Представители императорской стороны (кроме самого Олега) были в буквальном смысле поражены энергией и напором, исходящими от этой красивой дамы, отнюдь не производящей впечатления Бисмарка или Жукова в юбке. Равнодушным она не оставила никого – от прямого и грубого вояки, закоренелого холостяка адмирала до виртуоза интриг и комбинаций Чекменёва, уже имевшего удовольствие познакомиться с некоторыми чертами личности леди Спенсер. При первой встрече он оценил её красоту, остроумие и абсолютную в этом мире и в любом другом независимость от всего на свете. Олег Константинович тоже характеризовал её достаточно высоко, отрекомендовал «чрезвычайным и полномочным послом дружественной державы», не уточнив деталей, а также «своим личным другом». Это уже было что-то новенькое. В том, что Император мог с этой дамой переспать (или – она с ним!), Игорь Викторович нисколько не сомневался, но столь естественная для Олега процедура ни в коем случае не превращала его наложниц и даже фавориток в «личных друзей». Это – из другой колоды карта.
Что ж, остаётся, приняв слова Государя к сведению и исполнению, повнимательнее присмотреться к мадам Берестиной. Как-то она уж очень замахнулась, пообещав через два часа представить секретнейший на данный момент документ Британской империи. Мобилизационные планы, а тем более директивы на начальный, самый ответственный период затеваемой войны всегда хранились за семью печатями, и те, до которых удавалось добраться (считаное число раз за всю военную историю), как правило, оказывались тщательно проработанной дезинформацией. Вроде как планы развёртывания австрийской армии к Галицийскому сражению, подсунутые русскому Генштабу через полковника Редля в четырнадцатом году прошлого века.
«Если только…»
Чекменёв пришёл в изумление и одновременно профессиональный восторг от собственной догадки.
«Если только госпожа Берестина Сильвия Артуровна, она же леди Сильвия Спенсер, не является такой же «личной подругой» короля Георга и уже располагает этими документами! Остальное – кружева, эмоциональные и психологические. Ну-ну, посмотрим, что дальше будет».
– Пойдёмте, Ваше Величество, – сказала Сильвия Олегу, когда совещание закончилось. Напоследок был рассмотрен вопрос финансовых взаимоотношений с новыми союзниками, вплоть до немедленной дополнительной эмиссии и выпуска в обращение на территории РФ имперских казначейских и банковских билетов по курсу золотого червонца, для чего и потребовался министр Сушкевич.
– Я должна вам сказать нечто совершенно конфиденциальное. Пока наши военные специалисты обсудят свои вопросы, мы хотя бы сформулируем некоторые другие.
– В мой рабочий кабинет?
– Мне совершенно всё равно. Подождите, я на две минуты вас оставлю, нужно мужа проинструктировать…
Берестину Сильвия сказала, что ей немедленно нужно вернуться в Замок, буквально на полчаса. После этого разговор и со здешними генералами будет предметным, и с Президентом тоже.
– А ты, Вадим, – это уже Фёсту, – свяжись через Воронцова с Кристиной и Басмановым, передай, чтобы миссию Катранджи сворачивали и немедленно возвращались. Изображать сложные финансово-дипломатические па-де-де больше не нужно, пусть подпишут меморандум о сотрудничестве в первоначальной редакции, и достаточно. Своё оружие он получит помимо Югороссии. Сам видишь, куда повернулось – теперь ему без всяких заморочек можно половину здешних арсеналов передать, раз мы Олега всерьёз перевооружать станем. Всё ж затевалось, чтобы Ибрагиму мозги запудрить, так это уже и без нас, само собой случилось. Для нас турок больше не фигура…
– Что, опять прыгать через «три границы»? Доиграемся мы, я с самого первого дня, когда в развилке завис, при этих переходах себя хуже чувствую, чем при ночных парашютных прыжках в тыл врага, – вмешался Берестин.
– Не беспокойся. Когда они будут готовы, дадут мне короткий звоночек, и всё. Я их через Замок заберу и сюда доставлю.
– Ты там сама тоже… Поосторожнее.
– Ещё б ты за меня боялся! Сто лет сама управлялась, и жива, как видишь. Всё будет, как всегда.
Сильвия сейчас была сама мягкость и где-то даже покорность. Истинно любящая жена при суровом муже. Коснулась пальцами его щеки, улыбнулась, кивнула – и достаточно. Целоваться и иным способом выражать свои чувства при встречах и прощаниях у них было не принято.
Не той психологической конституции люди.
– Можно вас на два слова, Сильвия? – вдруг спросил Фёст с удивившей аггрианку интонацией. Да и то, что он впервые назвал её только по имени, было неожиданно. Два года только «Сильвия Артуровна» или «Леди Си», иногда полушутливо – «миледи», но это только в тех случаях, когда хотел поддеть, намекая на её сходство с героиней Дюма.
– Конечно, Вадик… – не удержалась и она от ответной любезности. – Давай к окошку отойдём. Извини, Алексей. – Это Берестину, мельком.
– Я, может, не вовремя, миледи, – сказал Фёст, разминая сигарету. Совещание затянулось и на этот раз, ввиду его официального статуса, присутствующим курить не полагалось. Не испытывая биохимической тяги к никотину, Ляхов раздражался от невозможности использовать табачные изделия разных типов и видов (по обстановке), как элемент психологический. Для стимуляции собственных мыслей и отвлечения внимания собеседников.
– Дай и мне, – попросила Сильвия. – Итак? Я сказала что-нибудь не то? Нарушила твои планы или конструкции? Твой взгляд был очень выразителен…
– Разве от вас что укроешь? Нет, с планами всё в порядке, я только хотел кое-что уточнить и выразить, если позволите, в очередной раз своё восхищение…
– Вадим, Вадим, оставь, льстец из тебя никакой. И я к комплиментам равнодушна. В чём дело?
Фёст в душе порадовался – значит, он уже так усовершенствовался, что легко просекает мысли миледи, а она – тормозит.
– Эта ваша работа – навести Олега на Ингу?
Сильвия хотела изобразить изумление и возразить, а потом подумала, что это ни к чему.
– Моя, – кивнула она, медленно выпуская верх и вбок прямую и длинную струйку дыма. – Как ты догадался?
– Элементарно, как любил говорить ваш соотечественник Шерлок Холмс. Я внимательно наблюдал за ним и за вами. И знаю, так сказать, предысторию вопроса… Идея отличная. Император-нимфоман, красивая девушка, страдающая от того, что у всех подруг – любовь, а на неё никто не смотрит. И добрая тётушка, взявшаяся устроить судьбу сиротки. Да не за принца её отдать, а сразу за готового императора. Чтоб уж наверняка…
Сильвия несколько раз сблизила ладони, изобразив бесшумные аплодисменты.
– Прими мои поздравления, Вадим. Делаешь прямо грандиозные успехи. Шульгин в тебе не ошибся. И к чему ты завёл со мной этот разговор именно сейчас?
– Хочу, чтобы вы взяли меня в долю. Идея ведь и вправду роскошная. Жаль её целиком вам отдавать. Вы ведь знаете, что я пользуюсь некоторым авторитетом у «валькирий»?