– Нет, почерк должен быть женским, – возразил Джослин, и взгляды женщин тут же обратились к нему. – Поэтому я тоже не могу участвовать в этом деле.
Феба кивнула:
– Виконт прав. – Она нахмурилась. – К сожалению, я не могу попросить об этом Эдит…
Ее речь прервал звон колокольчика над входной дверью, и они услышали голос дежурившего в конторе Бертлза.
– Добрый день, леди. Чем я могу быть вам полезен?
Эммелин тут же встала; однако не успела она сделать и шага, как из-за стены раздался хорошо знакомый Фебе голос:
– Меня интересует только одно – здесь ли находится моя племянница мисс Маллесон?
Глаза Фебы стали круглыми от изумления.
– И мой племянник Деверелл, – послышался голос второй посетительницы. – Возможно, вы знаете его как виконта Пейнтона.
Теперь у Фебы не было никакого сомнения в том, что в агентство нагрянули Эдит и Одри.
– Что за бесцеремонное вторжение, – проворчал Деверелл, отодвигая стул и вставая из-за стола.
Пробормотав что-то себе под нос, Феба вышла вслед за ним из кухни и направилась по коридору в сторону помещения конторы.
– А вот и они! – увидев их, радостно воскликнула Одри и тут же навела на них свой изысканный лорнет – модный аксессуар, дополнявший ее роскошный наряд в египетском стиле. Одри была одета в свободного покроя платье золотисто-зеленоватых тонов и украшенный жемчугом тюрбан из атласа медного цвета.
Деверелл отвесил гостьям легкий поклон.
– Добрый день, – вежливо поздоровался он, – чем мы заслужили неожиданное удовольствие видеть вас?
Феба ткнула его вбок, и Деверелл поморщился; он считал, что его вопрос не выходит за рамки приличий.
– Что-то случилось? – с обеспокоенным видом спросила Феба.
– Нет-нет, дорогая, все в порядке, – поспешила заверить ее Эдит, с любопытством озирая комнату, в которой стояли конторка, письменный стол и стулья, а вдоль стен тянулись полки с коробками. – Мы просто хотели увидеть…
Одри фыркнула, недовольная нерешительностью своей приятельницы.
– Мы подумали, что если Деверелл может посещать вас здесь, то и мы имеем право приехать сюда, чтобы повидаться с вами, – объяснила она. – Ведь мы уже долгое время помогаем вам, не так ли? – Эдит похлопала по руке свою племянницу. – Я решила, дорогая, что настало время кое-что прояснить; меня сильно обеспокоило то, что кто-то чуть не проломил голову бедняге Фергусу, и теперь, как хозяйка дома, я не могу больше делать вид, что ничего не знаю о ваших делах.
Эммелин осторожно заглянула в помещение конторы, и это не ускользнуло от внимания Эдит.
– Ну-ка, кто это там прячется? – с улыбкой спросила она.
Эммелин поспешно сделана книксен.
– Меня зовут Эммелин Бертлз, мэм, – пролепетала она.
– Хм… Где-то я вас уже видела… – некоторое время Одри внимательно разглядывала Эммелин через лорнет. Узнав наконец женщину, которая стояла перед ней, она в изумлении ахнула. – Боже, так вы и есть та компаньонка, которая пропала во время праздника в поместье леди Макаллистер? – Одри на мгновение задумалась. – Интересно, сколько лет прошло с тех пор?
– Пять, – подсказала Феба, бросая умоляющий взгляд на Деверелла.
– Может быть, мы пройдем на кухню? – обратился виконт к гостьям. – Будет лучше, если случайные посетители не увидят нас здесь. Кстати, это Бертлз, муж Эммелин; оба они являются владельцами агентства.
Эдит и Одри улыбнулись Бертлзу, и тот, покраснев от смущения, поклонился.
– А как организована работа в вашем агентстве? – поинтересовалась Одри.
– Давайте все же сначала пройдем на кухню, – напомнил Джослин. – Там Феба вам все объяснит.
Все проследовали на кухню, где Лофтус терпеливо ждал возвращения мисс Маллесон; несмотря на свою робость, он держался молодцом и, когда гости переступили порог, встал и учтиво поклонился.
– Познакомьтесь, – сказала Феба. – Это мистер Лофтус Коутс, он оказывает нам помощь уже в течение нескольки хлет. А это моя тетушка, миссис Эдит Балмейн; я не раз упоминала ее имя.
Лофтус кивнул.
– Рад познакомиться с вами, мэм, – пробормотал он.
Виконт выдвинул стул для тетушки и помог ей сесть.
– Представьте меня этому человеку, – дернув племянника за рукав, потребовала Одри, не сводя глаз с Лофтуса.
– У нас сегодня прямо какой-то парад тетушек, – пробормотал виконт и обратился к Коутсу: – Теперь разрешите мне представить мою тетю мисс Одри Деверелл, которая, кстати, является крестной матерью Фебы.
– Рад познакомиться и с вами тоже, мисс Деверелл. – Лофтус окончательно сконфузился.
– Мне тоже очень приятно познакомиться с вами, мистер Коутс. – Одри протянула Лофтусу руку, и он осторожно пожал ее.
– Слава Богу, что наших дорогих детей в их начинаниях все это время поддерживал мудрый наставник и советчик, – сказала Одри, возвращаясь на свое место.
– К сожалению, мне пора уходить, – смущенно откашлявшись, заявил мистер Коутс, теребя в руках шляпу. – Я лишь заехал на минутку, чтобы…
– Умоляю, останьтесь! – воскликнула Одри. – Нас с Эдит приводит в отчаяние одна мысль о том, что наше появление может расстроить ваши планы.
Немного поколебавшись, Лофтус снова опустился на стул, и Одри устремила взгляд на мисс Маллесон.
– А теперь расскажите нам, дорогая, как обстоят дела в агентстве, – попросила она.
Феба взглянула на Деверелла, как бы ища у него поддержки, потом, вздохнув, начала подробно отвечать на вопросы тетушек.
Пять дней спустя, лежа после бурного соития в своей теплой постели рядом с Девереллом, Феба, закрыв глаза, размышляла о тех переменах, которые за последнее время произошли в ее жизни.
Они заключались не только в том, что у нее появился страстный любовник, который даже сейчас обнимал ее так бережно и осторожно, как будто хотел защитить от неведомой опасности. Виконту удалось не только занять место в ее сердце, но и стать незаменимым человеком в агентстве.
Фебу поражало то, что не только в постели, но и в конторе на Кенсингтон-Черч-стрит, а также в темных переулках во время операций по спасению попавших в беду девушек Деверелл был всегда рядом с ней: не впереди нее, не вместо нее, а рядом, – это свидетельствовало о том, что он и впрямь считал себя ее партнером.
Открыв глаза, Феба посмотрела на виконта, который спал, уткнувшись лицом в подушку. Она не ожидала, что этот властный, привыкший командовать человек способен уступать, подчиняться, прислушиваться к мнению женщины. Лишь изредка, во время операций, когда Фебе грозила опасность, он порой пытался взять бразды правления в свои руки.
Разумеется, ему не нравилось, что Феба принимала участие в спасении девушек, но он вынужден был смириться с этим: попавшие в беду служанки больше доверяли женщине, чем мужчине. Феба, как никто другой, умела подбодрить их, вселить в них уверенность в том, что все кончится для них хорошо.