Оставалось последнее средство: проверить железнодорожное расписание и выяснить, где есть поезд на шесть тридцать.
К счастью, зимой на пригородных маршрутах гораздо меньше поездов, чем летом, и Леня очень быстро выяснил, что подходящая электричка есть только с Финляндского вокзала в направлении на Сосново. Теперь список основательно сузился, то есть, можно сказать, задача была практически решена: на Сосновском направлении было всего две конюшни – одна около станции Васкелово, другая – около Осельков.
Конечно, можно было позвонить в одну и другую, но Леня решил, что по телефону ему ничего не скажут, гораздо надежнее поехать и выяснить все на месте.
По проспекту Руставели он проехал на северо-запад, пятнадцать минут простоял на железнодорожном переезде и наконец выехал из города неподалеку от станции Девяткино. Миновав последние новостройки возле населенного пункта с колоритным названием Медвежий Стан, покатил по зимнему шоссе.
Летом эта дорога буквально забита машинами, направляющимися в Токсово, Васкелово, Грузино и прочие огромные дачные массивы. Сейчас машин было гораздо меньше – только немногочисленные любители зимнего спорта ехали на кавголовские высоты или на лыжные трассы возле станции Орехово.
Немного не доезжая до Осельков, где располагалась первая конюшня, Маркиз увидел знак «Объезд». Дальше шоссе было перегорожено – там шел ремонт.
Леня понял, почему заказчик собирался приехать на конюшню на поезде: из-за этого ремонта подъехать на машине было просто невозможно. Хотя по прямой до нее было всего километра два, пройти эти два километра зимой, да еще по пересеченной местности, было нереально.
Леня развернулся, доехал до станции Кавголово, поставил машину неподалеку от переезда. Он решил дождаться поезда и проехать на нем одну остановку.
На продуваемой всеми ветрами платформе маялись в ожидании поезда несколько замерзших пассажиров. Леня поднялся на платформу, подошел к щиту с расписанием и принялся его изучать.
– И не смотрите сюда, – простуженным голосом проговорил за его спиной невысокий дядечка с багровыми от холода щеками, обмотанный поверх овчинного полушубка длинным шарфом, из-за чего он был похож на наполеоновского солдата, замерзающего в снегах России. – Пятнадцать сорок не было, и шестнадцать двадцать не было. Если очень повезет, будет только семнадцать пятьдесят…
Леня взглянул на часы и ужаснулся: до этого поезда оставалось больше часа.
Но тут вдалеке раздался свисток, и из-за поворота дороги выполз головной вагон электрички.
– Ну, это вы какой-то особенно везучий человек! – прохрипел замотанный шарфом дядечка. – Это, выходит, шестнадцать двадцать просто опоздал, а я думал его совсем отменили…
Поезд подошел к платформе, Леня вошел в вагон и остановился в тамбуре: ехать ему предстояло всего семь или восемь минут, так что проходить внутрь не имело смысла. Замотанный шарфом дядечка задержался рядом с ним, достал мятую пачку сигарет, закурил, предложил Лене. Тот вежливо отказался.
– Вот, к примеру, расписание, – прохрипел, выпустив дым, дядечка, которому явно хотелось поговорить. – В советские времена, если уж написано шестнадцать двадцать, так он и приходил именно в шестнадцать двадцать, а сейчас как повезет… Или вот, к примеру, я. В советские времена я был старший контролер вневедомственной охраны, уважаемый человек, со мной профессора и эти… академики здоровались, а я их хочу – пропускаю, хочу – задерживаю, если они на службу опоздали, а сейчас дачи сторожу… А вот вы, к примеру, молодой человек, кем в советские времена были?
– В цирковом училище учился на фокусника, – честно ответил Маркиз.
– Понятно! – неодобрительно проговорил бывший вохровец. – То-то вам с поездом так повезло… сейчас столько фокусников развелось – проходу от них не стало!
К счастью, в это время поезд подъехал к Оселькам. Леня вышел на платформу и огляделся.
Сразу от платформы начиналась утоптанная дорожка, над которой виднелся указатель: «Школа верховой езды „Кентавр“».
Леня зашагал по этой дорожке и уже через несколько минут оказался перед воротами в высоком деревянном заборе.
Рядом с воротами имелась калитка, в которую он и вошел.
За калиткой в стеклянной будочке скучал пожилой охранник.
– Пропуск! – проговорил он, опустив стекло и взглянув на Леню поверх очков.
– А я к вам первый раз, – ответил Маркиз, приветливо улыбаясь. – Хочу узнать, как к вам можно лошадь поставить, сколько это стоит и какие у вас условия. У меня лошадь хорошая, породистая, так что куда попало я ее не отдам…
– Зачем куда попало, – проворчал сторож, – у нас конюшня хорошая, самолучшая, условия, как на курорте, стойла теплые, хоть сам живи… Вы вон туда идите, видите, рядом с большой конюшней домик беленький двухэтажный? Там наша контора, спросите Андрея Ивановича, он вам все расскажет…
Маркиз поблагодарил сторожа и зашагал в указанном направлении.
Однако, поравнявшись с длинным приземистым зданием конюшни, он не свернул в сторону конторы, а проскользнул в одну из дверей и оказался в длинном полутемном коридоре, по сторонам которого располагались конские стойла, отделенные от прохода деревянными перегородками с запертыми дверцами.
В конюшне стоял приятный запах свежего дерева, сена, кожаной конской сбруи и еще чего-то давно забытого – наверное, собственно лошадей. Из-за высоких деревянных перегородок доносилось негромкое ржание, топот переступающих копыт. Кое-где над перегородками показывались головы лошадей, с любопытством поглядывающих на незнакомого человека.
Одна из дверок приоткрылась, в коридор вышел человек в высоких сапогах, с ведром в руке.
– Вы здесь что делаете? – строго спросил он Леню. – Тут посторонним нельзя находиться, можете лошадей перепугать.
– Ищу Андрея Ивановича, – отозвался Леня, вспомнив имя, которое назвал ему сторож.
– Так это вам в контору… – Конюх к чему-то прислушался и махнул рукой вдоль коридора. – Выйдете с того конца, там такой домик белый, двухэтажный…
Леня поблагодарил и пошел в указанном направлении, оглядываясь по сторонам.
Над каждым стойлом была прикреплена карточка с именем лошади. Карточки были отпечатаны аккуратно и красиво, как бейджи участников какой-нибудь международной конференции. Леня читал имена на этих карточках – Валькирия, Космонавт, Шумахер, Стрекоза, Марлен Дитрих…
Пройдя метров тридцать, Леня оглянулся через плечо. Конюх скрылся в стойле, коридор снова опустел.
Маркиз замедлил шаги, внимательно приглядываясь к именам лошадей на стойлах.
Биссектриса, Мавр, Камергер, Спартанец, Красотка, Ласточка…
Не все стойла были заполнены, некоторые пустовали, соответственно, над ними не было карточек с именами четвероногих постояльцев.