За портьерой пылью пахло заметно меньше — но лишь потому, что ее ноту перебивал более сильный запах чего-то неприятно-химического. Кажется, так воняет одно из снадобий, которыми любят протирать все и вся в своих пещерах помешавшиеся на борьбе с плесенью гномы. К счастью, неведомые ревнители чистоты ограничились полом и стенами, но не осмелились осквернить прикосновением огромные, мохнатые от вековой пыли стеллажи. «Хранилища мудрости», словно вековые дубы в священной роще, возвышались под самый потолок и шеренгами, словно солдаты на плацу, тянулись в глубь зала, теряясь в сумраке — свет двух настенных фонарей запутывался в натянутой между полок серебристой паутине. Полки же были завалены книгами, свитками, какими-то свертками, просто стопками листов. Именно завалены, беспорядочно и небрежно, будто их заполняли в ужасной спешке, не заботясь ни о чем, кроме как о скорейшем завершении работы.
И совершенно не думая, какое сокровище им доверено. Даже эльфийского зрения не хватало, чтобы прочитать надписи на корешках, но уж узнать переплет Четвертой Эпохи… да еще с тиснением побегами ивы, символом одной из легендарных Потерянных Ветвей!
— Мистер Кард?
С трудом оторвавшись от разглядывания тисненых узоров, я обернулась на голос, к письменному столу, за неимением иного места перекрывшему проход между двумя рядами книжных великанов. Позади стола располагалось большое кожаное кресло, в котором в крайне свободной для человека позе, — закинув ноги на правый подлокотник и полулежа на левом, — расположился сухопарый Джентльмен лет сорока. Именно Джентльмен — белизна рубашки буквально слепила, на черной бархатной жилетке не было и намека на пылинку или складку. А уж идеальной вывязке галстучного узла «старый корень» — между прочим, заслуженно считающейся одним из самых сложных в исполнении — могли бы позавидовать многие эльфы. Я — позавидовала.
В левой руке Джентльмен держал характерно-гномскую книжицу, а в правой — изящный лорнет, которым то и дело двигал взад-вперед, пытаясь нащупать оптимальное расстояние для чтения мелкого шрифта.
— С докладом к его превосходительству, — вновь произнес Кард, и я уловила в тоне полковника отдаленный намек на почтительность.
— Леди с вами? — не отрываясь от книжицы, осведомился Джентльмен.
— Да.
Джентльмен в кресле едва заметно кивнул и снова с головой нырнул в борьбу с подгорными рунами. Я двинулась за полковником во тьму прохода между стеллажами, старательно подавляя желание сцапать с полки одну… три, или даже пять книг и попытаться спрятать их под плащом. Внезапно наверху что-то — или кто-то — пискнул, зашуршал и захлопал крохотными крыльями, уносясь прочь…
— Мы здесь не заблудимся?
— Мы уже почти пришли, — заявил полковник, останавливаясь перед каменной стеной без малейших признаков двери. — Надо лишь немного подождать.
— Подождать чего, если не секрет?
— Подождать, пока сработает механизм! — Кард махнул шляпой куда-то вперед и вниз. Развернув уши, я и в самом деле уловила приглушенный натужный скрежет металла о металл… затем что-то лязгнуло, скрежет перешел в плавный гул, и кусок стены перед нами медленно пополз вниз.
— Да, тайный ход, совсем как в дешевых романах, — прокомментировал Кард, на миг опередив мое собственное ироничное замечание. — Что поделать, некоторые бюрократические установления проще обойти такой вот тихой сапой, чем брать прямым штурмом.
— О да! — понимающе вздохнула я, припомнив стопку циркуляров на собственном столе.
— Прошу вас!
Тайный ход, вопреки моим опасениям, оказался на диво коротким. Шаг, поворот, еще шаг, и открывшийся вид заставил меня вздохнуть еще раз, теперь уже — с тоскливой завистью. Это было тем самым идеальным рабочим кабинетом, о котором я грезила долгими часами ночных дежурств. Просторный, но в меру — то есть, не настолько большой, чтобы потеряться в нем — с высоким и узким «стрельчатым» мозаичным окном, небольшим камином, где уютно потрескивали алые угли, высоким креслом-качалкой перед ним, двумя обычными креслами для гостей, книжными полками, мягким ковром. И, конечно же, столом — не людским, примитивно-плоским, а нашим, живым: с острыми пучками светло-коричневых веточек-писалок, переплетением разноцветных «чернильных» лиан и мягким серебристым светом «ночных колокольчиков». Чтобы вырастить подобный стол, нужно не меньше пятнадцати лет и настоящий Мастер мебельных дел, а не подмастерье, только и умеющий приживлять на пеньки спинку-плетенку.
— Ах, полковник, полковник… — с легкой укоризной произнес кто-то невидимый пока из глубин кресла, — ну почему вы не являетесь к своему начальству днем, как делают обычные люди?
— У обычных людей начальство по ночам спит, — ничуть не растерявшись, отозвался Кард, — но вы-то, мессир, бодрствуете.
— Ты неисправим, Эдмонт.
Причину тихого скрипа я поняла, лишь когда кресло развернулось в нашу сторону. Оно, как оказалось, умело не только качаться, но и ездить… тут в моей голове что-то звонко щелкнуло — второй раз за ночь, пора начинать пить смазку! — и я ошеломленно уставилась на сидевшего в нем человека. Лет пятидесяти с виду, седой, тщательно выбритый, с искорками смешинок в уголках синих глаз и с рельефно проступающей из-под пурпурной накидки мускулатурой атлета — тяжеленное кресло он катил одной рукой, причем без видимого усилия. Ничуть не похоже на образ из бесчисленных карикатур, но тем не менее это мог быть только сэр Невилл Дарнли, Королевский Паук, один из трех Верховных Судий Арании, «злобный калека, опутавший своей паутиной всю страну».
— Мессир, я выполняю ваши собственные инструкции. Убит еще один человек из списка. Артур Бентинк, глава подкомиссии стратегического совета Адмиралтейства по газам. — Последние слова в обоих предложениях Кард выделил особо. — Вот, — полковник выдернул из-за отворота пиджака бумагу, — рапорт нашего агента об обстоятельствах произошедшего. Первичное расследование подтвердило изложенные в нем факты, поэтому я счел необходимым…
— …оттоптать все мозоли, до которых только смог дотянуться! — Паук быстро проглядывал рапорт. — Зная, как ты обычно действуешь… хм, «пестрая ящерица». Что там случилось на самом деле, полковник?
— Укус ящерицы.
— Как забавно. Теперь уже точно можно сказать, что повторяться наш… оппонент не любит. Если, конечно, это не простое совпадение.
— Не совпадение, мессир, — твердо произнес Кард. — Я убежден, что нам специально преподнесли «эльфийский след» — словно на блюдечке, заботливо расставив нужные указатели.
— Но при этом, — сэр Невилл отложил бумагу в сторону, — не оставили никаких прямых улик, годных для предъявления послу Высоких Ветвей.
— Мессир, про нашего, как вы изволили выразиться, оппонента пока совершенно точно известен лишь один факт — он далеко не дурак. Сейчас у нас есть лишь сомнения, а останься на месте преступления более явные улики — они бы превратились в уверенность.
— Из чего следует еще один факт — нас он тоже дураками не считает, — с видимым сожалением констатировал Паук. — Что ж, Эдмонт, полагаю, ты был прав. Отныне покойный сэр Артур на твоем балансе. А теперь, — улыбнулся он, — представь, наконец, свою прекрасную спутницу. Впрочем, погоди, я попробую угадать… мисс Грин, я не ошибаюсь?