– Что он сказал? – спросила Кэти, пытаясь скрыть испуг.
– Он сказал, чтобы ты как можно скорее забыла обычаи своей родины и усвоила наши, – мягко проговорила Лайла. – Все решено, в Англию ты не вернешься. Ты хорошо говорила с моим мужем, – добавила она, – не спорила. Теперь тебе осталось поладить с нашим сыном, и жизнь твоя станет волшебной сказкой.
«Пока она больше напоминает кошмар, – подумала Кэти. – Неужели придется второй раз за полгода венчаться «на скорую руку, да на долгую муку», как говаривала моя маменька».
Новая баронесса де Сервьер оказалась пунктуальной по-королевски. Ровно в пять утра на аллее, ведущей к Вестминстерскому аббатству, показалась прекрасная амазонка на вороном коне, ноги которого облегали искусно сотканные белоснежные чулки. Конь был так хорош, что некоторое время Этьенн мог думать только о нем, почти не обращая внимания на всадницу.
Где, черт возьми, этот безухий умудрился раздобыть в Лондоне за одну ночь такого изумительного коня? Впрочем, раз женщина – жена Этьенна, значит, и конь принадлежит ему. С этой утешительной мыслью мужчина полностью переключился на Джованну. Облаченная в плотный серый жакет и такую же шерстяную юбку с разрезом, в шелковом салатном платке, трепетавшим на груди, и в маленькой шляпке, которая держалась неизвестно каким образом, женщина выглядела вызывающе элегантно. Огненно-рыжие волосы были заплетены в косу и стянуты такой же салатной лентой. Умело управляя норовистым конем, Джованна неторопливо подъехала к Этьенну, восседавшему на лошади саловой масти. Животные деловито обнюхались и, похоже, признали друг друга.
– Мы поедем верхом? – удивился Этьенн, – я думал…
– Наши сундуки отправят в экипаже следом за нами. А нам потребуется свобода маневра, – Джованна тронула повод и направила коня к набережной. Этьенн последовал за ней, неохотно принимая роль ведомого.
– Найти убийцу курьера спустя столько дней… ничего себе задача. Особенно, когда неизвестно кто он и откуда. – Этьенн покачал головой. – След уже остыл. Мэтр, конечно, прав, эту линию нужно отработать, но возможно ли это?
– Если Господь велит, для солдата ордена нет ничего невозможного, – невозмутимо отозвалась Джованна, но, взглянув на вытянувшееся лицо спутника, добавила: – В архивах министерства мэтр нашел любопытную запись. Доклад одного из караульных с заставы по Юго-Западной дороге. Как раз в тот день, вернее, в ту ночь, когда был убит курьер принца, на заставе произошла стычка. Караул пытался задержать подозрительного молодого человека, то ли мелкого наследника, то ли просто деревенского парня. Шпага у него была, но махал он ею как конюх. Впрочем, мерзавец оказался шустрым: убил одного, ранил другого, украл лошадь и ушел от погони лесом.
Второй укол самолюбия за одно утро был еще более болезненным. Уху удалось добраться до архивов министерства! Более того, он заметил именно этот доклад, который, черт возьми, действительно мог оказаться следом.
– Слабовато, – буркнул он, – парень из какой-то деревни исчез где-то в лесу…
– Украденная лошадь имела клеймо. Она была продана в Бристоле, – добавила Джованна, – имя и адрес продавца у нас есть. Такой след тебя устроит, брат? Или же нужно непременно изловить этого парня для тебя, а, желательно, вытрясти из него все, что он знает, и представить тебе в письменном виде?
Глубоко уязвленный отповедью, Этьенн сделал вид, что принял ее за шутку, и деланно рассмеялся. Но охота беседовать с красавицей у него пропала, и путь до постоялого двора они проделали в полном молчании.
