Мы с Айделлой обменялись необходимыми в подобной ситуации приветственными возгласами. Эйлин меж тем продолжала поиски. Наконец она извлекла из сумочки ключ с прицепленной к нему биркой.
— Тысячу извинений, Айделла, — взвизгнула она. — Не знаю, что происходит с моей памятью. Хоть убей, забываю возвращать ключи на доску. Хорошо еще, пока это единственное проявление склероза. После того как мы покажем клиенту дом, нам следует вешать ключи на специальную доску, расположенную рядом со столом Пэтти, — пояснила Эйлин, обращаясь ко мне. — Почему-то мне никак не удается удержать это правило в своей дырявой голове.
— Не переживайте из-за подобных пустяков, Эйлин, — успокоила ее Айделла, взяла ключ и, улыбнувшись на прощание, поспешила к ожидавшим ее клиентам.
При этом она не преминула многозначительно посмотреть на часы, давая Эйлин понять, что теперь ей грозит опоздание. И виной тому — преступная небрежность коллеги.
После ухода Айделлы Эйлин некоторое время не произносила ни слова, на лице ее застыло растерянное выражение. Кстати, выражение это ее ничуть не украшало. Резкие и волевые черты Эйлин созданы для того, чтобы выражать уверенность в себе и целеустремленность. Растерянность кажется на ее лице чужеродной гримасой.
— Забавная дамочка, — проронила наконец Эйлин. — Суетится много, а толку пока не видать. — Лицо ее приняло выражение откровенной неприязни, которое смотрелось на нем более естественно. — Ладно, вернемся к твоему дому. Ты знаешь, когда он был построен? Когда в последний раз ремонтировали крышу? В каком состоянии водопроводные трубы? Если я не ошибаюсь, большинство домов в этом квартале построено в конце пятидесятых годов. Может быть, в начале шестидесятых.
— Если я твердо решу продавать дом, я предоставлю вам всю необходимую информацию, — пообещала я.
Любопытно, каким образом я узнаю, когда ремонтировалась крыша и давно ли менялись трубы, задалась я вопросом. Неужели снова придется рыться в счетах и расписках? А может, кто-нибудь из соседей вспомнит, когда на крыше орудовали рабочие? Обычно они поднимают столько шума, что не обратить на них внимания невозможно.
Не исключено, выяснится, что на самом деле дом намного старше, чем кажется. Или построен на месте другого, старинного дома. А что, если под домами есть тоннель, где труп мирно лежал до тех пор, пока каким-то неведомым образом не оказался в зарослях в дальнем конце улицы?
Эти соображения так увлекли меня, что я даже рискнула спросить у Эйлин, что находилось в этом квартале прежде.
— Там шумел лес, детка, — не задумываясь, сообщила она. — До того как построили начальную школу, там не было ни единого дома.
Так, значит, новую теорию разрабатывать не стоит, мысленно вздохнула я. Эйлин проводила меня до дверей офиса. Думаю, она сделала это исключительно потому, что теперь видела во мне потенциального клиента. Перед дочерью босса она не стала бы так прогибаться.
— Так все-таки, когда твоя мать намерена вернуться? — спросила Эйлин на прощание.
— О, думаю, совсем скоро. Вероятно, на этой неделе. Правда, о своем возращении она говорила как-то неопределенно. Думаю, в офис она не позвонила по одной-единственной причине: боялась, что разговор с кем-нибудь из вас наведет ее на мысли о работе. Вот она и решила воспользоваться мной как посланницей.
Мамины тревоги насчет того, что в ее отсутствие подчиненные начнут отлынивать от дела, оказались напрасными, мысленно добавила я. Судя по всему, работа просто кипит. Телефоны звонят беспрерывно, на столах растут горы бумаг, клиенты ходят по офису стадами.
Интересно все-таки, насколько велик мамин доход. Как ни странно, подобный вопрос возник у меня впервые в жизни, причем именно теперь, когда я стояла на пороге полной финансовой независимости. Мы с мамой никогда не говорили о деньгах. Я догадывалась, что она зарабатывает достаточно много, чтобы позволить себе шикарную машину — нужно производить на клиентов впечатление, часто твердила мама, — сногсшибательно дорогую одежду и эксклюзивные драгоценности. Я знала также, что мама посвящает работе все свое время без остатка. Даже заниматься спортом ей было некогда, и для того, чтобы держать себя в форме, она поставила в одной из комнат своего дома велотренажер. Мама зарабатывала деньги, продавая недвижимость, все риелторы, работавшие в ее агентстве, платили ей процент. Этим мои знания о мамином бизнесе исчерпывались.
Быть может, теперь, когда мама вышла замуж, она изменит свое завещание в пользу Джона, подумала я и тут же отогнала прочь это недостойное соображение. Взглянув на себя в зеркало заднего вида, я заметила, что от стыда залилась краской.
У Джона и своих денег предостаточно. Правда, у него двое взрослых сыновей…
Корыстные мысли оказались куда более навязчивыми, чем я предполагала. Пытаясь от них избавиться, я сердито затрясла головой. Всему виной недавние события моей жизни, попыталась я найти себе оправдание. Они с головой погрузили меня в размышления о наследствах, завещаниях и банковских счетах. Раньше я ни о чем таком и думать не думала. Тем не менее червь стыда продолжал точить мою душу. Неужели, подобно многим богатым людям, я стану алчной и не способной довольствоваться тем, что имею?
Я свернула на Онор-стрит и невольно вздрогнула, заметив машину Буббы Сивелла, припаркованную напротив дома Джейн. С какой целью он пожаловал, пронеслось у меня в голове.
Увидев, что я выхожу из машины, Бубба вылез из своей и поспешил мне навстречу.
— Привет! — бросила я без особой радости в голосе.
Бубба, напротив, улыбнулся так сердечно, словно мы с ним были лучшими друзьями.
— Так и думал, что вы сюда заедете, — сообщил он. — Я звонил в библиотеку, но мне сказали, что сегодня вы не работаете.
— Да, сегодня я не работаю, — кивнула я, хотя в этом не было ни малейшей нужды. — Сюда я заехала проведать котят.
— Котят? — переспросил Бубба, и его мохнатые брови удивленно взлетели над дужками очков.
— Маделин, кошка Джейн, вернулась домой, — сообщила я. — Вчера она родила четверых котят.
— А Парнелл и Ли, я так понимаю, с готовностью передали вам заботы о роженице? — осведомился Бубба.
— Да, а также почетное право искать хозяев четверым котятам.
Бубба рассмеялся, но взгляд его говорил о том, что он не находит мое положение опекунши кошачьего семейства таким уж забавным.
— Знаете, в следующее воскресенье ассоциация юристов устраивает обед с танцами, — помявшись, сообщил Бубба. — Я подумал, может, вы согласитесь пойти со мной?
От удивления у меня едва не отвисла челюсть. Из достоверных источников я знала, что Бубба Сивелл встречается с моей подругой Лизанной, первой красавицей Лоренсетона. К тому же до сих пор он не проявлял ко мне ни малейшего мужского интереса. Отсутствие интереса, кстати, было взаимным.
Спору нет, график моих свиданий никак нельзя было назвать слишком напряженным. Но я давно уже пришла к выводу: лучше скоротать вечер в одиночестве, в обществе хорошей книги и пакета чипсов, чем скучать в компании ухажера, к которому ты равнодушна.