— Мне совершенно не нравится подход мятежников, — сказал полковник. — Сталелитейный цех — их основной козырь в торге, они спокойно могли бы занять его — или хотя бы оборону на подступах к нему, если уж опасаются взрыва собственных мин — куда большим числом. Но, как вы сказали, их основная масса остается у ворот, а цех обороняют лишь несколько десятков.
— Это всего-то взбунтовавшаяся чернь, — презрительно бросил генерал, — право же, было бы нелепо ждать от них тактических решений на уровне выпускников Херефорда.
— Судя по вашей фразе, — парировал Кард, — в 7-м отделе мой меморандум прочли без должного внимания.
В классической эльфийской пьесе генерал уже реплик пять назад должен был в ярости грызть край собственного шлема. А в ответ на последнюю фразу дико взвыть, станцевать пляску гоблинского шамана, разразиться потоком бессвязных ругательств и, — если оппонент не является одним из главных героев, — за неимением внятных аргументов метнуть в собеседника вышеупомянутый шлем, уложив несчастного на месте. Однако в жизни бригадный генерал оказался умнее, или, скорее, хитрее выдуманных героев. Хоть он и вскочил с ящика, но почти сразу же плюхнулся обратно и даже нашел в себе силы улыбнуться полковнику — доброй, ласковой улыбкой оголодавшего крокодила.
— Дорогой мой Кард. Признаюсь, иногда я искренне завидую вам. Это, наверное, так приятно и легко: руководить никчемной конторкой, с мизерным штатом, непонятными обязанностями, но зато иметь полномочия совать нос во все подряд и мельтешить под ногами у людей, действительно занятых работой. К счастью, эти приступы хандры быстро проходят, и я вспоминаю, кто есть кто на самом деле. Вот и сейчас вы, гордо проходя мимо, изрекли: «мне не нравится». Так сделайте как вам нравится! — не выдержав, рявкнул Григс. — Сделайте, чтоб вас демоны с красной луны забрали! Молчать! — это уже адресовалось открывшему рот Мэллори. — Пусть он говорит.
Полковник выдержал грозовой шквал безупречно, не шевельнув даже бровью.
— Отличная речь, сэр. Право, жаль, что сейчас нет настоящей войны, потому что у вас пропадает уникальный талант, — Кард выставил перед собой сцепленные в запястьях руки, — к допросу безоружных пленников. Обвинять меня в бездействии… ход, конечно, не очень сильный, но, по крайней мере, весьма оригинальный. Однако, если вы так жаждете увидеть, как я работаю… возможно, вы сочтете возможным передать мне дальнейшее руководство этой операцией?
— Не выйдет, полковник, — с сожалением, как мне показалось, произнес моряк. — Крючок хорош, но, захоти генерал вручить вам штурвал, у него попросту не хватит полномочий на подобную рокировку.
— Да, так и есть, — подтвердил Григс. — Но я вполне могу назначить вас, полковник… скажем, командиром десантной партии. С вашим-то боевым опытом…
— В этой роли я готов отдать один-единственный приказ, — быстро сказал Кард. — Не лететь. Но вас не устроит такой вариант, верно? А в ночном бою я и впрямь смогу лишь бестолково мельтешить под ногами у лейтенанта Хауста и его людей… с моими-то больными глазами.
— Отговорки, полковник, пустые отговорки, — буркнул Григс. — Как я и ожидал…
— Прошу прощения, сэр, — уважительно, но с отчетливым нажимом произнес лейтенант. — Однако я считаю своим долгом сообщить, что полковник прав. Мы — команда. Нам потребовалось много сил и времени, чтобы отдельные бойцы «притерлись» друг к другу. Посторонний человек будет лишь помехой, способной поставить под удар успех всей операции.
— Можно подумать, вы собрались на штурм эльфийской цитадели, — проворчал бригадный генерал. — А ведь… О! Лейтенант! Человек будет вам помехой… а эльфа ваша команда сумеет переварить?!
— Эльфа?!
У меня оставался последний шанс. Правда, генерал и егерь стояли на пути к выходу из палатки, но если выбить центральную стойку и…
Вместо этого я вздохнула, откинула капюшон плаща и мотнула головой, давая волосам рассыпаться по плечам.
Кард состроил недовольную мину, у Мэллори отвисла челюсть, — надо же, а я была уверена, что майор раскусил меня с первых минут, — лейтенант Хауст выпучил глаза, Григс довольно хрюкнул. Один лишь командор невозмутимо продолжил грызть давно погасшую трубку.
— Что скажете, лейтенант?!
— Было бы замечательно, сэр! — с почти детским восторгом отозвался Хауст, продолжая раздевать? поджаривать на медленном огне? пожирать? меня взглядом.
— Слышали, Кард? Или, — хрюкнул генерал, — со слухом у вас еще хуже, чем со зрением?
— Нет, на слух я пока не имею повода жаловаться.
Кард произнес эту фразу, заметно растягивая паузы между словами — и я с ужасом поняла, что полковник растерян и отчаянно пытается выгадать время для обдумывания. Увы, его противник понимал это ничуть не хуже меня.
— В таком случае, сэр, вам достаточно лишь отдать приказ.
— С этим есть некоторые… сложности, — выдавил Кард. — Формально инспектор Грин является служащим департамента полиции, она прикомандирована ко мне лишь в качестве эксперта.
— А вы все же попробуйте, — злорадно ухмыляясь, посоветовал генерал. — Ну а я, со своей стороны, прослежу, чтобы параграф устава за номером двести четырнадцать «о неподчинении в боевой обстановке» был выполнен до последней буквы.
Судя по скрипу зубов, карта полковника оказалась бита генеральским козырем. Впрочем, Кард уже не играл — он подался вперед, придвинувшись вплотную к генералу, на щеках выступили багровые пятна, а смявшие тулью шляпы пальцы, наоборот, побелели.
— Вы переходите опасную границу, бригадный генерал, — прошептал он. — Подумайте, стоит ли оно того.
— Хотите снова остаться в стороне и с чистенькими руками?! — от ядовито-змеиного шипения генерала меня едва не передернуло. — Не выйдет, Кард!
Еще секунда, и они начнут глотки грызть, поняла я, и в этот момент лейтенант Хауст неожиданно шагнул вперед и опустился на колено перед полковником.
— Сэр, — звенящим от волнения голосом начал он, — клянусь честью: пока в жилах моих егерей будет хоть капля крови, ни один волос не упадет с головы прекрасной леди!
В которой инспектор Грин знакомится с лягушками.
Когда в костер упала очередная доска, язычки огня поначалу испуганно шарахнулись в сторону. Но почти сразу же, осмелев, сползлись обратно, вцепились зубками, пробуя на вкус — и, распробовав, снова пустились в задорный перепляс, пытаясь добросить искры до шампуров. Заточенных палочек на сымпровизированной из штыков и кинжалов подставке поместилось целых пять. Нанизанные шампиньоны уже вовсю дымились ароматным парком, вызывая у оголодавших эльфиек острый приступ слюнотечения.
— Ваши грибы, хэя. — Капрал Малреннон осторожно снял шампур с рогулек и передал мне.
— Вэнда, — поправила я, беря палочку. — Мне все-таки не двести лет.