– Разумеется, – ухмыльнулся тот. – Всем было ясно, что вы безумно влюблены. Ты что же, воображала, будто мы не заметим? Даже папа понял после одного-единственного бала!
– Но каким образом? Чем мы выдали себя? – поразилась Прис.
– Да стоит только увидеть, как вы смотрите друг на друга, прикасаетесь друг к другу! У тебя было много поклонников, почти таких же неотразимых, как Диллон, а ты их словно не замечала. С Диллоном все по-другому. Ты глаз с него не спускала. И он ведет себя точно так же, – пояснил Рас, сжимая ее руку. – Ты пытаешься ускользнуть, он сразу это чувствует и поднимает глаза, прежде чем ты делаешь шаг к двери.
– И этого достаточно… – растерянно пробормотала Прис, – чтобы ты и папа уверились, что он любит меня?
– Поверь, для такого человека, как он, это верный признак.
Интересно, что это означает – «такой человек, как он»?!
– Я более чем счастлив, что ты нашла его, – продолжал Рас. – Ты так много сделала для меня. Так старалась дать мне все необходимое для счастья. Вполне справедливо, чтобы вместе со мной и ты нашла свою судьбу.
– Можно подумать, Диллон – моя награда! – фыркнула она. Глаза Раса заискрились.
– Если туфля не жмет…
Прежде чем она нашлась с ответом, Флик, шурша юбками, подбежала, чтобы обнять ее. К ней присоединились Юджиния и Аделаида, и, прежде чем они с Диллоном успели переглянуться, их затянуло в головокружительный водоворот предложений, решений вопросов и поздравлений. Как предсказывал Диллон, Флик немедленно погнала их к Горации, чтобы сообщить новости.
Уже через полчаса в гостиной Кинстеров собрались все дамы семьи, готовые помочь в организации бала в честь помолвки, который решила дать Горация, объявив, что имеет на это полное право.
Поднялась невообразимая суматоха. Волновались в основном женщины, хотя время от времени в гостиную заглядывали мужчины, чтобы поздравить жениха с невестой, пожать руку Диллону, осторожно оглядеться и бесшумно исчезнуть. Диллон, Рас и отец Прис стойко выдерживали натиск в течение получаса, но как только их согласие на будущий бал было получено, они сдались.
Прис совсем не удивилась, когда Диллон, коснувшись ее плеча, пробормотал:
– Мы с твоим отцом и Расом едем в клуб. У меня там деловая встреча. Увидимся за ужином.
– Разумеется, – кивнула она, стиснула ему руку, позволила поцеловать свои пальцы. Мужчины удалились.
Решительно подавив желание увязаться за ними, она вернулась к дамам и обреченно покорилась неизбежному.
Четыре дня спустя в доме Горации на Беркли-сквер состоялся бал в честь их помолвки. Балу предшествовал званый ужин на пятьдесят гостей, в продолжение которого хозяева объявили блестящему обществу о помолвке и грядущей свадьбе мистера Кэкстона и леди Присциллы.
Прис мысленно благодарила многочисленных гувернанток, безжалостно муштровавших ее с самого детства.
– Как хорошо, что я дочь графа, – вполголоса пробормотала она Диллону, приветствуя прибывающих гостей. – Иначе страшно подумать, как бы я справилась со всем этим.
– Ты справилась бы, – заверил Диллон, лаская взглядом ее обнаженные плечи. – Один этот чертов туалет склоняет чашу весов в твою сторону: леди почти так же очарованы твоим видом, как джентльмены.
Известная своим высокомерием графиня Ливен только сейчас соизволила пробормотать свое крайне надменное одобрение неотразимо элегантного платья Прис. В ответ на его ворчание Прис скрыла улыбку и пробормотала:
– Следует пускать в ход все оружие, которым тебя наградила природа.
В этот момент к ним подошел лорд Карнеги, вынудив Диллона временно оставить эту реплику без ответа.
Ошеломленный вид его светлости только подогрел уверенность Прис. Она сама занималась своим платьем и теперь выглядела неотразимо в создании из тисненого изумрудного шелка, крайне простого, но эффектного покроя. Оно не просто подчеркивало ее фигуру. Облегающий лиф с низким вырезом, отделанный прозрачным шелком того же оттенка и рисунка, дразнил воображение. Юбки были скроены по последней моде, прямые спереди, собранные сзади. Вместе с Диллоном, по привычке облаченным в черный фрак и белоснежную сорочку, они казались идеальным воплощением светской пары на балу в честь своей помолвки.
Она не могла дождаться их первого вальса, начала и окончания бала, чтобы потом заняться подготовкой к свадьбе. Но цепочка гостей все тянулась и тянулась. Сохраняя на лице восторженную улыбку, она пожимала руки, приседала в реверансе и принимала поздравления гостей.
К ее изумлению, некоторые мамаши с незамужними дочерьми казались вполне искренними в своих дружеских клятвах.
– Я так рада, что вы оба сделали свой выбор, – мило улыбнулась леди Хендрикс, за спиной которой стояла племянница, после чего пожала им руки и вплыла в бальный зал, готовая начать охоту за возможными жертвами.
Воспользовавшись небольшим перерывом, когда старая подруга Горации остановилась поболтать с ней и Джорджем, Прис наклонилась ближе к Диллону и пробормотала, кивнув в сторону леди Хендрикс:
– Твой отец сказал, что мы порадовали всех свах этого города, и, похоже, не ошибся.
– Видимо, – заметил Диллон, – нас посчитали чересчур «опасными». И леди в полном восторге, что могут вычеркнуть из списков нас обоих. Теперь, когда мы удалились со сцены, их подопечные смогут спокойно ловить достойных женихов.
Прис рассмеялась и принялась очаровывать супругов Монтегю.
Генерал прибыл еще вчера. Она была тронута, когда он провел с ней почти весь день, успокаивая и отвлекая рассказами о Хиллгейт-Энд, матери Диллона, о том, какое счастье сознавать, что скоро она станет его невесткой. Тихая семейная жизнь, которую он рисовал, привлекала и завораживала Прис, его слова наполняли ее нетерпеливым ожиданием, возбуждая ее обычное стремление воспользоваться моментом и действовать.
Она хотела быть там, в Хиллгейт-Энд! Хотела стать его хозяйкой. Всегда быть с Диллоном. Жить с ним одной жизнью. И это нетерпение росло; она пыталась удержать его, читая себе наставления, твердя, что и этот бал, и все остальные приготовления через несколько недель закончатся их свадьбой и тогда она получит все, что пожелает ее сердце.
Весело болтая, отвечая на поздравления, она мысленно перебирала предстоящие дела.
Одна мелочь не давала ей покоя. Барнаби вернулся в Лондон, очевидно, не привезя новостей о мистере Икс. В постоянной суете она так и не нашла времени услышать всю историю и знала только конец. Они зашли в тупик, пытаясь разгадать имя злодея.
Мужчины пожимали плечами и соглашались, что достаточным наказанием для мистера Икс будут те финансовые потери, которые он понес на скачках. Но убедить в этом Прис было невозможно. Это казалось ей неоправданно печальным финалом их приключения. Она мысленно напомнила себе потанцевать с Барнаби и заставить его рассказать обо всех перипетиях поиска.