Кристина опустила под ним спинку сиденья.
— Самое подходящее, — шепнула Охотница.
И устроилась сверху.
Что за ерунда? Изнасиловать его собрались, что ли?
Девушка нежно обняла Дмитрия. Нежно-то нежно, однако в спину уперлось что-то твердое. Ага, в одной руке Кристина сжимала «Каштан», в другой — «Макарова». Значит, возможность перестрелки все-таки не исключается.
Тем более странным казалось поведение Охотницы.
— Изображаем африканские страсти, — шепнула она.
И впилась губами в его губы. Волосы с парика Кристины закрыли их лица.
Только теперь Дмитрий понял: это их единственный шанс остаться неузнанными.
Одинокий автомобиль с неизвестными пассажирами, припаркованный посреди ночи в безлюдной аллейке, может вызвать подозрение. Но если в машине уединилась влюбленная парочка, подозрения эти снимаются автоматически. Влюбленные парочки могут представлять интерес разве что для полиции нравов. А ППС — не та служба.
Изобразить страсть оказалось совсем не трудно. На Дмитрия словно набросилась изголодавшаяся нимфоманка. Такой напор не мог не вызвать ответной реакции. Фрикции, стоны, поцелуи, объятия…
Имитация секса была вполне правдоподобной. Даже более чем. Все было как по-настоящему. А впрочем, пожалуй, что и без «как». Кое в чем…
Дмитрий чувствовал нарастающее возбуждение. Даже неудобство от стволов под спиной почти не ощущалось. Даже на пэпээсников стало вдруг наплевать. Даже — на мертвяков.
Ну почти наплевать…
В окошко заглянула голова в фуражке. Дмитрий заметил это сквозь волосы Кристининого парика, щекотавшие лицо. Однако их с Охотницей в темном салоне разглядеть было непросто. К тому же парик делал девушку не той, которую сейчас могли искать. А Дмитрия практически не было видно вовсе.
Наверное, Кристина тоже наблюдала за полицейскими. Ее гибкое тело напряглось, словно перед оргазмом. Руки потянули оружие из-за спины Дмитрия.
«Если этот тип снаружи сейчас постучится в окошко, он труп», — понял Дмитрий.
Тип не постучался и остался жить. Махнул рукой напарнику, прикрывавшему его сзади. Отошел от машины.
Кристина расслабилась и обмякла.
— Кажется, пронесло, — услышал Дмитрий сдавленный шепот девушки.
Замерев, она из-за подголовника следила за удаляющимися стражами порядка. Дмитрий ощущал тепло ее тела. Свои руки он с некоторым удивлением обнаружил на ягодицах Кристины. Через плечо Охотницы Дмитрий посмотрел в зеркало заднего вида.
Полицейские сели в машину. Патрульный уазик тронулся с места и скрылся в темноте.
— Все! — шумно выдохнула Кристина.
— Ну, ты прямо как будто кончила.
— Может быть, и кончила, — хмыкнула она, слезая с него.
— А я?
— Как-нибудь в другой раз, милый. — Улыбка одевающейся Кристины была, как всегда, обворожительной.
— Может, все-таки продолжим? Только теперь, чур, я сверху.
— Некогда. Пошли.
Она влезла в джинсы и майку, обулась и открыла дверь машины.
У-у-у динамщица!
— Погоди, — попросил Дмитрий. Он все еще был слишком возбужден. — Мне нужно того… остыть немного.
— Слушай, не тормози, а, — тряхнула головой Кристина. — Потом остынешь. Операционная, наверное, уже готова.
— Ка-а-акая операционная?! — опешил Дмитрий, чувствуя, как проходит возбуждение. — Зачем?!
«Остывал» он с рекордной скоростью.
Кристина не удостоила его ответом. Девушка выскользнула из машины, воровато огляделась по сторонам и, видимо, не заметив ничего подозрительного, направилась к ступенькам помпезного четырехэтажного здания с колоннами.
Тихонько матерясь, Дмитрий натянул штаны, набросил рубашку и последовал за спутницей.
Центр пластической и реконструктивной хирургии «Мата Хари» — значилось на массивной позолоченной табличке у входа.
Вот, значит, какая здесь клиника!
Дмитрий перехватил руку Кристины, потянувшуюся к звонку под табличкой.
— Кристя, какого лешего?! — Он твердо решил прояснить ситуацию. — Ты что, бюст себе подкачать заехала? Так не стоит. Не комплексуй. У тебя там все в порядке. Мне, во всяком случае, нравится. Да и вообще… Других дел у нас сейчас нет, что ли?
Кристина вырвала руку из его пальцев:
— При чем тут мой бюст, если мертвяки ищут твою рожу?!
— Погоди, — отшатнулся Дмитрий, — ты хочешь сказать…
— Да. Отсюда ты выйдешь другим человеком.
Так вот в чем дело-то! Вот зачем его привезли сюда! Операция по изменению внешности…
— А согласие пациента на такие вещи у вас спрашивать не принято?
— Какой в этом смысл, если у пациента нет выбора? — фыркнула Охотница. — Я, кажется, уже все популярно тебе объяснила.
Да уж, популярнее некуда…
— Или, может быть, ты считаешь, что сумеешь укрыться от Мертвых Братств, не меняя внешности? У тебя еще остались какие-то иллюзии на этот счет?
Дмитрий со вздохом покачал головой. Какие тут могут быть иллюзии? Все они рассеивались как дым.
— Ну, раз уж на то пошло, то ведь и твое личико мертвяки тоже видели, — заметил он. — Сержант Гриценко с напарником. И если они живы…
Ему не дали договорить.
— Я тоже лягу на операционный стол.
Как-то уж очень спокойно Кристина об этом сказала. Как о чем-то привычном и банальном.
— Тебе не впервой, да? — догадался Дмитрий. — Уже приходилось менять внешность?
— Чаще, чем хотелось бы, — пожала плечами Кристина. — Не всегда удается сохранить инкогнито, а мертвяки — ребята настырные.
Она, наконец, нажала кнопку звонка.
* * *
Дверь клиники открылась быстро. Их словно ждали.
На пороге стоял человек в белом халате. Типичный докторишка. Невысокий и поджарый, лысенький, пожилой, с бегающими глазками и бородкой клинышком.
— Здравствуйте, Алексей Феодосьевич, — вежливо поприветствовала его Кристина.
— Здравствуйте-здравствуйте, Кристиночка, — кивнул тот.
Представлять Дмитрия Охотница, похоже, не собиралась. Они с доктором вообще вели себя так, будто его тут и не было.
— Все в порядке? — Алексей Феодосьевич выглянул на улицу.
— Не волнуйтесь, все чисто, — заверила Кристина.
— Ну-ну… А то крутились тут какие-то на уазике с мигалками…
— Уехали уже.
— Ладно, входите, — доктор пропустил их в клинику. — Охрану я отослал, так что никто нам не помешает. Все готово…