Постоялые, или, по-иному, гостиные дворы появились в Британии еще во времена рыцарей, и с тех пор мало изменились. Они представляли собой большие, довольно уродливые бревенчатые, реже каменные строения, расположенные вдоль крупных дорог, обнесенные, либо не обнесенные забором высотой в два этажа, с крепкой дверью, которую не вдруг вышибешь даже ударом лошадиного копыта, с толстыми ставнями и вечным дымком из трубы. На первом этаже располагались кухня и большой обеденный зал, на втором – несколько спален. При дворе, как правило, были небольшой каретный сарай и конюшня, сзади – птичник. Корову обычно не держали, предпочитая брать молоко и говядину в деревнях. Обычно на крыльце, в плохую погоду, постоянно дежурил шустрый мальчишка – сын или племянник хозяев, всегда готовый оказать мелкие услуги: распрячь и почистить лошадей, помочь занести вещи и сбегать в ближайшую деревню за доктором, кузнецом, священником или нотариусом. Иногда за свои услуги мальчишки получали пару монет, чаще обходились даже без «спасибо», но все равно работали старательно, с младых ногтей вникая во все тонкости семейного дела и готовясь со временем стать хозяевами двора.
Такой мальчишка нашелся и здесь: лет десяти, с неприлично отросшими белобрысыми волосами, спрятанными под шерстяную шапочку, в добротной городской одежде, пошитой бережливой матерью явно «на вырост», он сидел на перилах крыльца, как петух на насесте, ожидая очередного заработка. Едва мужчина и женщина подъехали, он спрыгнул и по-хозяйски подхватил под уздцы сразу обеих лошадей.
– Доброе утро, милорд, миледи, – благовоспитанно кивнул он, демонстрируя почти безупречный выговор, чем позабавил Этьенна. Большинство лондонских мальчишек говорили на таком жаргоне, что понять их было трудно, а уж чем дальше от столицы, тем более странным становился английский язык, – ваши лошади, кажется, не голодны. Желаете, чтобы я их устроил на конюшне?
– Не стоит, – ответил Этьенн, – мы только пообедаем, ночевать не будем. Привяжи их тут и посторожи, если тебе не трудно. – С этими словами Этьенн бросил мальчику монетку и, спешившись, помог женщине сойти с коня.
В этот, еще довольно ранний час в зале было пусто. Полная женщина в переднике протирала длинные столы, меняла свечи в тяжелых деревянных подсвечниках, поправляла криво стоявшие скамьи и стулья. Несколько ламп, висевших под потолком, были порядком закопченные, и женщина время от времени поглядывала на них, прикидывая, стоит ли их снять и протереть, или же пусть еще повисят. Увидев, что на пороге появились люди, она с большим облегчением отвлеклась от ламп и поспешила навстречу посетителям.
– Милорд, миледи, желаете завтракать или обедать? – еще издали крикнула она.
– Мы хотим поесть плотно и сытно, – ответил Этьенн, – дорога дальняя, а мы торопимся и до вечера больше останавливаться не будем. Что вы можете предложить?
Хозяйка расплылась в улыбке:
– Прямо сейчас я подам вам прекрасный суп из черных бобов и тыквенное пюре с луком, а пока вы перекусываете, очень быстро зажарю курицу. Вам покрупнее?
– Да, если можно, – кивнул Этьенн, – и немного провизии мы возьмем с собой.
– Тогда вам понадобится корзинка и несколько салфеток, – решила хозяйка. – Присаживайтесь, где удобнее, я обо всем позабочусь. Кларет? У нас отличный кларет, мой муж получает его из столицы.
Вино и в самом деле оказалось превосходным, ничуть не уступающим тому, что подавалось в Лондоне, а суп и тыква заставили привередливого Этьенна восхищенно прикрыть глаза. Наблюдавшая за ними краем глаза хозяйка успокоилась и исчезла в недрах просторной кухни, откуда вскоре поплыл аппетитный аромат жареной курицы.