Оглянувшись, Эйла присмотрелась к татуировке бывшего вождя. Мартона наклонила голову, чтобы ей было лучше видно.
— Да, девять квадратиков, — заметила Эйла. — Но татуировка на другой стороне лба, и там есть другие знаки, более извилистые. Сейчас, когда я присмотрелась к твоему рисунку, мне кажется, что один из символов напоминает лошадь — изгиб шеи, спины и очертания задних ног.
— Верно, — сказала Мартона. — Эту татуировку делал очень искусный художник, ему удалось передать сущность моего абелана. Конечно, сделано лишь символическое отражение, соответствующее общему рисунку, но оно очень похоже на рисунок моего еландона, где изображена подобная стилизованная лошадь.
— Каждая татуировка говорит что-то о каждом из нас, — сказала Зеландони. — Все понимают, что я служу Великой Матери, потому что у меня татуировка на левом виске. А Мартона была вождем Пещеры, поэтому у нее татуировка справа. И понятно, что обе мы принадлежим племени Зеландонии, поскольку у нас нарисованы квадратики, и раз их девять штук, то, значит, мы являемся членами Девятой Пещеры.
— По-моему, татуировка Манвелара состояла из трех квадратов, но я не помню, насчитала ли я четырнадцать квадратиков на лбу Брамевала, — сказала Эйла.
— Нет, ты и не могла бы их насчитать, — сказала Зеландони. — Обозначение Пещеры не всегда определяется количеством квадратов, но число каждой Пещеры обязательно отражается каким-то образом. На татуировке Брамевала есть четырнадцать точек.
— Но ведь не у каждого есть татуировка, — сказала Эйла. — На лбу Вилломара есть маленький рисунок, а у Джондалара нет ничего.
— Только люди с высоким статусом имеют татуировки на лбу, — сказал Джондалар. — Зеландони является духовным вождем, Мартона была мирским вождем Девятой Пещеры. А Вилломар — Торговый Мастер. Он наделен почетным статусом, к нему часто обращаются за советом, поэтому он также считается вождем в своей области.
— Большинство людей, как и Шевонар, предпочитают показать свое ремесло в деталях нарядов, часть людей делает татуировки в других местах: на щеках, подбородке, даже на руках, — обычно на местах, не спрятанных под одеждой. Мало смысла помещать свои личностные татуировки там, где их никто не увидит. Подобные татуировки зачастую показывают то, что их владелец хочет поведать о себе окружающим, но, как правило, это касается личных достижений, а не исходных родственных связей, — сказала Мартона.
— В племени Мамутои, мамуты — как зеландони — рисуют татуировки на щеках, но не квадраты. У них остроугольные рисунки, — сказала Эйла. — Сначала изображается ромб, он похож на квадрат, только слегка вытянут по углам, или половинка ромба, треугольник, — они очень любят изображать треугольники, направленные вершиной вниз. И такие остроконечные фигуры повторяются, вписываясь одна в другую. Иногда они соединяются или дополняются зигзагами. Все эти знаки также имеют свой смысл. Зимой, после которой мы ушли, Мамут как раз начал объяснять мне их смысл.
Зеландони и Мартона переглянулись и понимающе кивнули друг другу. Жрица уже разговаривала с бывшим вождем о способностях Эйлы и предположила, что ее, возможно, следует считать ученицей или даже членом очага Зеландони. Они обе согласились, что так будет лучше для нее и для всех.
— То есть в деталях туники Шевонара показан его личный знак, его абелан, и абелан Зеландонии, — сказала Эйла, словно заучивала какой-то урок.
— Да. Его смогут узнать все, включая Дони. Великая Земная Мать узнает, что он один из Ее детей, который живет в юго-западном районе нашего края, — сказала Зеландони. — Однако на ритуальной тунике Шевонара отражено гораздо больше. Весь его наряд имеет символическое значение, включая ожерелья. Кроме абелана Зеландонии, девять квадратов определяют его принадлежность Пещере, а другие рисунки определяют его род. Там есть символические изображения абеланов его жены и ее детей, рожденных у его очага. Представлены также его ремесло, оружейник, и, конечно, его личный символический знак. Его абелан является самым важным и могущественным для его личности. Наверное, можно сказать, что его праздничный наряд, ставший теперь погребальным костюмом, является зримым отражением его имен и связей.
— У Шевонара очень красивый ритуальный наряд, — поддержала Мартона. — Его придумал старый одежный мастер, который сейчас уже ушел. Он был очень искусным.
Эйле очень понравился стиль одежды Зеландонии и ее красота — особенно вещи Мартоны, — но она не догадывалась, что нарядам свойственна столь сложная символика. Некоторые вещи выглядели чересчур витиевато на ее вкус. Она привыкла ценить красоту удобной и простой формы вещей, которые изготавливала ее приемная мать из Клана. Порой Эйла использовала разные стили плетения корзин или подчеркивала естественный рисунок среза на деревянной чашке или миске, отполировав ее до блеска песком, но никогда не добавляла украшений.
Сейчас она начала понимать, что одежда и украшения людей, так же как их татуировки, по-своему характеризуют и определяют каждого из них. Костюм Шевонара при всех его многочисленных отделках выглядел гармоничным и красивым. Ее удивили, однако, слова Мартоны о том, что его сшил какой-то старик.
— На костюм Шевонара, должно быть, затратили много времени. Зачем же понадобилось старику проводить так много времени за шитьем наряда? — спросила Эйла.
Джондалар улыбнулся:
— Потому что ремеслом этого старика было создание фасонов и моделей ритуальных погребальных нарядов. Именно этим занимается модельный мастер.
— Этот старик не шил ритуальный наряд Шевонара, он только придумал его фасон и проработал все детали, — сказала Мартона. — Чтобы получился красивый наряд, надо учесть очень много аспектов, тут требуется особое мастерство и художественный подход. Но он следил за процессом изготовления одежды. Несколько человек много лет работали под его присмотром, и его артель пользовалась большой популярностью. Теперь одна из его учениц придумывает фасоны, но пока ей еще не хватает мастерства.
— Но зачем понадобилось старику делать наряд для Шевонара? — спросила Эйла.
— Они договорились о торговом обмене, — сказал Джондалар.
Эйла озадаченно нахмурилась. Было очевидно, что ей далеко не все понятно.
— Я думала, что люди торгуют с другими племенами или Пещерами. Я не знала, что можно торговать с членами своей собственной Пещеры.
— А почему бы и нет? — сказал Вилломар. — Шевонар умело изготавливал копья. Его изделия пользовались популярностью, но он не знал, как воплотить все его символические личные знаки в деталях ритуальной одежды, так чтобы ему самому понравилось. Поэтому он обменял двадцать своих лучших копий на этот наряд и очень высоко ценил его.
— Это была одна из последних моделей старого мастера, — сказала Мартона. — Когда зрение уже не позволяло ему заниматься ремеслом, он начал постепенно обменивать копья Шевонара на необходимые ему вещи, но одно — самое красивое, оставил для себя. Его прах ныне покоится в священной земле кладбища, но это копье он захватил с собой в мир Духов. На нем были изображены абеланы его и Шевонара.