— Я хочу, чтобы вы наконец сказали, какого черта вам нужно в моем доме, — все-таки разозлилась я.

— Ответ вас разочарует, — рассмеялся он. — Кстати, с Ириной мы действительно познакомились случайно. Она милая женщина и понравилась мне.

— А вашей жене?

— Я не женат.

— Слава богу, у моей подруги есть шанс.

— Вряд ли, — опять улыбнулся он. — Я испытываю к ней исключительно дружеские чувства. Узнав, что она ваша старая подруга… Видите ли, я являюсь поклонником творчества вашего мужа.

Вот уж действительно неожиданность. Кажется, глаза у меня округлились, Павел откровенно наслаждался произведенным эффектом.

— И когда представилась возможность побольше узнать об этом человеке, познакомиться с людьми, которые его окружали.., я не смог отказать себе в удовольствии.

— Значит, вы почитатель таланта? — немного придя в себя, задала я вопрос. — И какая книга вам особенно нравится?

— Надеетесь уличить меня во лжи? — засмеялся он.

— Не надеюсь. Уверена, вы хорошо подготовились и пару-тройку книг пролистали.

— Мой любимый роман «Колесница богов», — ответил он, и на его губах появилась то ли усмешка, то ли улыбка, скорее все-таки усмешка. — Хотя я считаю, сюжет несколько надуман. Согласитесь, довольно трудно поверить, что герой, знакомый с героиней всего несколько часов, с готовностью рискует жизнью, чтобы спасти ее. А она потом двадцать лет разыскивает его и…

— И ничего хорошего из этого не выходит, — закончила я. — Если бы не весьма реалистическая концовка, сюжет и мне показался бы малоправдоподобным. Артемьев в шутку называл себя Шекспиром, он обожал трагедии.

— Прототипы героев существуют в реальности?

То есть подобная история в действительно произошла с кем-то? — спросил Павел.

— Вряд ли. Насколько мне известно, Артемьев предпочитал все выдумывать. Впрочем, я не очень-то всем этим интересовалась. Знаете, жизнь с гением довольно обременительна. Вы меня в самом деле разочаровали, — сказала я, поднимаясь. — Я думала, вы интересуетесь мной, а у вас большая любовь к моему мужу. Если желаете, могу подарить вам книги с его автографом.

— С удовольствием. Простите, что заставил вас потратить столько времени впустую.

— Этого добра у меня сколько угодно, — утешила я. — Вы лишили меня романтических иллюзий, вот это грустно.

— Уверен, вы это легко переживете. Вы из тех женщин, которым достаточно взгляда, чтобы лишить спокойствия любого мужчину. И не только лишить спокойствия, но и затянуть его в любое болото. А я человек очень осторожный.

— Я не поняла, это что, комплимент? — спросила я, когда он целовал мне руку.

— Это объяснение, почему я предпочел вашего мужа, — засмеялся он.

— Будьте счастливы с ним, — засмеялась и я и поспешила убраться восвояси.

Чувства во мне прямо-таки бушевали. Хотелось поскорее оказаться в своей комнате, подальше от чужих глаз. Войдя в комнату, я сделала себе свой любимый коктейль, устроилась в кресле и после пятого глотка понемногу начала успокаиваться.

Если до этого момента у меня и были сомнения, то после разговора с Павлом они исчезли. Зато появилась масса вопросов: с какой целью он здесь появился? Его объяснения гроша ломаного не стоят.

Значит, цель он предпочитает скрывать. Это может быть опасным? Вряд ли. Если он, конечно, не задумал какую-то пакость. А что, имеет право, между прочим. Дверь скрипнула, и в комнату без стука вошла Софья.

— Ну что? — спросила она, приглядываясь ко мне.

— Ничего, — ответила я.

— Что значит ничего? Ты потратила на него целый час, а он не повизгивает радостно, прыгая возле твоих ног?

— Глаз с него не спускай.

Дурацкая улыбка сползла с Сонькиного лица.

— Ты выяснила, что ему надо?

— Скорее всего, мой скальп.

— А где твой, там и мой, — кивнула она. — За что нам это счастье, не пояснил?

Я хотела ответить, но вдруг передумала. Если Софья сейчас начнет стенать и охать, это явится тяжелейшим испытанием для моих нервов. Незачем пугать ее раньше времени.

— Он большой поклонник Артемьева и убежден, что того отравили.

— Угораздило его помереть не вовремя, да еще кремироваться. Ларка, ты, главное, не особо бери в голову. Порезвятся и утихнут. Нам не впервой. — Она подошла, обняла меня и поцеловала в макушку. — Я тебя люблю.

— Я тебя тоже. А сейчас, будь добра, иди отсюда.

— Лучше поделись со мной наболевшим.

Я изобразила на своем лице непреклонное намерение запустить в нее бокалом, и она поспешно удалилась.

* * *

С полчаса я наслаждалась одиночеством, потом долг гостеприимства вновь погнал меня в гостиную.

Оказалось, что гости прекрасно проводят время и без меня. Молодежь играла в карты, пьяная Аглая в сотый раз рассказывала, каким гением был мой муж, Павел с Ириной, которая после отдыха выглядела повеселевшей и даже помолодевшей, с интересом ее слушали, Валентина и Скворцова затеяли спор о судьбах русской литературы. От группы к группе с очумелым видом бродила Софья и подливала всем выпивку. Хоботов сидел возле камина и довольно щурился. Я была уверена, что он уже убрался восвояси, и его присутствие здесь меня слегка удивило.

Заметив меня, он пустился в долгие рассуждения о последней гениальной книге Артемьева. Павел неожиданно поддержал его. Я устроилась в кресле подальше от остальных, сидела там в течение часа и смотрела по сторонам, точно находилась в зверинце.

— А не поехать ли нам в клуб? — громко предложила Крыся, весело поглядывая на своих кавалеров.

Она выпила лишнего, успела залить платье вином, но продолжала рваться к подвигам.

— В такой день? — спросил Макс недовольно.

— Прекрати, — презрительно бросила ему сестрица. — Нечего разыгрывать из себя страдальца. Вот уж ни за что не поверю, что смерть отца очень тебя огорчила. Скорее уж обрадовала. Твоя Елена Прекрасная теперь свободна, и ничто не мешает вам трахаться вполне официально.