Подняв руку к плечу, тщательно прицелившись и выпустив весь воздух из легких, чтобы дыхание не мешало точности броска, Хаким отпускает стальную пленницу на волю. И отворачивается. Зачем смотреть, ведь он и так уже знает, что попал. Зачем видеть испуг девушки, когда тело ее возлюбленного начнет терять столь дорогое ей тепло? Зачем смотреть на ее отчаяние, когда кровь из раны на шее зальет ей руки?

По крайней мере, тот юноша умрет быстро. Это самое большее, что может сделать для него Хаким.

— Будь все проклято! — шепчет ассасин, перемахивая обратно через стену.

Через мгновение место, где он только что стоял, освещается волшебным фиолетовым светом. Посланный от Башни Заката фонарик так спешил осветить пятую улицу Искристого Огня, но все-таки опаздывает.

Хаким стоит на улице, спиной к внешней двери школы ассасинов и держит в руках увесистый кошель с золотом. Мастер Яго остался необычайно доволен последним экзаменом своего ученика и даже добавил к заявленной стоимости контракта десять золотых от себя. И даже открыл Хакиму личность заказчика убийства. Это была та девушка, с которой встречался в саду погибший парнишка. Зачем? Почему? Неужели не было другого способа? Ассасин не задает вопросов. Он — лишь инструмент в руках своего заказчика.

— Будь оно все проклято, — шепчет Хаким, — будь проклят мир, в котором живут такие люди. И будь проклят мир, в котором больше нет Лии.

С силой зашвырнув тяжелый кошель в стену дома напротив, он шагает прочь. Потертая материя разрывается от удара, и высыпавшиеся в разные стороны монеты поблескивают в волшебном свете фонаря, напоминая сотни...

...звезд, холодно мерцающих на темном небесном покрывале.

Уже так поздно?! Сколько же он тут просидел, вспоминая тот день, когда он простился с миром? Когда решился принять прайм в надежде окончить свою жалкую жизнь... И когда был перерожден заново.

— А ты не торопился, Хаким.

Укоризненный голос повелителя крыс, прозвучавший из-под опущенной вниз соломенной шляпы, заставил ассасина недовольно скривиться. Как Коору заметил его? Ведь он бесшумно опускался сверху, осторожно сползая по стене замка, не добравшись всего пары метров до земли. Что это — хваленое «шестое чувство» героев, или о его приближении нашептала та крыса, которая сидит на плече Коору и смотрит прямо на ассасина, как будто и правда может видеть его?

— Я не хотел приходить, — признался Хаким.

— К сожалению, наши желания слишком мало значат для адорнийских лордов. Леди Мельва приказала помочь тебе.

— Мне не нужна твоя помощь. Я все сделаю сам.

Хаким уже собирался пуститься в обратный путь вверх по стене, но был остановлен сухим смешком, вылетевшим из-под шляпы.

— Глупый мальчишка, — беззлобно произнес Коору. — Я здесь не для того, чтобы помогать тебе. И не потому, что мне хочется тут находиться. Меня прислала леди Мельва, чтобы я поделился с тобой информацией, и я выполню это задание, даже если придется связать тебя, прежде чем начать рассказывать.

Хаким уже открыл было рот, чтобы выложить заготовленный заранее обидный ответ, но сдержался. Портить отношения с другим героем своей леди да еще в самом начале своей карьеры — во время первого же задания, было бы крайне неосмотрительно. Тем более, Коору теперь вроде как стал его братом, хотя братских чувств по отношению к нему Хаким пока как-то не ощущал.

— Ладно, я тебя слушаю, — произнес ассасин, смотря на луну, на фоне которой тенью метался один из многочисленных воздушных змеев, привязанных к крыше дворца.

Соломенная шляпа под Хакимом чуть покачалась, вздыхая.

— Я выпустил моих деток, и они облазили все подземелья Чертога покоя, заглянули в каждую щель и под каждую крышку. Джеро тут нет...

— Значит, все было напрасно? — вставил Хаким.

Он понимал, что не стоит перебивать Коору, но не смог остановиться и не нанести укола своему вынужденному напарнику.

— ...однако его запах витает здесь повсюду, — продолжил, как ни в чем не бывало, Коору. — Мои крыски много раз чувствовали его присутствие, как будто он или намеренно скрывается от них, перебегая из комнаты в комнату, или скрыт какой-то могущественной магией, о которой я никогда не слышал. Джеро здесь и не здесь одновременно. Я не могу описать точнее.

Повелитель крыс замолчал, о чем-то задумавшись. Хаким тоже ждал, затаившись на стене, всем телом прижавшись к холодному камню.

— Но мои детки обнаружили кое-что иное, — сказал, наконец, Коору. — Прайм. Очень много прайма. Больше, чем может набрать один герой. Больше, чем вмещается в Итералию леди Мельвы в Диналионе. Такое ощущение, что наша бедная леди Аэрика содержит пять Итералий одновременно. Или собрала в своих подземельях пятьдесят героев, заперла их и не выпускает наружу. Это уже вторая странность, присущая этому невзрачному замку.

— У леди Аэрики есть лишь одна героиня, королева фей — недоверчиво напомнил Хаким. — Глупенькая крылатая девчонка по имени Налани. Остальные герои Чертога не служат леди Аэрике, а только гостят в стенах замка. Да они и не задерживаются тут надолго.

— Ха, не такая уж эта Налани и глупая, — усмехнулась шляпа, слегка покачиваясь взад и вперед. — Посмотри на ворота. Видишь вон ту светящуюся фигурку, сидящую на дальней створке. Это и есть наша глупышка. Она сидит там с вечера и неустанно следит за мной. Мерзавка каким-то образом смогла меня вычислить.

Ассасин взглянул на ворота и порадовался в душе, что пришел на свидание с Коору невидимым.

— Вычислить? Тебя? — в эти два слова Хаким вложил столько иронии, на сколько он был способен.

Собеседник не ответил, но Хаким с удовольствием ощутил то напряжение, которое приложил повелитель крыс, чтобы подавить собственное негодование.

— Это все? — спросил ассасин снова замолчавшего повелителя крыс.

— Почти, — ответил Коору, шмыгая носом. — Леди Мельва приказала мне передать еще одно послание. «Не вздумай никого убивать. Это разведывательная миссия, у нас нет никаких доказательств против леди Аэрики. Ты должен лишь выяснить обстановку и вернуться в Диналион».

Ответный укол, и теперь с гневом пришлось бороться самому ассасину.

— Вот теперь все, — сказала соломенная шляпа, тихо усмехнувшись. — Можешь идти и выполнять свое задание, ибо я свое уже выполнил. Меня больше тут ничего не держит, и я покину дворец еще до рассвета. Так что расслабься, ты остаешься один.

Все слова были сказаны, и Коору замолчал. Никто вокруг не заподозрил ничего странного в его тихом бормотании. Мало ли о чем может шептать себе под нос нищий безумец, настолько неопрятный, чтобы даже крысы почитают его за своего брата.

Стену над нищим неожиданно накрыла странная тень. Взлетела и пропала в вышине, как будто ветер снова решил запустить поперек лунного диска одного из летучих змеев дворца.

4.

Внутри каждого человека живет счастье. Когда человек радуется, оно ярко пылает у него внутри, и, освещая путь всем остальным, служит маяком, привлекающим лучше красивой фигуры, броской одежды или яркого макияжа. Люди чувствуют счастье, и спешат прикоснуться к нему, хотя бы недолго погреться у чужого костра, а если совсем повезет — забрать себе его частичку, унести в свой дом, чтобы передать своим близким.