— Нет, это ни в коей мере не было трудно, хотя бы потому, что это была довольно выгодная сделка.
Губы капитана искривились в невеселой улыбке, и он выпрямился.
— Вот вам и ответ, мисс Тернер. Когда речь идет о выгоде, мой брат быстро и легко принимает решения там, где речь идет о банковском счете.
София переводила взгляд с одного брата на другого. Мужчины вели тихую войну, обмениваясь каменными взглядами, гоняя желваки на крепких скулах и сжимая серебряные приборы, словно рукояти кортиков.
Неожиданно мистер Грейсон расслабился, и на его лице появилась плутоватая улыбка, которую не раз видела София по самым разным поводам.
— Так вот почему Грей не женат. — Мистер Уиггинс негромко хмыкнул и встал, чтобы разрезать пудинг, раз-исивая возникающий между братьями конфликт. — Для богатого человека банковские дела важнее личной жизни.
Мистер Грейсон довольно демонстративно отреагировал улыбкой на эту шутку. Но потом его улыбка угасла, и на мгновение София заметила то, чего никогда не замечала раньше. Очень нелегко давалась ему эта плутоватая улыбка. Под ней он выглядел безмерно… усталым. Сочувствие пронзило ее, прежде чем она смогла противостоять этому чувству. Вечера, проведенные в бальных залах, и мучительные попытки преодолеть тяжесть напускной легкости слишком свежи были в ее памяти. В эти недавние времена она вводила в заблуждение всех, кроме себя.
Неожиданно он поднял голову и поймал ее пристальный взгляд. София покраснела, чувствуя себя так, словно забралась к нему в ванну. И от этой мысли она покраснела еще сильнее.
И вновь на помощь к ней пришел мистер Уиггинс:
— Не будь у меня жены, я бы просто не знал, что с собой делать. Я даже не могу решить, какого цвета жилет мне заказывать у портного. — Он бросил на Софию игривый взгляд, полный хмельного веселья. — Скажите нам, мисс Тернер, почему представительницам прекрасного пола подобные решения даются без труда?
София улыбнулась:
— Для вас, мистер Уиггинс, выбор очевиден. Вы темноволосы, значит, вам больше всего подойдет жилет цвета слоновой кости.
Она посмотрела на свою тарелку и осторожно тронула пудинг вилкой.
— Понимаете, сэр, есть люди, для которых само принятие решения вовсе не является тяжелым испытанием. А вот дальнейшая жизнь со сделанным выбором… действительно может стать довольно обременительной.
Она осторожно взглянула на мистера Грейсона.
И в этот момент он вытянул ногу и мыском своего сапога осторожно огладил ботинок Софии, от кончиков пальцев до пятки.
О да! Возникшее ощущение было почти невероятно волнующим. И охватило оно не только ногу. Обжигающее покалывание, подобное языкам пламени, распространилось по ее телу, а сердце… сердце просто затрепетало в ее груди. София оцепенела, вилка застыла в воздухе. Она уставилась в свою тарелку, моля Господа, чтобы он не заметил, каким пунцовым румянцем покрылись ее щеки.
Пытка продолжалась. Щиколотка Грея совершенно недвусмысленно прошлась по ее щиколотке. Сердце Софии подскочило и остановилось, замерев почти у самого горла. И прежде чем она поняла, что происходит, его нога обвила ее ногу в тайном и интимном объятии.
О, теперь София чувствовала, как краснеет и наливается желанием каждая часть ее розовой плоти.
— Что-то не так с вашим пудингом, мисс Тернер? Будь проклято дерзкое очарование его голоса! Будь проклята реакция ее тела на это очарование! Она на мгновение закрыла глаза.
— Нет, все в порядке.
Как любит поиздеваться этот мужчина! Однажды он уже отказался от нее, и, черт побери, какой же она будет дурочкой, если снова предложит себя ему. Прежде всего, нужно убрать ногу, сказала себе София. Лягнуть его в голень, вонзить вилку ему в бедро, словно в кусок жареного козьего мяса. Но ничего этого ей делать не хотелось. Она хотела сидеть так как можно дольше, лишь бы его сильная нога касалась ее ноги. Она хотела чувствовать себя живой, возбужденной, желанной и совсем не одинокой.
Но Софии было мало этого обеда, этого вечера, этого тайного объятия, она желала большего. Она хотела быть как можно ближе к нему, ближе по-человечески. Кроме того, она по-настоящему хотела его. Эта ночь была ее шансом, сегодня она не была напугана, она не была неуверенна, она не была хмельна от рома. На этот раз она не даст ему уйти.
Принять такое решение было легко. Жить с таким решением — совершенно другое дело.
— Нет, — смело повторила она, подняв глаза. Ее больше не волновало, что он видит ее распутный румянец или слышит ее прерывистое дыхание и громко бьющееся сердце. Его взгляд бросал ей вызов, и София, не моргнув глазом, встретила этот вызов, ответив улыбкой на его улыбку. — Нет, — повторила она. — Мне все по вкусу.
— Что, черт возьми, это было? — Джосс повернулся к нему, как только Габриэль унес последний прибор.
— О чем ты говоришь? — Из внутреннего кармана сюртука Грей достал фляжку и протянул брату.
Джосс протестующе взмахнул рукой:
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Что-то происходит между тобой и мисс Тернер, я это чувствую.
Грей отвинтил крышку и сделал глоток.
— С чего ты взял?
Небрежно, словно просто разминая ноги, он обошел вокруг стола и незаметно прикинул угол обзора с капитанского кресла. Нет! Джосс никак не мог видеть, что происходило под столом.
— Я заметил, какими взглядами вы обменивались с мисс Тернер. Леди становилась пунцовой каждый раз, когда ты с ней заговаривал. А кто, даже не спросив мисс Тернер, положил на ее тарелку мясо?
— А разве это преступление? — Грею действительно любопытно было услышать ответ на этот вопрос. Он не забыл тот пораженный взгляд, который она бросила на него.
— Брось, Грей. Ты прекрасно знаешь, что такую вольность не позволяют с простой знакомой. Подобная вольность свидетельствует о близких отношениях. И, значит, я вправе сделать вполне естественный вывод: вы состоите в близких отношениях. Не отрицай этого.
— Нет, я буду отрицать. Это не так. — Грей сделал добрый глоток из своей фляжки и вытер рот тыльной стороной ладони. — Черт побери, Джосс! Рано или поздно тебе придется научиться доверять мне. Я дал тебе слово, и я держу его.
И это правда, сказал Грей себе. Да, он прикасался к ней сегодня вечером, но он никогда и не обещал не прикасаться к ней. Он держит свое слово. Он не спит с ней. Он даже не целовал ее.
Боже, он бы все отдал за то, чтобы просто поцеловать ее…
Горький хохоток вырвался из его груди, и Джосс бросил на брата скептический взгляд.
— Поверь мне, я почти не разговаривал с ней в течение нескольких недель. Ты даже не представляешь, на что я только ни шел, чтобы избежать встреч с ней. А это не так-то легко, она ведь не сидит, запершись в своей каюте, не так ли? Нет, ей нужно бродить по всему кораблю, общаться с командой, повсюду, от бака до юта, оставлять свои картинки, пить чай на камбузе в обществе Габриэля. Я не могу не встречаться с ней. И я вижу, что она очень похудела. Ей нужно есть, поэтому я просто подложил в ее тарелку лишний кусок мяса, и ничего особенного в этом нет.