— К вечеру похолодает, — заметила Уилопа, — и вообще одежда должна быть просторной. Как у меня. — Она подняла руки, показывая, какая у нее просторная блуза.
— Вот, примерь-ка это, — сказала Марона, выбирая одну тунику. — Мы покажем тебе, как ее обычно носят.
Сняв свою тунику и висевший на шее мешочек с амулетом, Эйла положила вещи на полку и позволила женщинам нарядить ее в новую тунику. Хотя она была выше ростом любой из этих женщин, предложенная туника доходила ей до колен, а длинные рукава полностью скрывали руки.
— Она мне слишком велика, — сказала Эйла. Она не видела Лораву, но услышала какой-то сдавленный звук, доносившийся из-за спины.
— Нет, вовсе даже не велика, — широко улыбаясь, заверила ее Уилопа. — Нужно просто подпоясаться и закатать рукава. Как у меня, видишь? Портула, дай-ка мне тот пояс, и я покажу, как надо сделать.
Пухленькая женщина принесла пояс, но она уже не улыбалась в отличие от Мароны и ее кузины, которые так и сияли улыбочками. Марона взяла пояс и обхватила им талию Эйлы.
— Завяжи его пониже, на бедрах, и чтобы туника слегка наплывала на него, а бахрома будет просто болтаться. Понятно?
И все же Эйле показалось, что наряд выглядит слишком громоздко.
— Нет, по-моему, такой наряд мне не подойдет. Он слишком уж большой. И потом, если взглянуть на эти штаны, — сказала она, беря в руки ту пару, что лежала рядом с туникой, и, прикладывая их к себе, — они тоже будут мне велики в талии. — Она стянула тунику через голову.
— Да, ты права, — сказала Марона. — Примерим еще что-нибудь. Она выбрала другой наряд, чуть меньшего размера, затейливо и вычурно украшенный ракушками и бусинами, выточенными из бивня мамонта.
— Этот очень красивый, — сказала Эйла, разглядывая перед туники. — Пожалуй, даже чересчур красивый…
Лорава странно фыркнула, и Эйла повернулась, чтобы посмотреть на нее, но девушка уже отвернулась.
— К тому же он также очень тяжелый и опять-таки слишком большой, — сказала Эйла, снимая вторую тунику.
— Я думаю, тебе все кажется слишком большим, потому что ты не привыкла носить наряды Зеландонии, — нахмурившись, сказала Марона, и вдруг лицо ее озарилось самодовольной улыбкой. — Но наверное, ты права. Подожди-ка немного. Кажется, я знаю, у меня есть кое-что совсем новое, это тебе отлично подойдет.
Покинув спальню, она прошла в другое помещение этого жилища и вскоре вернулась с очередным нарядом. Он был гораздо меньше и легче по весу. Эйла примерила очередную одежду. Узкие штаны, доходившие примерно до середины икры, хорошо сидели на талии, где их переднее и заднее полотнища частично перекрывались и завязывались прочным гибким пояском. Полы верхней короткой безрукавки с глубоким треугольным вырезом стягивались вместе тонкими кожаными ремешками. Безрукавка, возможно, была слегка маловата Эйле, поскольку она не смогла стянуть вместе ее полы, но если не обращать внимания на завязки, то смотрелась она неплохо. В отличие от остальных нарядов этот был простым, ничем не украшенным и сделанным из мягкой, приятной телу кожи.
— Надо же, какая удобная одежда! — воскликнула Эйла.
— И у меня, кстати, есть одна вещица, чтобы украсить ее, — заявила Марона, показывая узорчатый пояс, сплетенный из разноцветных волокон.
— Красивая работа и очень затейливая, — отметила Эйла, пока Марона завязывала ей пояс на бедрах. Она осталась довольна последним нарядом. — Он, наверное, подойдет мне, — сказала она. — Я благодарю тебя за подарок. — Она надела амулет и сложила свою старую одежду.
Лорава задохнулась от кашля.
— Мне нужно попить водички, — выдавила она, выбегая из комнаты.
— Что ж, теперь давай я причешу тебя, — сказала Уилопа, по-прежнему сияя улыбкой.
— А я обещаю подкрасить тебя после Портулы, — добавила Марона.
— Уилопа, ты же обещала, что уложишь мне волосы, — встряла Портула.
— И мне тоже обещала, — заявила вернувшаяся Лорава.
— Надеюсь, у тебя уже закончился приступ кашля, — бросила Марона, сурово взглянув на молодую женщину.
Пока Уилопа возилась с ее волосами, Эйла с интересом наблюдала, как Марона раскрашивает лица своих подруг. Для подкрашивания губ, щек и лба она взяла густые жиры, смешанные с красной и желтой охрой, а угольно-черной мазью подчеркивала глаза. Затем, используя более интенсивные оттенки тех же цветов, она нарисовала на их лицах узоры, состоящие из точечек, волнистых линий и прочих загогулин, что напомнило Эйле татуировки, которые она уже не раз видела сегодня.
— Давай, Эйла, я раскрашу теперь твое лицо, — сказала Марона. — По-моему, Уилопа уже закончила с прической.
— О да! — воскликнула Уилопа. — Я закончила. Пусть Марона раскрасит тебя.
Хотя разукрашенные лица этих женщин выглядели интересными, Эйлу смутило это предложение. Общаясь с Мартоной и другими родственниками Джондалара, она заметила, что на их лицах совсем немного краски и скромные узоры выглядели очень привлекательно, но Эйла сомневалась, что ей хочется выглядеть так, как эти женщины. Их украшения показались ей чрезмерными.
— Нет… Пожалуй, не надо, — сказала Эйла.
— Но должна же ты приукраситься! — сказала Лорава, разочарованно поглядывая на чужеземку.
— Так все у нас делают; — добавила Марона. — Что же, ты одна будешь ненакрашенной?
— Давай же! Марона настоящий мастер в этом деле. Все наши женщины раскрашивают лица, — убеждала ее Уилопа.
Чем упорнее они настаивали, тем сильнее Эйле хотелось отказаться. Мартона ничего не говорила ей о том, что нужно украшать лицо. И вообще, нужно время, чтобы найти свой стиль, а не хвататься с ходу за все, что принято в новом племени.
— Нет, спасибо, сейчас не надо. Может быть, когда-нибудь потом, — вежливо отказалась Эйла.
— О, да не бойся же ты, соглашайся. Не порти все, — упрашивала Лорава.
— Нет! Я не хочу раскрашивать лицо, — сказала Эйла с такой решимостью, что они наконец бросили уговаривать ее.
Она наблюдала, как они делают друг другу прически, укладывая волосы хитроумно сплетенными косичками и локонами и закрепляя их красивыми гребешками и булавками. В довершение всего они нацепили еще какие-то украшения. Эйла понятия не имела, что на их лицах имеется ряд особых дырочек, пока они не вставили подвески в мочки ушей и резные вставки в носы, щеки и нижние губы, тогда стало очевидным, что часть этих дополнительных украшений подчеркивается нанесенными краской узорами.
— Неужели у тебя нет никаких дырочек? — спросила Лорава. — Тебе нужно поскорее проделать их. Как жаль, что мы не успеем сделать их сейчас.
Эйла сомневалась, нужны ли ей такие дырочки, разве что в ушах, чтобы надеть подвески, которые она привезла с собой. Их ей подарили на прощание на Летнем Сходе племени Охотников на Мамонтов. Она молча смотрела, как женщины продолжают наряжаться, украшая грудь бусами и подвесками, а руки — браслетами.