Габриель выразительно сдвинул брови, и Джулия засмеялась.
На подъездной дорожке стоял черный «мерседес», который тоже был в их распоряжении, если они захотят посетить окрестные городки, включая Ассизи, представлявший для Джулии особый интерес.
Управляющий виллы заполнил кухонную кладовую и холодильник всевозможными продуктами и винами. У Джулии округлились глаза, когда она обнаружила несколько бутылок импортного клюквенного сока.
«Профессор Габриель „Особозаботливый“ Эмерсон снова в своем репертуаре».
— Ну и как тебе все это? — спросил Габриель, обнимая ее за талию, когда они стояли посреди просторной, превосходно оборудованной кухни.
— Великолепно.
— Я волновался: вдруг тебе не понравится в умбрийской глуши. Но я подумал, что нам не помешает провести вместе несколько тихих дней.
— Профессор, наши дни едва ли можно назвать тихими, — изумленно подняв брови, заметила Джулия.
— И все только потому, что рядом с тобой я схожу с ума от желания, — сказал Габриель, сопровождая признание страстным поцелуем. — А давай вечером никуда не поедем. Если хочешь, вместе что-нибудь приготовим и отдохнем у камина.
— Звучит заманчиво, — поцеловав его, ответила Джулия.
— Пока ты исследуешь дом, я отнесу наверх наши вещи. Джакузи на верхней галерее. Выход — из хозяйской спальни. Через пятнадцать минут жду тебя там.
Джулия улыбкой выразила свое согласие.
— И еще, мисс Митчелл…
— Что, профессор?
— На весь вечер — никакой одежды.
Джулия пискнула и поспешила наверх.
В убранстве виллы преобладали со вкусом подобранные оттенки кремового и белого. Джулию покорила невероятно романтичная спальня на третьем этаже, где стояла кровать под балдахином. Джулия с удовольствием на секунду прилегла на кровать, а затем отнесла в ванную свои туалетные принадлежности.
Она достала косметику, расставила на полочке просторной душевой кабины флаконы с шампунем и гелем для душа. Джулия заколола волосы, разделась и завернулась в полотенце цвета слоновой кости. Она еще ни разу не купалась нагишом на открытом воздухе, и ей не терпелось это попробовать.
Пока она складывала одежду на полку в ванной, из спальни послышалась музыка. Джулия сразу узнала «Don't Know Why» в исполнении Норы Джонс. Габриель все предусмотрел.
Его голос подтвердил эту мысль:
— На случай, если ты проголодаешься, я захватил бутылочку вина и разные antipasti. [7] До встречи на галерее.
— Через минуту буду, — крикнула она в ответ.
Джулия посмотрелась в зеркало. Ее глаза сияли от волнения, а щеки приобрели здоровый розовый цвет. Она любила. Она была счастлива. И она (так ей думалось) собиралась впервые в жизни принимать ванну с мужчиной под быстро темнеющим умбрийским небом.
Проходя через спальню, Джулия увидела раздевающегося Габриеля, который небрежно бросал одежду на стул. Из открытой двери тянуло вечерним холодом. Ветер коснулся ее волос, ожег кожу, отчего та стала еще розовее. Уже полностью раздетый Габриель ждал ее.
Джулия вышла на галерею и дождалась, пока внимание Габриеля целиком сосредоточится на ней. Тогда она сбросила полотенце.
* * *
На ферме близ Бёрлингтона, штат Вермонт, Пол Верджил Норрис стоял возле кухонного стола и занимался упаковкой рождественских подарков для сестры, родителей и, наконец, для женщины, покорившей его сердце.
Быть может, этот рослый и плечистый регбист весом в двести фунтов смотрелся несколько странно с рулонами упаковочной бумаги и скотчем. Прежде чем коснуться ножницами бумаги с рождественскими узорами, он тщательно измерял каждый предмет. Сейчас его внимание было сосредоточено на бутылке кленового сиропа, мягкой игрушечной корове голштинской породы и двух фигурках. Фигурки были редкостью. Полу удалось разыскать их в торонтском магазине, торгующем комиксами. Одна из них предположительно изображала Данте, наряженного средневековым крестоносцем, с крестом святого Георгия на кольчуге. Другая — синеглазая блондинка в одеянии принцессы — могла бы сойти за Беатриче (если забыть, что Беатриче не была ни синеглазой, ни светловолосой).
Печально, что среди действующих лиц не было фигурки Вергилия (очевидно, они не сочли его достойным быть включенным в это действие). Пол очень хотел исправить досадный недочет и решил написать в компанию, производящую игрушки, чтобы рассказать им о столь печальном упущении.
Каждый предмет Пол тщательно упаковал и уложил в картонную коробку, снабженную пузырчатой пленкой. Туда же он поместил и поздравительную открытку. Несколько нарочито легкомысленных фраз, скрывающих его крепнущее чувство. Потом он аккуратно заклеил коробку скотчем и столь же аккуратно написал адрес мисс Джулианны Митчелл.
* * *
После очень приятного времяпрепровождения в джакузи Габриель приготовил умбрийский обед. Bruschetta con pomodoro е basilico, [8] тальятелле с оливковым маслом и черными трюфелями, выращенными на огороде виллы, а также разнообразные сыры местных сыроделов и хлеб. Обедали при свечах. Они ели сколько хотели, смеялись и пили изысканное белое вино из Орвьето. После обеда Габриель принес несколько одеял и подушек и устроил уютную лежанку в гостиной перед камином.
Он подключил свой айфон к стереосистеме, и они с Джулией смогли наслаждаться музыкой из составленного им сборника «Любовное приношение Джулианне». Габриель привлек Джулию к себе и обнял. Обнаженные и полностью раскрепощенные, они пили вино под средневековые песнопения.
— Какая прекрасная музыка. Что это? — Джулия закрыла глаза, вслушиваясь в женские голоса, звучавшие а капелла.
— Вещь называется «Gaudete», а поют «Медивал бебес». Это рождественское песнопение.
— Странное название для музыкальной группы.
— Они очень талантливы. Я был на их концерте, когда они приезжали в Торонто.
— Ты это серьезно?
— А вы ревнуете, мисс Митчелл? — усмехнулся он.
— У меня есть основания?
— Никаких. У меня уже есть девушка. И это серьезно.
Они замолчали, некоторое время слушая божественные голоса, потом принялись целоваться. Прошло совсем немного времени, и они, сбросив одеяла, легли перед огнем.
Камин бросал на них оранжевые отсветы. Джулия перевернула Габриеля на спину и раздвинула ему ноги. Он улыбнулся и позволил ей быть ведущей, радуясь ее недавно обретенной уверенности.
— Тебя не пугает оказаться наверху? — все-таки спросил он.
— Нет. Я чувствую себя увереннее, чем прежде. Наверное, «стенной секс» в отеле устранил мой комплекс.