— Э-э, — отозвалась Мэй и спрятала его в карман. — Наверное.
— Пистолет может дать осечку, — глухо пробормотал Джеми у матери на плече.
— А-а, — пробормотала Аннабель, — ну да.
— Звать полицию нет смысла, — сказала Мэй. — Против магии она бессильна.
Мать подняла бровь.
— Я и не думала ее звать. Кроме того, моя подруга Кора сейчас там служит — еще подумает, что я принимаю наркотики. Хоть кто-нибудь сможет мне объяснить, что тут творится?
— Есть еще Ник и Алан, — начала Мэй.
Ее вдруг словно громом ударило: она вспомнила, куда шла, когда невольно подслушала признание Джеми. Мэй схватилась за телефон и еще раз набрала номер Ника. Он был по-прежнему недоступен.
Часы показали два с небольшим пополудни.
— Мам, — взволнованно заговорила Мэй, — мне срочно нужно попасть в Хантингдон!
— В Кембриджшире? — Аннабель скорее опешила, чем разозлилась. Мэй уже ждала, что она сошлется на важную встречу, но этого не произошло. Мать еще раз похлопала Джеми по спине и как будто смирилась с тем, что он не хочет ее отпускать, — даже положила ему руку на плечо. — И зачем, скажи на милость, нам туда ехать?
— Ну, во-первых, затем, что этот тип скоро очнется и нам будет лучше с ним не встречаться, а во-вторых, у меня там очень важное дело. Этот дядька — он предводитель целой банды колдунов, которые нападают на Джеми и Ника, а у меня есть план, как с ними разобраться. Все должно произойти в Хантингдоне на рыночной площади, и мне очень нужно там быть.
— У тебя есть план, как с ними разобраться? — изумленно переспросил Джеми. Он даже отстранился от матери и посмотрел на Мэй круглыми глазами. — Хотя чему я удивляюсь!
— Мне нужно скорее туда попасть, — взмолилась Мэй. — Мам, пожалуйста! Я знаю, ты растерялась. Это все звучит как полный бред, но если я не успею, погибнут люди!
Аннабель Кроуфорд как будто приняла решение. Она отошла от Джеми и направилась к лестнице.
— Мэвис, надеюсь, ты все объяснишь в машине. Прошу прощения, но мне нужно кое-что захватить.
— Что захватить? — насторожилась Мэй.
Ее мать с прежней совершенной осанкой оглянулась через плечо и ответила:
— Ну, раз пистолеты могут дать осечку, а полицию привлекать бесполезно, думаю, будет нелишне взять шпагу.
Когда они с Джеми сели в машину, Мэй задержалась рядом с Джеральдом и вытащила нож. Он сверкнул острой гранью в полумраке прихожей, и Мэй вспомнила, как неожиданно тяжело было его вонзать, какое сопротивление оказывали мышцы и жилы. Воспоминания набросились на нее призраками пережитых кошмаров. И все же без крови было не обойтись.
Мэй опустилась на холодный пол собственного дома и перевалила колдуна на спину. Он выглядел еще моложе, чем она привыкла представлять, с багровым следом на виске и нежными губами — всего лишь юнец немногим старше Алана.
Мэй занесла нож.
Миг — и Джеральд распахнул глаза: они сверкнули в полутьме яростной синевой.
Мэй вскочила на ноги, не дожидаясь, пока он соберется с силами, бросилась к машине и запрыгнула на заднее сиденье.
— Гони! — крикнула она. Аннабель ударила по педали — только гравий брызнул из-под колес — и рванула сквозь открытые ворота. Кроуфорды унеслись от колдуна навстречу сражению.
К тому времени, когда Аннабель, по ее мнению, твердо освоилась в мире магии, а Мэй окончательно запаниковала, они уже гнали по трассе М42.
Им не хватало скорости. Слишком много времени они потеряли в пробке из-за аварии, но даже после нее мать отказалась прибавить газу, сославшись на то, что если их остановят за превышение, застрять придется надолго.
Мэй было не до логики. Солнце обогнало их и устремилось к финишу, нырнув под облачный берег на горизонте. У нее перед глазами в золотистой дымке стояли лица Син и людей Ярмарки, которых она подвела.
Дозвониться до Ника и Алана было невозможно. В сто тридцатый раз выслушав «телефон абонента выключен или находится вне зоны действия», Мэй с досады врезала по спинке кресла.
— Мэвис, — предупредила мать.
— Если б ты разрешила мне научиться водить, я была бы уже там, а ты — у себя в клубе!
— Если бы я это разрешила, ты сбежала бы из дому после сдачи на права, — сказала Аннабель. — И жила бы на дереве где-нибудь в Гластонбери.
Мэй не знала, как свыкнуться с новым образом матери, которая не хотела ее потерять, и потому фыркнула:
— Захоти я жить на дереве, любой знакомый парень отвез бы меня туда в любой момент. Я знаю, ты просто злилась, потому что я тебе не нравилась.
Это должно было прозвучать как шутка, но вышло иначе.
— Ты мне нравилась! — возразила мать резким тоном. — Это у меня все вечно выходило наперекосяк. Роджер говорил, что я не создана воспитывать детей, вот почему вы оба выросли такими… оригиналами. А мне просто хотелось все время сбежать на работу — там я хоть знала, что и как делать. От младенцев у меня вообще наступает ступор. Дело не в вас, а во мне. Это я во всем виновата.
— Эй, мам. — Мэй слегка толкнула ее в плечо. — Не унывай. Я тоже не люблю младенцев. — Она на секунду задумалась. — Поэтому ты назвала меня Мэвис?
— Ты о чем? Мэвис — очень красивое имя. Оно всегда тебе шло.
— А меня ты тоже назвала Джеймсом за красоту? — осведомился Джеми, лучезарно улыбаясь матери. Он так смотрел на нее с тех пор, как она возникла перед ним с клюшкой великого правосудия.
— Нет, милый, тебя назвали в честь двоюродного деда. Правда, старикашка все равно завещал все деньги своим китам.
— Ух ты, — произнес Джеми. — Быть названным в честь эколога — это круто. Раз так, буду стараться поменьше жечь свет.
Все замолчали. Воцарилась невероятно душевная тишина, миг почти полной гармонии, когда никто не таится друг от друга и ни на кого не держит зла. Только потом Мэй заметила, что солнечная кайма на облаках из золотой стала оранжевой, и снова судорожно бросилась набирать Ника и Алана. Она начала задыхаться от паники — пришлось упереться лбом в спинку водительского кресла и проглотить застрявший в горле ком.
— Этот Алан Райвз не имел права посвящать вас в свои планы, — сказала Аннабель Кроуфорд. — Порядочные люди так не поступают.
— Нет-нет, мам, — заверил ее Джеми. — Алан — отличный парень, ты скоро сама убедишься.
— Не верю я тем, кого все любят, — заметила она. — Милый — вовсе не значит хороший.
— Да уж, — произнес Джеми и сложил руки на груди с мрачным видом. Мэй осторожно тронула его за руку. Брат улыбнулся. — Теперь я начинаю это понимать. Но насчет Алана ты не права. Кое-кто думает, что быть милым и добрым — одно и то же или что можно быть просто милым, а большего и не потребуется. Алан разницу знает. Он очень старается быть милым, потому что совсем не считает себя хорошим.