Джулия сама пригладила Габриелю волосы и поправила галстук, после чего осмотрела его лицо и воротник рубашки на предмет следов губной помады. Габриель поднял с пола ее сумочку, которую с поцелуем вручил Джулии. Усмехаясь, он засунул ее трусики поглубже в карман, чтобы их не было видно.

Джулия сделала шаг, проверяя, каково ей ходить без этой интимной детали. Оказалось, что намного свободнее.

Встав на цыпочки, она поцеловала Габриеля в щеку.

— Хочу, чтобы ты научил меня своим премудростям соблазнения.

— Только если ты научишь меня любить так, как любишь ты.

Габриель повел ее по пустому коридору, затем вниз по лестнице. Они спустились на первый этаж, где только что начался банкет.

* * *

В свою квартиру рядом с дворцом Питти профессор Паччиани ввалился далеко за полночь. Столь поздние возвращения бывали у него довольно часто.

Прежде чем открыть входную дверь, он возился с ключами, которые уронил и потом, чертыхаясь, поднял. Войдя в квартиру, он захлопнул дверь и первым делом навестил комнату, где спали его четырехлетние сыновья-близнецы. Поцеловав их, Паччиани потащился к себе в кабинет.

Он неспешно курил сигарету, дожидаясь, когда загрузится компьютер. Затем вошел в аккаунт своей электронной почты. Игнорируя пришедшие письма, он составил короткое послание, адресованное своей бывшей студентке и любовнице. Контакты между ними сохранялись и после окончания ее учебы.

Паччиани рассказал ей о том, как познакомился с профессором Эмерсоном и его совсем молодой канадской fidanzata. Следом он написал, что, хотя ему и очень понравилась монография Эмерсона, изданная в Оксфорде, сегодняшняя лекция профессора грешила псевдоинтеллектуализмом. В серьезных научных кругах подобным лекциям не место. Можно быть либо ученым и интеллектуалом, либо заниматься популяризаторством и развлекать публику, однако нельзя быть тем и другим одновременно. «Может, в университетах Северной Америки это сходит за блестящую эрудицию?» — без обиняков спросил у своей корреспондентки Паччиани.

В конце письма он красочно и подробно описал сексуальное свидание, которое у них может состояться где-то в конце весны. Потом он докурил сигарету, проследовал в темную спальню и плюхнулся на супружеское ложе рядом со спящей женой.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Криста Петерсон выросла в привилегированных условиях, так что порочность ее натуры никак нельзя было объяснить происхождением и воспитанием. Ее отец и мать любили друг друга и души не чаяли в их единственном ребенке. Отец Кристы был известным и уважаемым торонтским онкологом. Мать работала библиотекарем в колледже Хейвергал — элитной частной школе для девочек, в которую Криста ходила с детского сада по двенадцатый класс.

Криста посещала воскресную школу. Она прошла конфирмацию в англиканской церкви. Она изучала «Книгу общих молитв» Томаса Кренмера, но ничто из перечисленного не затронуло ее сердце. В пятнадцать лет Криста открыла для себя могущественную силу женской сексуальности, и та почти сразу стала не только ее валютой, но и любимым оружием.

У ее лучшей подруги Лизы Малькольм был старший брат, которого звали Брент. Брент был симпатичным парнем. Выглядел он так же, как очень и очень многие выпускники колледжа Верхней Канады — частной школы для мальчиков, где учились отпрыски из старинных богатых канадских семей. Брент был высоким и ладно сложенным голубоглазым блондином. Он занимался гребным спортом, входил в мужскую сборную Торонтского университета и вполне мог бы сниматься в роликах, рекламирующих спортивные товары фирмы «Джей-Крю».

Криста издали любовалась Брентом, однако ей мешала их разница в четыре года. Брент ее даже не замечал. Но однажды, оставшись ночевать в доме Лизы, Криста пошла в ванную и по пути наткнулась на Брента. И тогда он впервые обратил на нее внимание. Он был просто в восторге от длинноволосой девушки с большими карими глазами и юным, но уже таким сексапильным телом. Прямо в коридоре Брент нежно поцеловал Кристу и робко потрогал ее грудь. Потом они взялись за руки и пошли к нему в комнату.

После получаса обычных разговоров, какие ведут при первом знакомстве, и ощупывания друг друга через одежду, Бренту захотелось продолжить отношения с Кристой. Но сама Криста не торопилась, поскольку в тот момент еще была девственницей. Брент принялся напористо и экстравагантно завоевывать ее, делая ей подарки и приглашая на романтические свидания. Наконец он подарил ей швейцарские часы фирмы «Бом и Мерсье» в корпусе из нержавеющей стали — родительский подарок на его восемнадцатилетие.

Кристе очень нравились эти часы, и она знала, как Брент ими дорожит. По правде говоря, часы она хотела даже сильнее, чем Брента.

Брент надел подарок ей на руку. Криста разглядывала их. Сталь корпуса приятно холодила кожу, а браслет легко двигался вверх и вниз по ее узкому запястью. Часы были символом, доказательством того, как сильно он хочет Кристу, если ради нее готов расстаться с одной из самых дорогих его сердцу вещей.

После этого подарка Криста почувствовала себя желанной. А еще она ощутила свою силу.

— Ты такая красивая, — шептал ей Брент. — Я не сделаю тебе больно. Боже, как я тебя хочу. Обещаю, тебе со мной будет хорошо.

Криста улыбнулась и позволила Бренту уложить себя на его узкую кровать, словно девственницу народа инков, приносимую в жертву на алтаре. Она отдала ему свою девственность в обмен на часы стоимостью в три тысячи долларов.

Брент сдержал слово. Он был нежен с Кристой. Он не торопился. Он целовал ее, осторожно познавая ее рот. Он долго ласкал ее груди. Он массировал ее тело своими пальцами и постоянно проверял ее готовность. Входил он в нее с чрезвычайной осторожностью. Крови не было. Крупные руки Брента массировали ей бедра, а его тихий голос подсказывал, как надо расслабиться, чтобы неприятные ощущения ушли.

Брент не обманул ее: Кристе действительно было с ним хорошо. Она чувствовала себя красивой и особенной. А когда их первый сексуальный контакт закончился, Брент всю ночь держал Кристу в своих объятиях. Он жаждал плотских наслаждений, но его душа не была целиком порочной.

В течение трех лет они часто занимались сексом, хотя у Кристы были и другие романтические увлечения. Прежде чем войти в нее, Брент обязательно вкладывал ей в руку какой-нибудь подарок.

Потом Брента сменил мистер Вулворт — преподаватель математики. К этому времени Криста уже училась в одиннадцатом классе. Общение с Брентом позволило ей многое узнать о мужчинах. Она научилась угадывать их желания и потребности, научилась мучить и провоцировать их, дразнить и обманывать.

Криста безжалостно соблазняла мистера Вулворта, пока тот не выдержал и не стал умолять ее после уроков встретиться с ним в отеле. Кристе нравилось, когда мужчины ее умоляли. В заурядном гостиничном номере преподаватель математики удивил свою ученицу, преподнеся ей ожерелье от Тиффани. Он сам надел изящное украшение ей на шею, а потом нежно целовал ее тело. За это Криста разрешила ему в течение нескольких часов познавать ее тело, пока он, измученный и довольный, не заснул.