— Если вы не способны держать свои замечания при себе, я ничего не скажу. Просто как-нибудь утром уеду верхом и оставлю вас изнывать от любопытства.
— Верхом?
— Куда?
— Обещаю вести себя очень прилично.
— Ну, — Ричард дернул себя за мочку уха, — дело в том, что мне понадобятся спутники. Если, конечно, вы не слишком изнежились на юге, чтобы подняться чуть свет.
Девил закатил глаза в притворном отчаянии:
— Кончай острить и выкладывай, что у тебя на уме.
— Катриона?
Сидевшая за столом в кабинете Катриона подняла глаза. В дверях стояли Девил и Уэйн.
— Что-нибудь случилось? — спросила она.
— Нет-нет! — Девил вошел в комнату и задушевно улыбнулся. — Просто мы надеялись, что вы сможете уделить нам несколько минут.
Катриона указала на кресла напротив.
Перед их приходом она беседовала с Мелчеттом, заверившим ее, что все готово для весенних посадок. Наверху Уорбис помогал одеться Ричарду, который впервые после болезни собирался спуститься вниз. В ее мире, частью которого стали и эти мужчины, царил порядок.
— Чем могу быть полезна? — спросила Катриона, недоумевая, что привело к ней братьев Ричарда. Улыбка Девила стала еще задушевнее.
— Нас заинтересовали здешние урожаи. Ричард рассказал о ваших достижениях…
— А когда Корби упомянул об урожайности ваших садов, — Уэйн выразительно поднял брови, — признаться, я не сразу поверил. Я даже сказал, что это невозможно, особенно учитывая возраст деревьев.
Катриона улыбнулась:
— Тем не менее это правда. Дела у нас идут хорошо.
— Не просто хорошо, — поправил ее Девил, — а поразительно хорошо. — Он посмотрел на нее в упор. — Мы хотели бы знать, как вам это удается.
Катриона задумалась. Она не видела причин не удовлетворить их любопытство, хотя и опасалась, что они не поверят ей. Или не обладают достаточной широтой ума, чтобы понять. Однако они сами пришли к ней с вопросом, а как последовательница Госпожи она обязана распространять учение.
Катриона кивнула:
— Хорошо. Но вам придется учесть, что это… скорее философия, чем четкие инструкции. — Она взглянула на Уэйна. — Ответ одинаков, как для зерновых, так и для фруктовых деревьев — вообще для всех растений. Собственно, это философия земледелия, независимо от того, где находятся земли — в тени Меррика, в Кембридже или в Кенте.
— Итак… — подсказал Девил.
— Итак, — сказала Катриона, — это вопрос баланса.
— Баланса?
— Нужно возвращать земле то, что вы у нее забрали, если хотите получить снова. — Катриона выпрямилась. — Каждый клочок земли имеет определенные свойства, содержит питательные вещества, которые позволяют выращивать те или иные растения. При этом, однако, запас питательных веществ в почве истощается. Со временем она обедняется настолько, что урожаи падают. В какой-то степени помогает севооборот, но даже он не может вернуть почве плодородие. Поэтому, чтобы добиться стабильных урожаев, нужно после уборки возмещать израсходованные питательные вещества. Это основное правило. Сколько ушло, столько же нужно вернуть.
Уэйн нахмурился:
— Постойте. Вы хотите сказать, что каждый год, на каждом поле нужно проводить работы, чтобы восстановить…
— Баланс питательных веществ? — Катриона кивнула. — Совершенно верно.
— И как же, — подался вперед Девил, — вы измеряете этот баланс?
Они спрашивали, Катриона отвечала. Девил попросил листок бумаги и набросал схему своих полей. Уэйн перечислил фрукты и орехи, которые выращивал. Братья обсуждали ее советы, даже спорили, но ни разу не усомнились в ее суждениях. Совсем напротив.
— Непременно попробую, — заявил Девил. — Надо, чтобы вы поговорили с моими управляющими, когда приедете с визитом. — Он сложил листок бумаги, на котором делал записи. — Если мы достигнем хотя бы половины ваших показателей, я умру счастливым.
Просматривая свои заметки. Узин усмехнулся:
— Мои работники решат, что я спятил, но… это мои поля и моя прибыль. — Он поднял глаза и улыбнулся Катрионе. — Спасибо, дорогая, что поделились с нами своими секретами.
— О да. — Поднявшись со стула, Девил шутливо поклонился. — Вне всякого сомнения, это самый ценный секрет, который мне удалось выведать у дамы.
Смеясь, Катриона жестом выпроводила их. Они поспешно удалились, раскланиваясь на ходу. Когда за ними закрылась дверь, она все еще продолжала улыбаться. Спустя минуту, наведя порядок на столе, она направилась наверх проведать Ричарда и оценить, насколько он продвинулся на пути к выздоровлению.
— А, вот вы где.
Катриона подняла глаза от грядки, на которой вот-вот должны были проклюнуться зеленые всходы. По дорожке шагал Габриэль, пытаясь разглядеть, что она увидела в мерзлой земле.
— Что вы там нашли?
— Ничего, — усмехнулась Катриона. — Просто проверяю. Вам что-нибудь нужно?
Он с улыбкой выпрямился.
— Не то чтобы нужно. Я слышал о советах, которые вы дали Девилу и Уэйну.
— Понятно. — Катриона двинулась к дому, сделав приглашающий жест. — И что же вы выращиваете?
— Вообще-то ничего, в прямом смысле этого слова. — Он ухмыльнулся. — Я выращиваю деньги — из денег.
— О-о… — Катриона заморгала. — Не думаю, что могу дать совет в этой области.
— Возможно, — любезно согласился он. — Хотя вашу идею с балансом можно трактовать шире. В конце концов, вложение капитала и получение прибыли тоже требуют определенного баланса.
Катриона с сомнением посмотрела на него.
— Боюсь, — сказала она, — я мало что смыслю в инвестировании.
Его ухмылка стала шире.
— Как и большинство людей. Девил и Уэйн инвестируют свои средства через меня. Будем надеяться, что ваши бесценные советы умножат их состояние. Чем больше денег мы сможем вложить, тем богаче станем. Я хотел бы помочь вам с инвестициями, как помогаю остальным. — Он остановился. — Мы теперь одна семья, так что это только справедливо.
Катриона поглядела в его улыбающиеся глаза цвета ореха.
— Я… — Поколебавшись, она кивнула. — Это было бы неплохо. Видимо, Ричард тоже участвует в этих делах?
— Вся семья. Я надзираю за инвестициями, а Хиткоут Монтегю ведет дела от нашего имени. — Габриэль усмехнулся. — Это означает, что я изучаю рынок и веду переговоры, а он выполняет нудные формальности.
Катриона кивнула:
— Расскажите мне о вашей деятельности.
Пока они неторопливо шагали через сад, Катриона узнала достаточно, чтобы не сомневаться: Габриэль свое дело знает.