Побратимы промолчали, глядя на огромного канюка — как раз меняющего очертания тела.
Превращением потрепанного беркута в их товарища, уже никого нельзя было удивить, но когда и безголовая тушка пожирателя падали стала приобретать вид человека, Куница изумленно воскликнул:
— А это еще что за чудище? Очередной иезуит? Где ты его нашел?
— Кого? — не остывший после сражения опричник не сразу сообразил, о чем Тарас его спрашивает. — А-а… этот… Прямо над вашими головами. Только он не из святого братства. Или не знали, что у басурман свои оборотни водятся? Разведчик ордынский… Я, когда заметил, что он над одним и тем же местом кружит, почему-то сразу о вас и подумал. Как видите — не ошибся.
— Понятно. А сам ты как здесь оказался? — поинтересовался Степан. — Мы же, вроде как, в Каменец-Подольском договорились встретиться?..
— Обстоятельства, други, изменились… — пожал плечами опричник, проводя рукой по кровоточащим ранам. Он, видимо остался доволен осмотром, потому что лишь вытер ладонь о траву и все… — Извини, Тарас, не хотелось бы тебя огорчать, но тот отряд инквизиторов, который вез Ребекку, — в городе так и не появился. Ума не приложу: куда брат Сигизмунд со всеми драгунами мог подеваться. Весь их путь пролетел дважды. Совершенно никаких следов. Как в воду канули!
— Спасибо, за заботу, но там — все и без нас хорошо закончилось… — поблагодарил товарища Куница и объяснил. — Ривка уже дома. Мы, в прошлую субботу даже в церкви огласить о венчании успели. А насчет воды — ты угадал. Ей тогда русалки помогли освободиться. Они же, наверно, и инквизитора твоего, вместе со всем войском в реке утопили…
— Слава Богу, ежели так… — с видимым облегчением вздохнул опричник. — А то я ищу вас, а сам думаю — как в глаза глядеть стану? — И тут же поинтересовался. — Кстати, а что с главными поисками? Есть какие-то новости? Судя по всему — вы тоже планы поменяли и в город не больно торопитесь? Совсем в другую сторону кони смотрят.
— Ничего существенного, но след проклюнулся…
— Говорите, говорите! — вскричал Василий. — Други, вы себе даже представить не можете, насколько это важно!
— Слушай, тайный слуга государев, — возмутился Степан, привлекая к себе внимание опричника… — Может, и ты нас посвятишь, наконец, в царские тайны?
— О, а это что за маскарад? — удивился Василий, наконец, придя в себя настолько, чтоб обратить внимание на внешний вид Степан. — Слушай, а ничего… тебе идет…
— Не увиливай от ответа! — гаркнул тот, бешено вращая глазами, что особенно дико смотрелось на кукольном личике юной армянки. — Либо мы вместе, либо проваливай, откуда прибился! И нечего тут выведывать! Тайна за тайну. Это мое последнее слово.
— Тихо, тихо… — поднял руку Куница. — Вы что, братцы, белены объелись? Успокойся, друг Небаба! За что на человека набросился?
— Терпеть не могу всяческих недомолвок… — проворчал тот уже не так запальчиво. — Ладно, Василий, не серчай. Только прекращай тень на плетень наводить. Говори прямо, все как есть. Раз уж нас судьба вместе свела…
— Да я не против, — чуть раздраженно дернул плечом тот, вовремя проглотив так и просившуюся на язык очередную колкость. — Просто, не успел еще ничего рассказать… А новость у меня пока, хоть и важная, да только одна — султан изменил первоначальные намерения и теперь вся басурманская орда идет к Хотину! Поэтому, я и не стал вас дожидаться в Каменец-Подольском, а полетел навстречу… Вот, собственно, и весь сказ… — опричник перевел дух и искренне улыбнулся.
— Рад вас снова видеть, живыми и здоровыми, други… Ага, вот еще что… Надо нам убираться отсюда поскорее. Думаю, басурманский наблюдатель не зря над вами вился. И если Степан менял свой облик прямо у него на глазах, сюда уже наверняка отряд ордынцев скачет.
— Неужто не справимся? Сколько их будет: дюжина, две? — пренебрежительно отмахнулся Тарас, в раздумье позабыв о прежних планах.
— Больше, други… Гораздо больше. Может, сотня, а может — и больше. Да не одни воины, а с шаманом… Попытаться поймать живьем чародея для них не только дело чести, но и большая удача. Да что я тебе, запорожец, подобное толкую. Сам ведь знаешь, что никакие чары не спасут, если шаман успеет наложить узы послушания. И то, что такое рабство самое страшное — поскольку нет от него избавления даже после смерти…
— Гм… Тарас, ты чего? — вмешался в разговор Степан. — Мы же с тобой как раз собирались приманить отряд побольше. Собственно, поэтому я и женский облик принял, — заодно объяснил свой вид Орлову.
— И впрямь, что-то я не о том, — потер ладонью лицо Куница. — Какая-то мысль забрезжила. Чувствую, что важная, а ухватить не могу.
— Бывает… — понимающе кивнул Василий. — Ничего, всплывет… — и прибавил, обращаясь к Степану. — А ты можешь обратно превращаться. Если оборотень-канюк передал увиденное связанному с ним шаману, то в маскараде нет больше надобности. Разве, самому понравилось? Шучу, шучу… — примирительно поднял руки. — Обнял бы тебя, да боюсь, неправильно поймешь. А если серьезно — басурмане все, что им надо, о тебе уже знают. Ну, а после гибели наблюдателя, не станут сомневаться и в чародейской мощи. Поэтому отряд стоит ждать большой. Да, кстати, а куда вы их приманивать собрались? Что-то я никакой засады вокруг не заприметил?
— Деревеньку в нескольких верстах на восток видел? — буркнул Небаба.
— На восток?.. — наморщил лоб Василий, припоминая. — Да, есть такая. Домов двадцать, не больше. А что?
— Упыри в ней живут…
— Иди ты… Настоящие? — недоверчиво усмехнулся опричник, переводя взгляд с одного на другого, выискивая след улыбки.
В отличие от нежити, которая старалась обитать по соседству с человеком, нечисть предпочитала хорониться от людских глаз, и вот так открыто, целыми деревнями никогда не селилась. Потому как питалась не духовными силами людей, а самой плотью и кровью. И такого "соседа" общество мигом изводило со свету.
— Зря смеешься… — заверил Степан, уже сбросивший девичью личину. — Они, конечно, странноватые. Но, с басурманами легко справятся. Можешь мне поверить… Жуть какие голодные.
— А ты откуда знаешь? — спросил Куница. — Ведь говорил, что ничего не чувствовал?
— Да почувствовал я, — досадливо скривился Небаба и объяснил. — Голод почувствовал. Сразу, как только к Выселкам подъехали. Только… — здоровяк неловко замялся.
— Решил, что сам оголодал… — закончил за него Тарас. — Вот и смолчал. Верно?
Степан кивнул.
— Что ж вы их не упокоили, други? — встрял Василий. — Силенок не хватило, или по каким-то иным соображениям?
— Всего понемногу… — не стал лукавить Куница. — Хотя, понимание того, что они хотят жить в мире с людьми, наверно, перевесило остальное.
— Упыри… в мире? Чудны твои дела, Господи… — перекрестил лоб опричник и прибавил. — Мне б приодеться чуток… Вы как, не подсобите?
— Легко, — осклабился Степан. — У меня как раз освободилась пара женских платьев… Годиться?