Вспомнил, что вечером слышал в коридоре шум шагов, но не придал этому значения, решив, что это постояльцы спускаются к ужину. Похоже, уже весь мир знал, что меня собираются убивать, и постояльцы свалили от греха подальше в более тихое место, как можно дальше от поля боя. Подумалось: «Интересно, персонал-то на месте? По логике они тоже должны сбежать».
С этими мыслями я сделал несколько шагов по скрипучему полу, прикрывшись щитом и мечом, и был вознагражден за свою осторожность: распахнув дверь одной из комнат, на меня выскочили два вооруженных человека — удар одного пришелся в щит, удар второго я парировал движением меча, обратным ходом воткнув его в низ живота нападавшего.
Первый попытался врезать дубинкой еще раз, но я оглушил его очередным ударом щита в грудь, вышибив дух, и колющим движением убил прямо в сердце.
Посмотрев на лежащих, я поздравил себя за предусмотрительность. Во-первых, за то, что я не зажигал огня, а потому видел в сумраке коридора вполне недурно, а во-вторых, что надел полное вооружение и броню — щит мне сейчас очень пригодился.
До лестницы, ведущей вниз, в зал, неожиданностей не произошло. Разве можно назвать неожиданностью троих бандитов, которые с воплями, размахивая различными средствами убийства, бросились на меня, будто стадо разъяренных быков?
После нашего столкновения персонал гостиницы, если кто-то остался жив после общения с шайкой, будет долго отмывать со стен кровавые потеки и мозги нападавших — одного я так двинул щитом, что его голова лопнула, как гнилой помидор, и ее содержимое забрызгало стены и потолок. Зрелище, я скажу, не из приятных…
Так, вполне эффективно и весело, я продвигался к входной двери в гостиницу, оставив за собой десяток трупов. Пока что я не особенно устал, только побаливала рука, держащая щит, — дубинка одного из уродов скользнула по нему и зацепила мой локоть, слава богам, не покалечив.
Не скажу, что убивать мне было легко — чисто морально, но я зажал внутри себя мое сознание цивилизованного человека и старался воспринимать этих противников как персонажи какой-то компьютерной игры. Налетели — принял удар щитом, уклонился, воткнул в живот меч, отбил атаку, воткнул клинок в горло, отбил, подбил под колени, добил сверху уколом в грудь. Вот так и шел.
Стоит отметить, что стиль работы деревянным мечом отличался от стиля работы стальным — самым надежным во владении деревянным мечом была не рубка, а короткие и точные уколы, этому еще Варган меня учил. Да, если ударить по незащищенному телу деревянным лезвием, да еще с размаху, да с потягом, то можно прорубить мышцы и кости, но это отнимало столько много сил и столько существовало возможностей заблокировать этот удар, что смысла в размашистых движениях не было. Как я прочитал когда-то в Сети, один мастер фехтования говорил: «Хороший замах нужен только при колке дров!» Правда, он был фехтовальщиком на шпагах, а с мечами все обстоит немного иначе… особенно деревянными.
Узкие коридоры гостиницы не позволяли размахнуться как следует, враги могли быть одеты в броню, а потому я не хотел рисковать и в девяноста процентах ударов только колол острием меча, легко пробивая и деревянную защиту, и тела.
К тому времени, как я вышел из гостиницы на улицу, рассвет еще не овладел этим миром — вся эта бодяга началась около трех ночи, а на улице я появился в начале четвертого — по моим ощущениям, лишь где-то далеко в небе появилась серая полоска, извещающая о том, что день возьмет свое, и солнце ушло не навсегда.
Над головами висела огромная багровая луна, служившая тут светильником лучше всяких фонарей. Даже при маленьких гостиничных окнах она позволяла кое-что разглядеть и в коридорах. Здесь же, на улице, все было видно как на ладони: вдалеке блистало под светом луны ночное море, а выход из тупика мне перекрывала группа из десяти с лишним вооруженных бандитов, один из которых выделялся высоким ростом, статью и командным голосом.
Он сухо и резко сказал:
— Эй, акома, я знаю, что ты хорош в бою, иначе не вышел бы из гостиницы живым. Сдавайся, и я убью тебя быстро и без мучений. Ты мне расскажешь, какое отношение имеешь к смерти моего брата, а я, так и быть, просто сломаю тебе шею. Так-то я примерно знаю, кто ты и откуда, но интересно самому услышать.
— Заркун, давай поговорим, — ответил я спокойно, оглядывая улицу и соображая, как извлечь максимальную выгоду из ситуации, чтоб не упустить главаря и не подставиться под случайный удар. Если в гостинице они не имели возможности напасть все сразу, узкий коридор мешал, то тут могли навалиться толпой, и тогда даже моя сила не поможет — я же не кузнечик, чтобы запрыгнуть на крышу гостиницы.
— О чем мне с тобой говорить, акома? Я и так понял, что это ты был в лесу в тот день, когда погиб мой брат. Я тебя все равно убью, так о чем нам говорить?
— Если все равно, то как воин воину, может, дашь ответы на мои вопросы? А я отвечу на твои, а там уже и решим, как быть!
Видно было, что Заркун задумался, потом резко вскинулся:
— Хорошо. Что хочешь знать?
— Куда ты дел ту девушку-акома, что захватил в лесу?
Я замер, затаив дыхание. Неужели сейчас решится и я все выясню? Без зверства и превращения в палача? А почему и нет?
— Продал, конечно, очень выгодно и хорошо. Красивая девка. Твоя жена, что ли? Теперь с ней будет забавляться Амунг, он любит маленьких девочек!
Меня просто перекосило от его слов. «Теперь тебе точно не жить, скотина!» — подумал я, но эмоций не выдал и спросил внешне спокойно:
— Кто такой Амунг?
— Да ты совсем темный, акома! Амунг — распорядитель невольничьего рынка! Его все знают!
— Это жирный такой, да? Он мне сказал, что ничего о девушке-акома, проданной на рынке, не знает. Может, ты врешь, Заркун?
Бандит громко рассмеялся:
— Болван! Зачем мне тебе врать? Ты все равно покойник, и отвечаю на твои вопросы я только потому, что отдаю дань твоему умению бойца. Положить десять моих ребят — это надо умудриться! Да, акома всегда были сильны в бою. Девка-то твоя, которую я пристрелил, успела убить двоих моих людей!
У меня сжалось сердце и заныло… зря это он про Васону напомнил, ох зря. Теперь я постараюсь убить его медленно… если смогу.
— Теперь моя очередь задавать вопросы, акома! Зачем ты пришел в город и искал меня? Что ты хотел сказать о моем брате?
— Я пришел в город, чтобы убить тебя. И всех твоих людей. А брат твой был таким же подонком, как и ты. Сдох, туда ему и дорога. И ты сдохнешь! — Я нарочно старался его разозлить — человек в ярости теряет рассудок, совершает опрометчивые поступки. Однако, как оказалось, Заркун был не из таких…
— Я думал, ты воин, а ты маленькая лесная падаль! — спокойно сказал Заркун и негромко приказал своим людям: — Возьмите его. Постарайтесь по возможности живым. Я хочу содрать с него кожу себе на ремни. Не получится живым — убейте.
Его люди стали медленно обходить меня с флангов, поигрывая оружием и следя за моими движениями, — то, что я сумел выйти из гостиницы, произвело на них впечатление, оттого они не спешили проявлять активность.