Ей было уже не до шуток.
— Уходите! — крикнула она, изо всех сил оттолкнув нас, но мне удалось удержаться на ногах.
— Я никуда не пойду, пока не поговорю с Леной.
— Она не хочет тебя видеть.
— Пусть сама скажет мне об этом.
«Скажи мне это в лицо, Эль».
Лена пробиралась к нам через толпу. Джон Брид стоял на месте, не сводя с нас взгляда. Мне не хотелось даже думать, как именно она уговорила его не ходить за ней. Сказала, что сама разберется? Что этот несчастный человечек все никак не может выкинуть ее из головы? Что этому жалкому смертному далеко до ее нового парня?
До такого крутого парня, как он.
Джон был круче меня в одном — в самом главном. Он — часть ее мира.
«Я не уйду, пока ты сама не скажешь мне».
Ридли заговорила тихим и необычно серьезным голосом:
— У нас нет времени возиться с вами. Я знаю, что ты сейчас не в форме, но ты не понимаешь, во что ввязался. Он убьет тебя, и тебе еще повезет, если к нему на радостях не присоединятся все остальные.
— Кто, вампиреныш? Да мы с ним справимся, — слукавил Линк, не желая показаться трусом ни передо мной, ни перед ней.
— Не справитесь, идиот, — покачала головой Ридли и оттолкнула его подальше. — Скаутам тут не место! Выметайтесь отсюда!
Она протянула руку, чтобы дотронуться до его щеки, но он успел перехватить ее за запястье. Ридли напоминала завораживающую своей красотой змею — таких нельзя подпускать слишком близко, а то укусят.
Нас с Леной разделяло всего несколько метров.
«Если ты не хочешь меня видеть, скажи мне это сама».
В глубине души я верил, что если она подойдет поближе, то мне удастся вырвать ее из дурмана, в который ее погрузили Ридли и Джон. Лена остановилась за спиной у Ридли. По ее лицу было непонятно, что она чувствует, но на щеке блеснула серебристая дорожка, оставленная одной-единственной слезинкой.
«Давай, Эль! Скажи мне уйти, или пойдем со мной».
Лена моргнула и посмотрела на стоящую у края танцпола Лив.
— Лена, тебе здесь не место. Я не знаю, что с тобой делают Ридли и Джон, но…
— Со мной никто ничего не делает, и сейчас опасность угрожает совсем не мне. Я — не смертная.
«Как, например, она», — добавила Лена, выразительно посмотрев на Лив.
Лена помрачнела, выбившиеся из прически локоны начали извиваться, словно змеи. Неподалеку мерцали огни бара, вспышки стробоскопов освещали танцпол, отражаясь от стекол и зеркал. Толпа вокруг нас начала расступаться.
— Но ты не такая, как они, Эль!
— Ошибаешься! Я точно такая же. Мне здесь самое место.
— Лена, мы сможем с этим разобраться!
— Нет, Итан. На этот раз — нет.
— Но мы уже столько всего пережили вместе!
— Нет. Не вместе. Теперь ты ничего обо мне не знаешь.
На секунду ее лицо изменилось. Грусть? Сожаление?
«Я бы хотела все изменить. Но это невозможно».
Она отвернулась и пошла прочь.
«Я не могу пойти за тобой туда, Лена!»
«Я знаю».
«Ты останешься одна!»
Она даже не обернулась.
«Я и так одна, Итан».
«Тогда скажи, чтобы я ушел. Если ты действительно этого хочешь».
Лена остановилась, медленно обернулась и сказала, глядя мне прямо в глаза:
— Итан, я хочу, чтобы ты ушел.
Она растворилась в толпе танцующих, ускользнув от меня. Я еще не пришел в себя, когда раздался резкий, разрывающий слух звук, и рядом со мной материализовался Джон Брид в своей черной кожаной куртке и громко произнес:
— Я тоже хочу, чтобы ты ушел.
— Я уйду, но не из-за тебя.
Он улыбнулся, и его зеленые глаза загорелись странным огнем. Я развернулся и пошел прочь, расталкивая тех, кто попадался мне на пути. Мне было наплевать, наступлю ли я на ногу какому-нибудь любителю человеческой крови или похитительнице сердец, которая заставит меня кинуться с ближайшей скалы. Я просто шел вперед, потому что больше всего на свете мне хотелось выбраться отсюда. Тяжелая деревянная дверь хлопнула за спиной, в один миг все исчезло — музыка, огни и чародеи. Однако, к сожалению, кое-что осталось со мной. Воспоминание о его руках, обнимающих ее колышущиеся в такт музыке бедра, ее извивающиеся черные волосы.
Лена в объятиях другого парня.
Я не заметил, как современное асфальтовое покрытие вновь превратилось в старинную мостовую. Сколько это продолжается и что между ними произошло? Чародеи и смертные не могут быть вместе. Об этом говорилось в видениях, как будто чародейский мир сомневался, что я способен понять с первого раза. Позади раздались чьи-то шаги, эхо разносилось далеко по переулку.
— Итан, ты в порядке? — спросила Лив, кладя руку мне на плечо.
Я даже не заметил, что она шла за мной.
Я обернулся, но не знал, что ей сказать. «Все в порядке, просто я стою на улице из ушедшей эпохи, по дороге к подземному чародейскому тоннелю, и думаю о Лене и ее новом парне, который является моей полной противоположностью»?
Парне, который мог отнять у меня мою девушку, стоило ему только захотеть, и сегодняшний вечер был ярким тому доказательством.
— Я не знаю, что делать. Это непохоже на Лену. Ридли и Джон каким-то образом контролируют ее.
— Ты не захочешь меня слушать, — нервно кусая губы, начала Лив, — но Лена принимает решения самостоятельно.
Да и как Лив могла понять? Она не видела, какой Лена была до того, как умер Мэкон и нарисовался этот Джон Брид.
— Почему ты так уверена? Ты же слышала, что сказала тетя Мэриан. Мы даже не знаем, на что способен Джон!
— Представляю, как тебе сейчас тяжело…
Лив начала говорить стандартными фразами, а в том, что происходило со мной и Леной, не было абсолютно ничего стандартного.
— Говорю тебе, ты ее совсем не знаешь.
— Итан, но у нее золотистые глаза, — прошептала Лив.
Ее слова снова и снова звучали у меня в голове, как будто доносясь до сознания сквозь толщу воды. Эмоции постепенно отступали, и на поверхность поднимались доводы логики и разума.
У нее золотистые глаза.
Всего лишь одна маленькая деталь меняет все. Никто не мог заставить ее выбрать Тьму или сделать ее глаза золотистыми. Леной никто не управлял. Никто не пользовался чарами сирены или даром убеждения, чтобы заставить ее прыгнуть на мотоцикл и уехать с Джоном. Никто не заставлял ее быть с ним. Она сама сделала свой выбор, и ее выбор пал на него. «Итан, я хочу, чтобы ты ушел». Ее слова продолжали звучать у меня в ушах. Но это не самое ужасное. Самое ужасное в том, что она сказала правду.