен ты создаешь мне проблемы? — зло спросил Сергей. — Я один смогу за себя постоять, а ты — нет, — качнул он головой. — И мне придется тебя охранять. Ты мне только помешаешь, — кивнул он. — И дом без присмотра оставишь. Он, что ли, будет защищать? — посмотрел Белов на Вениамина. Никита, играя желваками, опустил голову. — У нее тоже алмаз, — напомнил Сергей. — К ней тоже придут. Вот о чем думать надо. Я умею воевать, а если и убьют, то это будет моя ошибка, и я не хочу, чтобы со мной погиб и ты. И тогда они выиграют точно, и все, что мы делали, будет зря. Защищай Женьку и Веньку, а я о себе позабочусь. А ты, — посмотрел он на Лиду, — остаешься…
— Это не обсуждается, — перебила его она. — Мы будем вместе или жить, или погибнем. Не забудь про нашего сына. Я не хочу, чтобы он был сиротой. И не хочу воспитывать его без тебя. Я буду с тобой. Кстати, стрелять я умею и немного знаю приемы самообороны.
— Спать, и выезжаем в час, — посмотрел на часы Белов. — Машину поведешь ты, — кивнул он Лиде. — Если что, — сказал Никите Белов, — вызывай участкового. Он мужик вроде нормальный.
— Он без «вроде» нормальный, — недовольно проговорил Никита.
— Ложись спать, — напомнил жене Сергей. — Машину поведешь ты.
— Значит, убили, — качнул головой Прошин. — Вот и допрыгался Алуев, — усмехнулся он. — Но хоть мне долг простил, и то хлеб с маслом. А кто же его грохнул? — Посмотрев на сидевшего напротив тестя, предложил: — Давай помянем, хотя он и не стоит этого.
— Давай за наше здоровье, — усмехнулся Антон Васильевич. — Ты чего это вдруг приехал? — выпив, выдохнул Кедров. — Ты ведь в последнее время у Алуева в шестерках ходил. За что он тебе долг простил?
— А тебе-то какая разница? — выпив, взял огурец Прошин. — Ты что-то, тесть, мутишь, — качнул он головой. — Алуевым интересуешься. С чего бы это?
— Так убили его, — напомнил Кедров. — И тебя, значит, могут. А ты как-никак зять мне, хреновый, но Алка вышла за тебя, значит, я должен тебя вроде как оберегать.
— Кто тебя послал? — зло пробурчал Прошин.
— Э-э, — усмехнулся Антон Васильевич. — Ты, похоже, совсем нюх потерял, зятек. В общем, не буду ходить кругом да около, — вздохнул он. — Ты, понятное дело, по жизни сука. И меня, отца своей жены, дядей зовешь. Ну, это дела, как базарят, семейные. Но ты полез в дело, из-за которого запросто кишки выпустят или в башку пулю влепят. Что ты для Алуева делал?