— Не могла бы ты пока поручить Волка чьим-то заботам? По-моему, сейчас нам важно, чтобы все сосредоточились на процессе получения огня, а я боюсь, что Волк будет отвлекать внимание на себя.
— Я уверена, что Джондалар не откажется присмотреть за ним, — сказала Эйла, поворачиваясь к своему другу. Он кивнул, и Эйла, собравшись уходить, велела Волку оставаться с ним, сопроводив свои слова привычным жестом, хотя большинство людей его не заметили. Снаружи вовсю сияло полдневное солнце, и поэтому освещение дома жрецов показалось совсем темным, несмотря на множество зажженных светильников. Эйла быстро освоилась в этом полумраке, но когда Верховная встала и начала говорить, Зеландони Четырнадцатой Пещеры тут же прервала ее.
— А почему с нами эта женщина? — спросила Четырнадцатая. — Возможно, вы приняли ее в члены Пещеры Зеландонии, но она же не служит Великой Матери. Посторонним нельзя присутствовать на нашем собрании.
Верховная служительница Великой Матери подавила расстроенный вздох. Она не собиралась доставлять удовольствие этой тощей и длинной жрице Четырнадцатой Пещеры, показав, как сильно та досаждает ей. Но заданный вопрос породил озабоченные взгляды и недовольство некоторых других Зеландони, а также глупую ухмылку ученика из Пятой Пещеры, лишившегося передних зубов.
— Все верно, Четырнадцатая Зеландони, — сказала Верховная. — Посторонних обычно не приглашают на такие собрания. Здесь собираются только призванные служители и их одаренные ученики. Именно поэтому я пригласила сюда Эйлу. Вы знаете, что она целительница. Она оказала большую помощь Шевонару, охотнику, растоптанному бизоном во время последней общей загонной охоты, — сказала жрица.
— Шевонар умер, и я не знаю, чем это она могла особенно помочь ему, я ведь не осматривала его, — возразила Четырнадцатая. — Много людей знакомы со свойствами целебных трав. Едва ли не каждому известно, что кора ивы помогает, например, облегчить головную боль.
— Я уверена, что применение ивовой коры составляет лишь малую толику ее обширных познаний, — сказала Верховная. — Раньше она жила в племени Мамутои и была дочерью очага Мамонта. В очаге Мамонта в племени Мамутои живут жрецы Мамуты, которые, подобно Зеландони, служат Великой Матери.
— Ты говоришь, что она Зеландони племени Мамутои? А где же тогда ее татуировка? — спросила седая женщина с умными глазами.
— Почему тебя так интересует ее татуировка, Девятнадцатая Зеландони? — переспросила величественная женщина, подумав о том, что известно этой старой жрице. Эта опытная и почитаемая Зеландони накопила множество знаний за свою долгую жизнь. Жаль, что последние годы ее сильно мучает подагра. Близится то время, когда она уже не сможет дойти на Летний Сход. Возможно, даже в этом году она не смогла бы присоединиться к ним, если бы его место было дальше от Девятнадцатой Пещеры.
— Я слышала о племени Мамутои. В юности Джерика из Ланзадонии гостила у них, когда странствовала по свету со своей матерью и мужчиной ее очага. Однажды летом, когда она еще ждала Джоплаю и слегка приболела, я навестила ее. Она рассказала мне о Мамутои. Их жрецы также рисуют татуировки на лицах, хотя не совсем такие, как у нас, но если Эйла тоже служит Великой Матери, то где же ее татуировка?
— Ее начали приобщать к священным знаниям, но она не успела познать всего, уйдя с Джондаларом. Она еще не Зеландони, а скорее ученица, но обладает на редкость обширными и глубокими знаниями целительницы. Кроме того, ее удочерил Мамут, их Верховный жрец, он понял, какими внутренними силами наделила ее Великая Мать, — сказала Верховная.
— Не хочешь ли ты взять ее в ученицы? — спросила Девятнадцатая. Обычно присутствующие на собраниях жрецов ученики редко высказывали свое мнение, но сейчас с их стороны послышался приглушенный ропот.
— Пока нет. Я еще не спрашивала ее, хочет ли она продолжить обучение, — сказала Верховная.
Эйла испуганно сжалась. Она с удовольствием поговорила бы с кем-то из Зеландони о целительстве, но вовсе не имела желания учиться на Зеландони. Ей хотелось просто жить с Джондаларом и растить детей, а она заметила, что мало кто из служительниц имел мужа и детей. Они, конечно, могли при желании обзавестись семьей, но, видимо, служение Великой Земной Матери отнимало так много времени и сил, что им обычно не удавалось самим стать матерями.
— Так почему же она здесь? — спросила Четырнадцатая. Неровные пряди ее жидких седых волос выбились из скрученного на затылке пучка, придав ей неряшливый и растрепанный вид. Кто-то, конечно, мог бы чуть раньше вежливо и тактично посоветовать ей поправить волосы, но Верховная даже думать не могла об этом. Эта сварливая Зеландони с обидой воспринимает любые ее слова.
— Я попросила ее прийти и показать вам нечто такое, что, на мой взгляд, покажется вам крайне интересным.
— Уж не пойдет ли речь о том, как ей удается командовать животными? — спросил другой жрец.
Верховная улыбнулась. По крайней мере, кто-то из них признал, что Эйла обладает необычными способностями, достойными служительницы.
— Нет, Зеландони Южного владения Двадцать Девятой Пещеры. Об этом мы при желании поговорим на другом собрании, но на сей раз, она продемонстрирует вам кое-что иное. — Жрец Южного владения формально считался подчиненным главной Зеландони Двадцать Девятой Трехскальной Пещеры Трехскального Единства. Но он был полноправным жрецом и искусным целителем и обладал правами, равными любому другому служителю.
Эйла заметила, что Верховная жрица обращается к служителям, называя их полные имена, которые были, возможно, излишне длинными, поскольку включали определения и счетные слова их Пещер, но зато звучали очень церемонно и внушительно. И тут ей пришло в голову: жрецы отличались только счетными словами. Становясь служителями, все они отказывались от своих былых имен, все они становились Зеландони. Они поменяли свои имена на счетные слова.
Живя одна в долине, она отмечала прожитые дни зарубками на палочках. К тому времени, когда появился Джондалар, у нее образовалась уже целая связка палочек с зарубками. Когда он, используя свои счетные слова, подсчитал все ее зарубки и определил сколько времени она прожила в долине, то его действия показались ей настоящей магией и даже испугали ее. Он научил ее счетным словам, и она поняла, что они являются очень важными и ценными для Зеландонии. Сейчас она осознала, что по крайней мере среди служителей Матери они считались более важными, чем личные имена, словно эти символические счетные слова наделяли жрецов какой-то особой, свойственной им, магической сущностью.
Верховная подозвала к себе Джоконола.
— Первый Ученик Девятой Пещеры, я прошу тебя взять этот песок и засыпать им костер нашего очага. И я прошу Первую Ученицу Второй Пещеры погасить все светильники.
Эйла узнала двух учеников, выбранных Верховной в помощники. Именно они провели ее по галереям, украшенным настенными изображениями животных в глубины Родниковой Скалы. Послышались заинтересованные и удивленные восклицания собравшихся, которые подозревали, что Верховная подготовила для них каине то впечатляющее действо. Большинство пожилых и опытных жрецов настроились на скептический лад. Они отлично знали все хитроумные способы проведения ярких представлений и решили, что их не удастся провести подобными трюками или отвлекающими маневрами.