После замужества моя Элизабет должна была стать леди Грей, хозяйкой Гроуби-Холла, немалых земельных владений в Лестере и прочих весомых собственностей семейства Грей. Ну и, конечно, она становилось родственницей всем прочим многочисленным Греям. Это была хорошая старая семья, обладавшая неплохими перспективами; все Греи решительно выступали за короля и были яростными противниками герцога Йоркского, так что мы с Ричардом не увидели бы в их числе наших противников — если бы, конечно, соперничество между Йорком и Сомерсетом все-таки довело страну до войны.
К венцу Элизабет должны были сопровождать Ричард и я. Все ее братья и сестры, за исключением двух младенцев, также собирались присутствовать на свадебной церемонии. Ждали только Ричарда, а он все не появлялся.
— Где же отец? — волновалась Элизабет. — Ведь завтра свадьба! По твоим словам, он еще вчера должен был приехать.
— Не переживай, — спокойно ответила я.
— А вдруг его задержало нечто непредвиденное? Вдруг он не сел на корабль? Или на море было слишком неспокойно? Я не могу выйти замуж без отца! Ведь это же он должен вручить меня моему будущему супругу. Что, если он не успеет сюда добраться?
Я коснулась своего обручального кольца и словно почувствовала прикосновение пальцев Ричарда, некогда надевших это кольцо мне на руку.
— Он успеет добраться и непременно будет здесь вовремя, — заверила я. — Знаешь, Элизабет, за все эти годы мой любимый муж ни разу меня не подвел. Он непременно будет.
Однако Элизабет все равно нервничала, и я отправила ее в постель пораньше, да еще и напоила настойкой валерианы. Вскоре я украдкой заглянула в ее комнату; она уже крепко спала. В своей девичьей кроватке с заплетенной и спрятанной под ночной чепчик косой она казалась почти такой же юной, как и ее младшая сестра Анна, делившая с ней спальню. А ближе к ночи раздался топот копыт на конюшенном дворе; выглянув в окно, я увидела штандарт Риверсов и моего мужа, устало слезавшего с коня; а еще через мгновение я уже летела вниз по лестнице и через весь конюшенный двор — прямо в его объятия.
Он так крепко прижал меня к груди, что я на минуту перестала дышать; потом он поднял мое лицо, крепко меня поцеловал и сокрушенно произнес:
— Осмелюсь доложить: от меня, увы, жутко воняет! — Это была первая его фраза после того, как он пришел в себя от скачки и бурной встречи со мной. — Но ты должна меня простить — нам ведь довелось причаливать во время отлива, а это непросто, и потом я как бешеный гнал коня, чтобы успеть сюда к вечеру. Ты ведь знала, что я не подведу тебя, верно?
Я улыбнулась, глядя на его красивое, измученное и такое любимое лицо, и сказала:
— Конечно, знала.
В поместье у Греев была своя маленькая часовня — как раз напротив господского дома; там-то жених с невестой и обменялись брачными клятвами в присутствии многих свидетелей — тех и других родителей, а также братьев и сестер молодоженов. Особенно много оказалось Риверсов, наше семейство прямо-таки заполнило часовню. И я заметила, как леди Грей смотрит на моих детей — видно, думает, что ее сыну досталась жена из весьма плодовитого рода. После венчания мы прошли в дом, где был устроен свадебный пир с песнями и танцами, а потом мы с леди Грей приготовили для своих детей брачное ложе.
После это мы с Элизабет остались вдвоем в той комнате, которая впоследствии должна была стать ее спальней. Комната была красивая, с окнами на север — на лужайку перед домом, за которой виднелись луг и река. Сердце мое было полно нежности: моя девочка, мое первое дитя становится мужней женой и покидает дом!
— Ты что-нибудь знаешь о моем будущем, матушка? — спросила Элизабет.
Этого вопроса я больше всего и боялась.
— Тебе же известно, что я больше не занимаюсь предсказаниями, — ответила я. — Все мои не слишком удачные попытки были связаны с юностью и первым замужеством. Но я давно уже все это оставила, да в Англии и не любят таких вещей. А если у меня или у тебя порой и бывают какие-то прозрения, то это происходит без каких бы то ни было усилий с нашей стороны. Кстати, и отцу твоему это не нравится.
Она хихикнула и с упреком произнесла:
— Ой, матушка, неужели ты так унизишь себя, да еще и в день моей свадьбы!
Я не смогла сдержать улыбку, но все же уточнила:
— Что значит «так унизишь себя»? Ты это о чем?
— Так унизишь себя, чтобы лгать мне, — прошептала она. — Мне! Да еще и в день моей свадьбы! Я даже не сомневаюсь: ты заранее знала, что Джон полюбит меня, а я — его. И я по твоему совету сорвала цветок яблони и дала ему яблоко с медом. Но задолго до этого, в ту самую минуту, когда мы впервые с ним встретились, я совершенно точно поняла, что ты не зря отправила меня в дом Греев. Я в тот день стояла перед его матерью, а она сидела за столом в той комнате, где обычно принимает ренту у своих арендаторов; Джон появился в дверях у нее за спиной, и я увидела его — до этого я даже не знала, дома ли он. И в ту же секунду, стоило мне его увидеть, я догадалась, зачем ты отправила меня в Гроуби и что здесь со мною должно случиться.
— Но ты ведь обрадовалась? Так была ли я права, посылая тебя в Гроуби?
Ясные серые глаза Элизабет так и светились.
— Да, я очень обрадовалась! И сразу подумала: если он полюбит меня, я буду самой счастливой девушкой в Англии.
— Однако это было не пророчеством; я всего лишь отлично понимала, как ты прекрасна, как достойна любви. Я могла бы послать тебя в любой дом, где есть симпатичный молодой человек, и этот молодой человек непременно бы в тебя влюбился. В этом не было никакой магии, уверяю тебя. Просто девушка и юноша встретились в пору своей весны.
Ее лицо просияло.
— Ну и очень хорошо! А то я не была уверена. Это замечательно, что он действительно влюблен в меня, а не околдован с помощью магии. Но ты, конечно же, заглядывала в мое будущее? Скажи честно. Ты опускала в реку амулеты? Что ты вытащила из воды? А карты раскидывала? Ты выяснила, какова будет наша судьба? Каково будет мое будущее?
— Карты я не раскидывала.
Тут я обманула ее, свою дочурку. Обманула с самым безмятежным выражением лица, точно опытная старая ведьма, не желая открывать правду в ее первую брачную ночь. Вместо этого я намерена была преподнести ей некую в высшей степени убедительную ложь. Мне совсем не хотелось, чтобы мои предвидения омрачили ее нынешнее счастье. Я отказывалась сознаваться в том, что все-таки сумела увидеть.
— Ты ошибаешься, моя дорогая. И карт я не раскидывала, и в зеркало не смотрела, и в реку никаких амулетов не опускала. Все это совершенно не нужно. Я и без всяких магических уловок могу заверить, что ты будешь счастлива. Ведь я же сердцем чуяла, что Джон тебя полюбит. И я твердо знаю: вы будете счастливы, у вас будет несколько детей, и первый родится довольно скоро.
— Девочка или мальчик?
— Ты сама сможешь определить, — улыбнулась я. — Теперь у тебя есть свое обручальное кольцо.