Линк отряхнул шорты, чтобы убедиться, нет ли на них гусениц.
— Да уж, хорошо!
Ничего хорошего во всем этом я не видел. Я был слишком зол. Надо во что бы то ни стало найти Лену. Пусть объяснит мне, зачем она устроила такой кошмар всем собравшимся в шатре, ради того, чтобы отомстить. И кому? Паре-тройке престарелых королев красоты? Маме Линка, которая с годами тоже моложе не становится? Выходка в духе Ридли, а вот от Лены я такого не ожидал. Смеркалось; Линк осмотрелся по сторонам, пытаясь разглядеть что-то, кроме мечущихся лучей фонариков и бьющихся в истерике добропорядочных прихожанок.
— А Лив куда делась? Она разве не с тобой оставалась?
— Не знаю. Я сказал ей выбираться через дальний выход, когда началась заварушка с жуками.
— Пойдем поищем ее, — предложил Линк, поморщившись при упоминании жуков.
Около комнаты смеха собралась небольшая кучка людей, поэтому мы решили для начала посмотреть там.
— Такое впечатление, что Лив сама способна позаботиться о себе. Думаю, сейчас нам лучше заняться другими делами.
— В точку! Пошли.
Мы завернули за угол и оказались в нескольких метрах от входа в тоннель любви. Там, рядом с покачивающимися пластиковыми лодками, раскрашенными под гондолы, обнаружились Ридли, Лена и Джон. Лена стояла между ними, на плечи была наброшена кожаная куртка. У нее такой куртки никогда не было. А вот у Джона…
Не подумав заранее, я сразу же позвал ее:
— Лена!
«Оставь меня в покое, Итан».
«Нет! О чем ты думала?!»
«Я вообще не думала. Я наконец-то что-то делала».
«Точно! Делала глупости!»
«Только не говори мне, что ты теперь на их стороне!»
Я ускорил шаг, Линк изо всех сил пытался не отставать.
— В драку собираешься ввязаться, чувак? Надеюсь, мальчик-чародей не воспламенит нас взглядом, не превратит в статуи или еще во что-нибудь похуже.
Обычно Линк не против лишний раз помахать кулаками. Хоть он и не отличается атлетическим телосложением, зато почти одного со мной роста, а здравого смысла у него — раза в два меньше. Но его не особенно прельщала перспектива драки с существом, обладающим сверхъестественными способностями. Один раз мы уже обожглись, поэтому сейчас мне не хотелось впутывать его в эту историю.
— Я сам разберусь. Иди ищи Лив.
— Не дождешься, чувак. Я тебя прикрою.
Мы подошли к гондолам; Джон выступил вперед, словно пытаясь прикрыть девушек своим телом. Как будто их надо защищать от нас.
«Итан, уходи отсюда!»
В ее голосе звучал страх, но на этот раз я не стал поддерживать беседу.
— Привет, любовничек, как делишки? — улыбнулась Ридли, разворачивая голубой леденец.
— Да пошла ты, Ридли.
— Ой, неужели это Горячий Стержень? Прокатимся по тоннелю любви? — предложила Ридли, изменившись в лице при виде стоящего за моей спиной Линка.
Она пыталась юморить, но нервная дрожь в голосе выдавала ее с головой. Линк схватил ее за руку и притянул к себе, как будто он и правда был ее парнем.
— Вы о чем думали, когда устроили этот беспредел? Кто-нибудь мог погибнуть! Четырехсотлетняя бабушка Итана почти заработала себе инфаркт!
— Да чего такого-то, ну, подумаешь, парочка жуков! — отдернула руку Ридли. — Не преувеличивай! Раньше ты мне как-то больше нравился, посговорчивее был!
— Уж я думаю!
— Что случилось? — спросила Лена, выходя вперед. — С бабушкой все в порядке?
Она снова стала похожа на мою Лену, добрую и заботливую, но я больше не доверял ей. Несколько минут назад она сорвала свой гнев на женщинах, которых ненавидела, чуть было не лишив жизни тех, кто имел несчастье оказаться рядом с ними, а теперь снова напомнила мне девушку, которую я поцеловал за билетной кассой. Что-то тут не сходится…
— Что ты там делала? Как ты можешь помогать им?
Я не осознавал, насколько разозлился, пока не понял, что просто ору на нее. А вот Джон сразу смекнул, что к чему. Он толкнул меня в грудь, и я попятился, чуть не упав.
— Итан! — испуганно воскликнула Лена.
По крайней мере мне так показалось.
«Остановись! Ты не понимаешь, что творишь!»
«Зато я наконец-то что-то делаю, как ты говоришь».
«Делай что-нибудь другое! Уходи отсюда!»
— Не смей так с ней разговаривать. Убирайся отсюда, пока цел!
Я что-то пропустил? Мы с Леной расстались всего час назад, а теперь Джон Брид защищает ее от меня, как будто она — его девушка.
— Да что ты? Думай, с кем руки распускаешь, мальчик-чародей.
— Мальчик-чародей?! — Он подошел ближе, сжимая кулаки (немаленькие такие кулаки!). — Не смей называть меня так!
— А как мне тебя называть? Сволочью? — с вызовом спросил я, надеясь, что он ударит меня.
Он бросился на меня, но первый удар нанес я. Типичное для меня идиотское решение. Я вложил долго сдерживаемое раздражение и гнев в один удар: мягкий человеческий кулак влетел в его стальную сверхъестественную челюсть. С таким же успехом можно фигачить кулаком по бетонной стене. Джон моргнул, зеленые глаза потемнели и стали почти черными. Он вообще ничего не почувствовал.
— Я не чародей!
Я частенько ввязывался в разные переделки, но ни одна драка не могла подготовить меня к тому, что я ощутил, когда меня ударил Джон Брид. Я вспомнил, как Мэкон дрался со своим братом Охотником, их невероятную силу и скорость. Джон едва пошевелился, а я уже лежал на спине. Я испугался, что потеряю сознание.
— Итан! Джон! Перестаньте! — заплакала Лена, и по ее лицу побежали черные ручейки туши.
Джон развернулся и швырнул Линка в грязь. К чести моего друга, надо заметить, что он встал гораздо проворнее меня, хотя его быстренько свалили во второй раз. Я с трудом поднялся на ноги. Вроде обошлось без переломов, а вот синяки будут такие, что от Эммы, пожалуй, не скроешь.
— Достаточно, Джон, — с показным спокойствием произнесла Ридли, беря Джона за руку. — Пойдем, нам нельзя опаздывать.
У нее задрожал голос, и я понял, что она до смерти напугана — если Ридли вообще может чего-то испугаться. Линк посмотрел ей прямо в глаза, что потребовало от него некоторых усилий — сложно смотреть в глаза, лежа в пыли:
— Не надо оказывать мне услугу, Рид! Я сам могу о себе позаботиться.
— Вижу, вижу. Настоящий мистер Золотая Перчатка!
Линк застонал — то ли от иронии в ее голосе, то ли от боли. Но в любом случае он не привык проигрывать в драке. Рывком встав на ноги, он сжал кулаки и приготовился снова ринуться в бой.
— Это кулаки ярости, детка, все еще только начинается!