— Думаю, ты поймешь гнев Доландо, — сказала Каролио. — Сын его семьи, сын Рошарио, был убит плоскоголовыми, поэтому он ненавидит их всех. Доралдо был всего на несколько лет старше Дарво. Только начинал жить. Это был тяжелый удар для Доландо. Ему трудно пережить это.
Эйла кивнула, но по лицу ее пробежала тень. Убить кого-то из Других было не в обычаях Клана. Что натворил молодой человек? Она увидела, как ее жестом призывает к себе Рошарио. И хотя взгляд Доландо был хмурым и неприветливым, она поспешила к скамье.
— Ты устала? — спросила Эйла. — Может быть, надо отдохнуть? Тебе больно?
— Немного. Позже пойду к себе, но не сейчас. Прошу прощения за случившееся, но у меня был сын…
— Каролио рассказала мне, что его убили…
— Плоскоголовые! — прорычал Доландо.
— Мы должны кое-что выяснить, — сказала Рошарио. — Значит, ты жила с… какими-то людьми на полуострове?
Наступила тишина.
— Да, — ответила Эйла. Затем, глубоко вздохнув, посмотрела на Доландо. — В Клане. Вы их называете плоскоголовыми, а они себя — Кланом.
— Как? Они же не могут говорить! — произнесла молодая женщина. Джондалар заметил, что она сидит рядом с молодым Чалоно, которого он знал. Женщина ему тоже была знакома, но сейчас он не мог вспомнить ее имени.
— Они не животные, — сказала Эйла. — Они люди, и у них есть язык, хотя там мало слов, в основном жесты.
— Это то, что ты делала, чтобы я уснула? — спросила Рошарио. — Я думала, что это танец рук.
Эйла улыбнулась:
— Я разговаривала с миром духов, прося мой тотем помочь тебе.
— Мир духов? Говорить с ним жестами? Какая ерунда! — Доландо даже сплюнул.
— Доландо. — Рошарио дотронулась до его руки.
— Это правда, Доландо, — сказал Джондалар. — Даже я научился кое-чему. Все в Львином стойбище учились жестам у Эйлы, чтобы разговаривать с Ридагом. Люди были удивлены, что он может разговаривать таким образом, хотя вслух не умеет произнести ни слова. Только тогда стало понятно, что он не животное.
— Ты имеешь в виду того мальчика, которого привела Неззи? — спросила Толи.
— Мальчик? Вы говорите о мерзком отродье, смеси разных духов? Мы слышали, что какая-то сумасшедшая притащила его в стойбище Мамутои!
Эйла гордо подняла подбородок. Она была разгневана.
— Это был ребенок, — сказала она. — Может быть, смешанных кровей, но как ты можешь проклинать ребенка за то, что он ребенок? Он не выбирал, каким родиться. Не ты ли говорил, что духов посылает Великая Мать? Тогда он — такое же дитя Матери, как и любой другой. Какое право ты имеешь называть его мерзким?
Эйла пронзала взглядом Доландо. Удивленные реакцией Эйлы, все смотрели на них двоих, выжидая, что же предпримет Доландо. Он выглядел таким же удивленным, как и все.
— И Неззи не сумасшедшая. Она добрая, любящая женщина, которая приняла сироту, и ей было безразлично, что о ней подумают. Она похожа на Изу — женщину, которая приняла меня, когда у меня не было никого на свете, приняла, несмотря на то что я была из Других.
— Плоскоголовые убили сына моего дома! — сказал Доландо.
— Возможно, но это на них не похоже. Клан избегает Других (так они нас называют). Тяжело терять ребенка, Доландо, но я расскажу еще об одном человеке, который потерял ребенка. Это была женщина, которую я встретила на Сходбище Клана — вроде Летнего Схода, только они бывают не так часто. Несколько женщин собирали съедобные корешки, когда вдруг появились чужаки. Другие. Один из них схватил ее, чтобы взять силой, или, как вы говорите, ради Наслаждения.
Все как-то тяжело задышали. Эйла рассказывала о том, что никогда не говорилось открыто, хотя все, кроме самых молодых, знали об этом.
— Женщины Клана всегда подчиняются желанию мужчин, их не нужно брать силой, но мужчина, который схватил ту женщину, не мог ждать. Он даже не позволил ей положить ребенка на землю. Он так грубо ее схватил, что ребенок упал, а он даже не заметил этого. И только потом, когда он разрешил ей встать, она увидела, что ее ребенок ударился головой о камень и умер.
У некоторых слушателей появились слезы на глазах. Тогда заговорил Джондалар:
— Такие вещи случаются. Я слышал о живущих далеко на западе молодых людях, которые насиловали женщин плоскоголовых.
— Такое и здесь случается, — заметил Чалоно. Женщины удивленно посмотрели на него, а большинство мужчин отвели глаза, кроме Рондо, который смотрел на Чалоно, словно на червяка.
— Мальчишки между собой называют это большим делом, но немногие поступают так, особенно после случая с Дорал… — Внезапно он замолчал, оглянулся и уставился вниз, сожалея, что вообще открыл рот.
Тяжелую тишину нарушила Толи:
— Рошарио, ты выглядишь такой усталой. Не пора ли тебе пойти в постель?
— Думаю, что пора.
Джондалар и Маркено поспешили помочь ей, а все другие восприняли это как сигнал разойтись по домам. Никто не стал засиживаться у догорающего костра для разговоров или игр. Молодые люди внесли женщину в дом, ошеломленный Доландо вошел следом.
— Спасибо за гостеприимство, Толи, но сегодня мне лучше быть рядом с Рошарио, — сказала Эйла. — Надеюсь, что Доландо не будет возражать. Ей пришлось столько вынести, а эта ночь будет трудной, да последующие несколько дней, пожалуй, тоже. Рука вспухает и будет болеть. Не уверена, что Рошарио следовало вставать сегодня вечером, но она такая настойчивая… Я просто не смогла остановить ее. Она все время твердила, что чувствует себя хорошо. Это оттого, что действие настоя против боли пока не кончилось. Я дала ей выпить еще кое-что, но это перестанет действовать к утру. Вот почему мне нужно быть здесь.
* * *
Расчесав и почистив Уинни скребницей, Эйла ощутила облегчение. Так всегда бывало, когда она находилась в замешательстве. Джондалар было присоединился к ней, но, почувствовав, что ей хочется побыть одной, он похлопал по крупу жеребца, погладил его шею и ушел.
Когда Эйла вернулась, Джондалар, дожидавшийся ее у входа, произнес:
— Может быть, Дарво останется у вас, Маркено? Ему будет так спокойнее. Он очень переживает за нее.
— Конечно, — ответил Маркено. — Я заберу его. Я хотел пригласить Доландо, чтобы он посидел с нами, но сегодня ему не до этого. Никто еще не осмеливался рассказать ему правду о гибели Доралдо.
— Может быть, к лучшему, что все стало ясно, и он уже не будет так переживать, — сказала Толи. — Доландо слишком долго вынашивал ненависть к плоскоголовым. Прости, Эйла. На самом деле никто так не думает о них. Мы редко встречаемся. Доландо в общем-то неплохой лидер. Но он ненавидел плоскоголовых, а ведь людям легко внушить ненависть к ним. Но такая ненависть вредит только ему. Думаю, что всегда есть метина на том, кто ненавидит.