– Фролов Вадим Евгеньевич, Департамент безопасности МИД.
– Ох ты, епть… – Гаврилов слегка засуетился, торопливо отстегнул ремень, бросил на сиденье перчатки и выбрался из машины. – Извините. Чего угодно?
– Поговорить, – Фролов кивком указал на свой «Мерседес». – Это не займет много времени. Всего несколько вопросов.
– МИД? – Гаврилов вздохнул. – Ждал вас. Ну, не вас… а кого-то… в этом роде. Да-а… Но несколькими вопросами, чую, не обойдемся. Давайте ко мне поднимемся, что ли. Чайку попьем заодно.
– Не возражаю, – Фролов обернулся и махнул помощникам…
…Гражданин Гаврилов оказался прав. Несколькими вопросами не обошлись. Утаивать что-либо от представителей власти Гаврилов не собирался, охотно шел навстречу, поэтому беседа затянулась на час, за который и Вадим, и особенно его помощники узнали массу интересного о подвигах советских секретных подразделений в далекие времена и в далеких странах. Фролов с удивлением осознал, что Гаврилов и есть один из фигурантов присылаемой Павловым «Кампучийской истории», а компания Вадима начала хотя бы примерно понимать, с чем же они столкнулись.
Гражданин Гаврилов вполне подробно рассказал все, что знал о способах превращения сооружений, предметов и живых существ в молекулярную пыль, и привел пару вполне убедительных примеров. Когда рассказчик дошел примерно до того места истории, где Фролову пришлось прервать чтение версии Павлова, Вадим попросил Гаврилова остановиться и дать некоторые пояснения.
– Вихри, получается, образовывались вследствие взрыва небольших снарядов?
– Да какие там снаряды… пули всего-навсего, – Гаврилов махнул рукой. – В том и фишка. Но мы поначалу не знали об этом. Думали, это просто такие аномалии. Только потом додумались, когда враги Серегу Жигунова подстрелили.
– А откуда там взялись эти патроны?
– Откуда взялись эти патроны, мне неведомо, – заявил Гаврилов. – Пацаны решили, что это секретная разработка, которую в тех краях американцы испытывали, а местные утащили и хотели спрятать на секретном объекте. А наши узнали про это дело и решили перехватить. Из-за чего сыр-бор и разгорелся.
Фролов в очередной раз взял небольшую паузу на размышление. Версии Павлова и Гаврилова в целом совпадали, и это серьезно обеспокоило Вадима. Если честно, где-то в глубине души он надеялся, что «Кампучийская история» окажется беллетристикой. Но разговор с реальным ее участником, который подтверждал, что сомнительные моменты истории вовсе не выдумка, опровергал эту версию. Выводы напрашивались серьезные, связанные с ворохом государственных и военных тайн, лезть в которые Фролову совершенно не хотелось. Это и стало главным поводом для беспокойства.
– То есть эти патроны… все превращают в пыль? – пользуясь паузой, немного вернулся Игорь.
– Круче. Они на молекулы и атомы все раскладывают. Но что удивительно – строго по границам предмета. Ну, вы сами видели. Башня пропала, а земля вокруг целая, да? И мостик таким же образом улетучился. А если машину, допустим, прострелить, она тоже рассыплется, но на дороге ни ямки не останется.
– А водитель?
– Тут как повезет, – Гаврилов пожал плечами. – Не знаю. Зато знаю, что если нет у предмета границ – лес это, допустим, или почва, тогда пуля прокладывает что-то вроде тоннеля. Метров десять в диаметре и сто длиной. А в воде вибрация от пули вообще чумовые штуковины заворачивает. Пузыри, допустим, метров сорока в диаметре. Жесть, короче!
– Все-таки в ФСБ надо сдать это дело, – проронил Давыдочкин, частично переварив информацию. – Будь это вихри как бы естественного происхождения, куда ни шло, но если реально эти… как их там… хаоспатроны применяются? Явная угроза национальной безопасности. Дело как раз для ФСБ.
– У них свои головы на плечах, – сказал Игорь. – Точно могу сказать – они знают об этих происшествиях, но не шевелятся. Получается, не считают эти происшествия угрозой?
– Важно, что они в курсе дела, – возвращаясь в беседу, сказал Фролов. – Наша совесть чиста, Давыдочкин, не переживай.
– Они никогда не верили, – заметил Гаврилов. – Мы когда из армии вернулись, нас целый год КГБ прессовал. А потом забыли про нас. Я когда прочитал, что башня… того… исчезла, сразу вспомнил про наши дела в Кампучии. Но комментарий свой долго боялся оставлять, все думал, а вдруг вспомнят и снова под пресс. Потом рискнул… вы приехали, а чекисты так и не пошевелились. Видать, в черном списке у них такие происшествия. Расследованию не подлежат. А зря! Уж я-то знаю. Страшное дело – эти хаоспатроны. Да и вихри вторичные – тоже ничего хорошего. «Дым без огня», так мы их называли. А второй случай где, вы говорите, наблюдался?
– Здесь неподалеку.
– Пешеходный мостик был, да? А-а, понял, какой мостик! До башни не близко будет.
– Десять километров, – подсказал Игорь.
– Желаете взглянуть? – вдруг спросил Фролов.
– На что? – удивился Гаврилов. – Там ведь только дырки в земле остались. Хотите совет дам? Вы лучше помозгуйте, где третий вихрь закружит, три часа до полудня осталось.
– Третий? – Фролов удивленно уставился на Гаврилова.
– Третий, – клиент ответил спокойно, даже уверенно. – В полдень. Если те два происшествия в это время случились, сегодня тоже ровно в двенадцать долбанет.
– И, простите, из чего проистекает такая уверенность? – скептически хмыкнув, поинтересовался Давыдочкин.
– Из даты, юноша, – Гаврилов взглянул на Давыдочкина лишь мельком и снова уставился на Фролова. – Мы на объект точно в этот день ходили, 29 февраля. Думаю, неспроста это, есть тут какая-то связь. Ну, чего, еще чайку?
– Игорь, звони Кузе, – задумчиво глядя на Гаврилова, сказал Вадим. – Подключим его мощности. Дай ему координаты, и подумайте вдвоем, где может образоваться третий вихрь.
Игорь без лишних слов выполнил приказ, и уже через час – Фролов и Гаврилов даже не успели осушить второй чайник – двуядерная аналитическая система Игорь-Кузя выдала результат. Предполагаемое место третьего происшествия находилось либо где-то в районе ВДНХ, либо на Ярославском шоссе в получасе езды от жилища Гаврилова. Как сказал Давыдочкин, «снова удивительно удачное совпадение». Тем не менее из двух вариантов Фролов выбрал именно «удивительно удачный», несмотря на всю его подозрительность. Объяснять свой выбор Вадим не стал, да никто объяснений и не требовал.
И без пространных рассуждений вслух было понятно, что вариант с Ярославкой имеет значительно больше шансов. Хотя бы по простой аналогии с местами предыдущих происшествий. Оба случились в малолюдных местах за пределами МКАД. А еще, если дело было и впрямь в стрельбе сверхсекретными хаоспатронами, представлялось маловероятным, что кто-то решится стрелять в центре Москвы. Да еще из окошка черного (или коричневого – без разницы) джипа. Да еще за три дня до президентских выборов, из-за которых в городе и без всякой стрельбы неспокойно, а потому полно блюстителей порядка.