Люси подошла к большому, во весь рост, зеркалу и вгляделась в свое отражение. Платье цвета слоновой кости облегало ее фигуру, словно вторая кожа, в вороте виднелась впадинка между грудей. Фасон наряда подчеркивал ее узкую талию и линию бедер. Уши украшали серьги с опалами, на пальцах сверкали перстни с бриллиантами. Волосы Люси были зачесаны наверх в высокую прическу, перетянутую шелковой лентой.
— Только подумать! — воскликнула София. — Через несколько часов вы станете графиней.
Люси окинула себя в зеркале недоверчивым взглядом. Имя «Люси» не вязалось в ее сознании с аристократическим титулом. Она вдруг вспомнила, что никогда в жизни не видела настоящих графинь. Разве могла она стать одной из них?
У нее бешено забилось сердце, и ей вдруг захотелось убежать и забиться в шкаф. Но она не могла спрятаться от себя самой. Взяв себя в руки, Люси глубоко вздохнула и снова сосредоточилась на своем отражении. На нее из зеркала смотрели большие зеленые глаза. На смуглом лице Люси играл румянец. Она улыбнулась и увидела в зеркале ровный ряд своих белоснежных зубов.
Ей не следовало трусить. В конце концов, она оставалась прежней Люси. И даже чужое, подогнанное по фигуре платье не портило ее.
Люси была уверена, что справится с новой для себя ролью графини, несмотря на то что она пугала ее. Люси всегда считала себя сильной, стойкой и выносливой. Она была способна преодолеть любые трудности и пройти сквозь любые испытания.
— Фасон этого платья как нельзя лучше подходит вам, — сказала София.
— Мне повезло, что наши с Марианной вкусы в одежде сходятся.
— Вам вообще везет, — задумчиво промолвила София. Люси бросила на подругу извиняющийся взгляд. Она почему-то чувствовала вину перед Софией. Все обитатели Уолтем-Мэнора два последних дня занимались подготовкой к торжественному событию — свадьбе Джереми и Люси. О помолвке Софии и Тоби никто и не вспоминал. Люси тоже была погружена в хлопоты и свои мысли и не уделяла подруге времени. Софии наверняка не хватало общения.
— Но вы, наверное, тоже счастливы? — спросила Люси. Губы Софии скривились в легкой усмешке.
— Скорее всего…
— Тоби дал наконец волю своим чувствам, не правда ли? Он так страстно прижимал вас к своей обнаженной груди, — насмешливо сказала Люси. — Даже Жерве не мог бы, пожалуй, сравниться с ним в силе страсти.
София нахмурилась. Она выглядела чем-то сильно озабоченной.
— Тоби обожает меня. Превозносит до небес. Он постоянно говорит об этом.
— Разве это плохо?
— Конечно, хорошо! Смешно жаловаться на то, что ты являешься предметом поклонения. Я это понимаю. — София подошла к кровати и села на ее краешек. — Мне, конечно, приятно слышать, что я прекрасна и восхитительна. Но когда Тоби воспевает мою чистоту и совершенство, я не узнаю в его славословиях себя, реальную земную женщину. Если бы он знал, какая я внутри… — На губах Софии заиграла ироническая улыбка. — Красота — это всего лишь внешняя оболочка.
Люси встала и, подойдя к кровати, села рядом с Софией. Шуршащая шелковая юбка окружала нижнюю часть ее тела, как облако.
— Но ведь это здорово, согласитесь, что он смотрит вам в душу и видит там удивительные качества, о которых вы сами, возможно, и не подозревали!
«Такие качества, как страстность, нежность, чувственность», — добавила Люси про себя, вспоминая ночь, проведенную с Джереми, и у нее сладко защемило сердце.
Глаза Софии стали круглыми от изумления. Она, не мигая, смотрела на Люси.
— Черт бы вас побрал, Люси Уолтем, — пробормотала она. — Я вижу, что вы безнадежно опередили меня в самом главном!
Люси потупила взор, вспыхнув до корней волос. Неужели София обо всем догадалась? А что, если и все остальные по выражению лица Люси поняли, что этой ночью произошло между ней и Джереми? Подумав об этом, Люси не на шутку перепугалась.
— Это так заметно? — упавшим голосом спросила она.
— Еще бы! На вашем лице все написано! — София ткнула пальцем Люси в плечо. — Вы по уши влюблены в него!
— Влюблена? В Джереми? — растерянно пролепетала Люси.
— Да, и не старайтесь меня обмануть. Вы ужасная лгунья, Люси. Когда-нибудь я попрошу вас дать мне пару уроков искусства обмана. Овладеть этой наукой более полезно, чем научиться вышивать.
Люси не стала спорить с ней. У нее поначалу были планы влюбиться в своего будущего мужа. Она знала, что способна на это, если правильно настроится. Ведь удалось же ей когда-то убедить себя в том, что она любит Тоби.
Однако Люси не понадобилось делать над собой усилие, чтобы полюбить Джереми. Это произошло само собой, без всякого труда с ее стороны. Люси чувствовала, что любить Джереми так же естественно, как дышать. «Я люблю Джереми», — говорил каждый удар ее сердца.
Люси ощущала это всеми фибрами своей души, но не знала, когда именно родилось это чувство. Она часто задавала себе этот вопрос. Может быть, это произошло в тот момент, когда Джереми поцеловал ей руку ночью в саду? Или когда он обнимал ее в платяном шкафу? Или когда они целовались под грушевым деревом? Люси казалось теперь, что само провидение привело ее в памятную ночь в спальню Джереми, а не в комнату Тоби.
София засопела. Подняв взгляд, Люси увидела, что на глазах подруги блестят слезы.
— О, это так, пустяки, — промолвила София и, подняв глаза к потолку, моргнула. — Я всегда плачу на свадьбах. А вы?
— Я — нет, — честно призналась Люси. — Впрочем, я вообще никогда не плачу.
София вздохнула и расправила плечи.
— В таком случае хорошо, что я не купила для вас в качестве свадебного подарка носовые платки, — произнесла она и взяла со стола какой-то сверток. — Думаю, вам это понравится.
Улыбнувшись, София развязала тесемку, развернула бумагу, и взору Люси предстал ворох алого шелка.
— Я приготовила этот подарок для Китти на ее свадьбу, но она сочла его безвкусным и вульгарным. «Такие гарнитуры носят только шлюхи», — сказала Китти. А мне он очень нравится. — София встряхнула огненно-красную ночную рубашку. — Чудесная вещица!
Она приложила ее к себе и обернулась к зеркалу. У рубашки был очень глубокий вырез, а разрез с левой стороны доходил до бедра. Вместо лямок были тонкие кружевные полоски. Подол рубашки тоже был отделан черными кружевами.
— Это гарнитур, к рубашке прилагается соответствующий пеньюар, — добавила София.
Люси взяла рубашку и как зачарованная стала разглядывать ее. Шелк на ощупь был гладким, скользящим.
— Бедный Тоби, правда? — понизив голос, произнесла София. — А лорд Кендалл, напротив, оказался везунчиком. Я уверена, что он с наслаждением сорвет с вас эту штучку. Я хочу услышать от вас рассказ об этом во всех деталях.
Люси засмеялась. Она знала, что когда София уедет, ей будет не хватать ее проказ и сумасшедших фантазий.