Book.

Бац, бац, бац. Бац. Бац-бац. Упало еще несколько осколков. Прутик отполз подальше, испугавшись, что какой-нибудь из них приземлится прямо на него. Одни были маленькие, другие побольше, но все они тотчас уходили в землю.

Затем началась симфония скрежета и звона, сноп молний накренился, и Прутик заметил, что вся глыба целиком стала погружаться. Именно это являлось причиной того, что вершина трещала и раскалывалась.

Прутик покачал головой. Даже если бы «Громобой» бросил якорь здесь, над этой поляной, как трудно было бы добыть грозофракс! Неожиданно последний осколок грозофракса, издав прощальный чмок, скрылся под землей.

— Исчез! — прошептал Прутик.

Он встал и оглядел поляну. За исключением сгоревших и поломанных веток не осталось никаких признаков того, что здесь когда-либо был грозофракс. Эхо разнесло далекий хохот.

— Исчез! — повторил Прутик, отказываясь верить своим глазам.

Все эти годы ожидания Великой Бури. Все эти опасности, которые приходилось преодолевать во время преследования. Сломанная мачта. Прыжок с небесного корабля. Потеря отца. И ради чего? Ради снопа молний, который исчез под землей, при этом чуть не убив его, Прутика!

«Хотя, — подумал Прутик с содроганием, — он бы наверняка не убил меня. Осколок мог сломать мне позвоночник или проломить череп, но я бы не умер». У Прутика мороз пробежал по коже при мысли о том, что было бы в таком случае.

— И вот все, что осталось. — Прутик в сердцах ударил ногой по сверкавшим кристаллам, лежавшим на поверхности, как иней, и бывшим слишком мелкими, для того чтобы уйти под землю вместе с остальными. Облако переливающейся пыли поднялось в воздух. Прутику стало тошно. Ему хотелось плакать. Ему хотелось кричать. — Преследование бури! — с горечью выругался он. — Занятие для идиотов, вот что это такое!

— И все же, несмотря ни на что, до странности притягательное! — услышал он за спиной надтреснутый тонкий голос.

Прутик вздрогнул, затем возвел глаза к небу: меньше всего ему хотелось снова встретить бурого рыцаря!

— Прутик, — опять раздался голос, — это ведь ты, не так ли?

— Да! — огрызнулся Прутик и стремительно повернулся. — Это… — Он осекся. Это был не бурый рыцарь, а также не фантом, не монстр и не световой фокус. — Вы! — воскликнул он в изумлении.

— Да, на самом деле это я, — сказал Профессор Света, неуклюже выглядывая откуда-то снизу. — Хотя, боюсь, сильно потрепанный. Я так и не смог освоить управление этими крыльями, — объяснил он. — И в результате…

Прутик, разинув рот, в ужасе смотрел на него.

— Неужели я так плохо выгляжу? — спросил Профессор и слабо вздохнул.

У Прутика комок подкатил к горлу.

— Ваша шея, — прошептал он. — Она…

— Сломана, — закончил Профессор. — Увы, это так. — Он поднял руки, обхватил голову и поднял ее вверх так, чтобы встретиться глазами с Прутиком. — А так лучше? — спросил он и попробовал улыбнуться.

Прутик кивнул. В следующее мгновение, однако, Профессор чихнул от пыли и голова вернулась в исходное положение. Прутик с трудом подавил приступ тошноты.

— Нам надо ее починить, — сказал он и отвернулся якобы в поисках того, что можно использовать для починки, но главным образом затем, чтобы не смотреть на отваливающуюся голову. — Палка, — деловито пробормотал он. — Подождите! — крикнул он и скрылся за деревьями.

Через минуту он вернулся, неся в вытянутой руке длинную и, по меркам Сумеречного Леса, прямую ветку, которую отломал от стоящего неподалеку дерева.

— Если я положу ее вдоль вашей спины, вот так, и плотно привяжу веревкой вот… так. Готово.

Он отступил назад, чтобы полюбоваться своей работой. Казалось, что у Профессора из позвоночника растет молодое деревце.

— А теперь сама голова, — тараторил Прутик, вытаскивая из кармана пиратской куртки бинт. — Этого должно хватить. Давайте-ка посмотрим.

Профессор, чей подбородок лежал на груди, поднял глаза так высоко, как мог.

— Что ты собираешься делать? — спросил он.

— Если вы снова поднимете голову, — продолжал Прутик, — я примотаю ее к ветке, чтобы она больше не падала.

— Отличная идея, — с энтузиазмом поддержал Профессор. Он опять поднял голову и аккуратно прислонил ее к ветке.

Прутик обмотал бинт несколько раз вокруг лба Профессора и временной опоры, скрепляя их. Когда бинт закончился, он разорвал его конец надвое и завязал двойным узлом.

— Вот, — сказал он.

Профессор убрал руки. Его голова оставалась прямо поднятой. Прутик вздохнул с облегчением.

— Выдающаяся импровизация! — воскликнул Профессор Света. — Должен сказать, что Тем Кородер был прав. Ты действительно весьма сообразительный паренек.

Прутик вздрогнул от удовольствия и удивления.

— Тем? — переспросил он. — Тем здесь или?.. — Призрачный свет радостно вспыхнул и моментально погас. У Прутика упало сердце, когда он понял свою ошибку. — Или вы разговаривали с ним на борту «Громобоя»? — закончил он.

— Нет-нет, — ответил Профессор. — Мы с ним и двумя словами не перекинулись на борту корабля. Нет, он здесь, в Сумеречном Лесу… — Недоумение отразилось на лице Профессора. — Мы были вместе лишь мгновение назад. Мы… Я смотрел на… — Он неуклюже повернулся и взглянул на Прутика. — Я не могу вспомнить, на что я смотрел.

Прутик кивнул и с тревогой наблюдал за колеблющимися тенями.

— Это место коварное, — тихо сказал он. — Здесь что-то такое… Или кто-то — я не знаю. Но я вижу лица, на которых не могу остановить взгляд, и слышу голоса, которые смолкают, когда я прислушиваюсь к ним.

— Так и есть, — мечтательно произнес Профессор. — Вопросы, ищущие ответов. Теоремы, требующие доказательств…

— Конечно, — продолжал Прутик, поднимая меч рукой, одетой в перчатку, — если бы не это… Меч напоминает мне, откуда я родом и кто я такой. Железная перчатка — о том, каким я никогда не должен стать. Без них, боюсь, я бы мигом потерял себя здесь. О, Профессор, мы должны как можно скорее покинуть этот лес!

Профессор вздохнул, но не пошевелился.

— Прутик, — тихо сказал он. — Моя шея была сломана при падении. Только потому, что я приземлился в этом лесу, я еще жив. Я не могу покинуть бессмертный Сумеречный Лес. Я бы умер в тот миг, когда переступил его границу.

Прутик в отчаянии покачал головой. Разумеется, это было правдой.

— Но это не так и плохо. Теперь я могу изучать грозофракс вечно, — улыбнулся Профессор. — А чего еще мог бы желать Профессор Света?