На лице Карлссона не отразилось никаких эмоций.
– Молодая красивая девушка, – слегка обидевшись на отсутствие реакции, продолжала Катя. – Вся бледная, и улыбается – жуть!
– В дубраве?
– Да, какие-то дубы там росли.
– Позавчера?
– Ага. А что?
– Так, – сказал Карлссон и снова впал в прострацию.
Катя надулась:
– Ну, я так не могу. Пришел, так изволь хотя бы отвечать на вопросы. Ты уж извини, но собеседник из тебя…
В соседней комнате громко зазвонил телефон. Катя сорвалась с места и кинулась снимать трубку.
– Але! – крикнула она. И уже тише, с легким разочарованием. – Привет, Карина.
– Где ты болтаешься? – спросила Карина довольно сердито. – О съемках забыла? Второй день тебя ищу! Мобильник тебе купить, что ли?
– Да у меня дела были… разные, – промямлила смущенная Катя. – Прости…
Она и впрямь почувствовала себя виноватой. Карина столько для нее делает, а она… Честно сказать, из-за этих Детей Ши, ну и из-за Димы, конечно, «модельные» дела вылетели у нее из головы.
– Ну сегодня ты, я надеюсь, свободна? – осведомилась Карина.
– Я?
– Нет, я! Чтоб ровно в двенадцать была в моей студии. Фотограф будет в два, а тебя еще гримировать надо! А еще лучше – приезжай прямо сейчас. Прикинем кое-что сегодня, заранее.
– Поняла. Я мигом! – Катя бросила трубку.
– …Это Карина, – объявила она, возвращаясь в комнату. – Моя новая подруга. Сегодня у нее в салоне меня будут фотографировать!
– Какая Карина? – флегматично спросил Карлссон.
– Как, разве я тебе еще не рассказывала? – удивилась Катя. – Карина – хозяйка салона красоты, участвует в разных конкурсах и хочет, чтобы я…
На кухне противно засвистел вскипевший чайник. Катя вскочила с ручки кресла, куда только что присела.
– Подожди, сейчас налью нам чаю и расскажу всё в подробностях!
– Ну что ты суетишься? – укоризненно сказал Карлссон. – Ты сегодня на себя не похожа – вертишься, болтаешь, как будто опаздываешь куда-то. Я тебя не слышу, ты – меня…
Катя действительно не расслышала – она убежала на кухню. Вернулась с подносом и двумя чашками с чаем, расставила… И обнаружила, что Карлссона в комнате уже нет.
На кухне его тоже не было. Занавеска полуоткрытого окна шевелилась от сквозняка.
Но поскольку это окно выходило во двор, а не на площадку, значит, Карлссон вышел не через окно, а в дверь. Проскользнул по коридору тихонечко…
«Значит, вот мы как, – Катя поставила поднос на край стола и прикрыла окно. – Ни здрасьте, ни до свидания. Всё-таки он невежа, хоть и швед».
Катя понимала, что должна рассердиться на подобное хамство, но вместо этого ее почему-то начала мучить совесть. Внутренний голос подсказывал ей, что в чем-то – хоть и непонятно в чем – она повела себя неверно. Несколько минут она пыталась сообразить, чем она могла обидеть гостя до такой степени, чтобы он свалил не прощаясь.
«Как-то мы с ним не так сегодня пообщались, – недовольно думала она, отпивая чай. – Раньше, бывало, мы весь вечер промолчим – а на душе легко. Это, наверно, из-за Димки. Я о нем слишком много думаю, а другие страдают…»
В конце концов Катя приняла решение, которое отчасти ее утешило.
«Вот получу деньги за переводы и приглашу Карлссона в кафе, – решила она. – Он заслужил. Помог мне с переводом – да, честно говоря, почти всё за меня сделал. Угощу его чем-нибудь вкусным, пива куплю – он пиво любит…»
Успокоив таким образом свою совесть, Катя повеселела. Через несколько минут Карлссон был прочно забыт. Катя снова сидела за компьютером, раскладывала пасьянсы, мечтала о Диме… Потом опомнилась, посмотрела на часы и обнаружила, что уже без двадцати двенадцать. Хорошо хоть Каринин салон – совсем рядом.
Сидел как-то тролль на берегу речки, попивал из бочонка эль, а заодно рыбку ловил. И поймал случайно золотую.
– Какое твое желание? – спрашивает рыбка.
Тролль вытащил из бочонка затычку, хлебнул элю, заткнул, подумал: чего же ему хочется?
– А сделай, – говорит, – так, чтобы эль в этом бочонке никогда не кончался.
– Будь по-твоему, – говорит рыбка.
С тех пор троллю так и не удалось вытащить из бочонка затычку.
Обрабатывали Катю в три пары рук больше часа. Потом еще полтора часа снимали во всех ракурсах, причем последние полчаса фотограф непрерывно ругался, потому что опаздывал на Ленфильм.
Когда всё кончилось, Катя была – как выжатый лимон. Ей хотелось лечь куда-нибудь в уголок – и чтоб никто не трогал. Карина тоже умаялась, но ее понятия об отдыхе были принципиально другими.
– В сауну! – скомандовала она. – Олюня, через полчаса зашлешь ко мне массажистку. А тобой, моя радость, – сказала она Кате, – я займусь лично. Личико у тебя от природы удачное, а вот тело совсем запущено!
Катя вовсе не считала, что тело у нее «запущено». Наоборот, она полагала, что у нее очень хорошая фигура, вот только рост маловат.
В следующие полчаса Катя узнала, что ягодицы у нее не той формы, шейные мышцы «косят», икры «дряблые» и еще много-много разных негативных подробностей. При этом Карина вертела и крутила Катю, как куклу, измяла ее от затылка до пяток и поведала, что намерена сделать для приведения Кати «в божеский вид»: «Никакого силикона! Дозированные нагрузки, массаж, упражнения по моей личной системе. Посмотри на меня! Вот твой идеал!»
Обнаженное до пояса тело Карины блестело от пота, но Катя должна была признать – тело это было действительно замечательным. Очень сильным (в чем Катя только что убедилась), но не мускулистым, а гибким и изящным. Когда Катя встала с массажного стола, посмотрела на себя в зеркало и сравнила с Кариной, то поняла, что та права. Катя действительно «сырой материал».
– Кыш греться! – скомандовала Карина. – А потом можешь поваляться в джакузи. В воду добавишь две мерки соли, той, которая розовая. Две, больше – вредно. Марш!
Через час с небольшим они вдвоем в купальных халатах возлежали на кожаных диванах «рекреационной»: миленького зальчика с круглыми столиками из зеленого стекла и декоративным фонтаном в центре.
Карина велела принести им обед (крайне скудный) и много-много сока, потом достала бутылку шампанского:
– За наши будущие победы! – провозгласила она.
От бокала шампанского Катя сразу опьянела, и всё вокруг казалось ей просто чудесным. Да, наверное, так оно и было.
– А теперь говори, что у тебя за дела такие, что тебя два дня дома не застать! – потребовала Карина. – Небось гуляла с тем сероглазым мальчиком, да?