– Хватит жрать, – сказал он, когда корыта оказались пусты.

– А у тебя ничего нет? – поинтересовалась я.

– У меня ничего, – зевнул он.

Я начала икать.

Бо сказал, что он первый раз видит свинью, которая икает.

Я сказала, что он вообще в своей жизни свиней не видел.

Он сказал: да. До того, как познакомился со мной.

Мы пошли к Бо.

Я иногда падала на бок и дрыгала копытцами.

Бо сказал, я веду себя так же по-свински, как иногда гости его хозяина.

Мне необходимо было принять ванну.

Мы зашли в дом.

Бо был против. Но меня не бросил.

Я встала в поддон душевой кабины. В такой кабине меня купала моя хозяйка.

Бо раньше не бывал в ванных комнатах. Бедняга. Он думал, что я стою в поилке.

– Мини, ты так напилась, что залезла с ногами в поилку, – говорил Бо.

– Я просто принимаю ванну, – объясняла я.

Мне было весело.

Мои короткие лапы разъезжались в стороны, и я с весёлым хрюканьем падала пятачком на плитку.

Это было восхитительно.

И я была очень красивой. И важной.

Почему бы мне действительно не стать борцом за свободу и независимость? Отличная идея!

– Бо, ты как-то с презрением на меня смотришь. А между прочим, я – борец за свободу и независимость!

Пусть собаки не пьют. Пусть пьют только люди и свиньи? Нет. Пусть пьют только свиньи! Вот моя избирательная программа!

– Не засни, – попросил Бо, – скоро хозяин придёт.

Я, как всегда, заснула. Бо подло сбежал.

Хозяин совсем не ожидал увидеть меня в своей душевой. Он зашёл в белом банном халате и от неожиданности закричал.

Я проснулась, вскочила на ноги и бросилась бежать.

По дороге случайно сбила хозяина. Он упал прямо в наполненную водой ванну. До меня долетели брызги. И его вопли.

Наверное, его вопли долетели и до моей хозяйки.

Потому что она снова обозвала меня «маленькой дурой». Ласково. И взяла на руки.

Конечно, я ведь её свинья.

III. Про Бо

Я решила стать гламурной.

Действительно, почему бы нет?

Казалось бы, у меня с рождения все для этого имеется: пятачок, розовый цвет, сексуальный хвостик и ошейник Swarovsky. И живу я на Рублёвке.

Я очень гламурная.

Чтобы было не так жарко, я залезла в тазик с опилками. Мне их хозяйка специально в зоомагазине покупает.

Приятно валяться в опилках и чувствовать себя гламурной.

Немного смущало окружение.

Курицы были обычными наседками, несли яйца и гадили где попало.

Я решила, что для гламурности не так важно, кто где гадит. Важнее – кто как выглядит.

Я открыла курятник. Все как всегда. Придётся побыть стилистом.

Я пару раз хрюкнула, и курицы уставились на меня своим испуганным одним глазом.

– Вот тебя, к примеру, как зовут? – спросила я рыжую несушку.

– Ряба, – натурально ответила она.

– А теперь будут звать Изольда. – Я вильнула от удовольствия хвостиком.

– Почему? – не поняла рыжая Ряба.

– Потому что Ряба – это не гламурно. А Изольда – это самое то.

Трёх остальных я назвала Александрина, Степанида и Параша. Последнее имя придумать было сложнее всего.

После этого курицы стали выглядеть лучше.

Потом я решила надеть на них по цепочке. У меня много разных цепочек. Хозяйка их к ошейнику прикрепляет. Для красоты.

Курицы от цепочек отказались. Они прыгали, кудахтали и махали крыльями. Особенно Ряба. Вернее, Изольда. Она кричала, что не собирается становиться похожей на свинью.

– А я и так гламурная! – верещала Степанида.

– Это почему? – Я даже хрюкала от возмущения.

– Потому что меня петух любит! – закричала Степанида мне в ответ.

Лучше бы она этого не делала. Остальные несушки набросились на неё со своими клювами, прыгали на неё своими лапами и кричали, что петух их всех любит.

– Значит, вы все гламурные! – кричала несчастная курица, еле успевая отмахиваться от товарок.

Из моего ошейника высыпались все блестящие камешки.

Я уже сама перестала быть гламурной, пока в этом курятнике сидела. Всё-таки есть большая разница, где проводить время.

Я подумала, что Бо с его кондиционированной будкой тоже довольно гламурная личность. И Бо – звучит неплохо. Не то что там Бобик какой-нибудь.

Его только надо было немного украсить. Украшения я поискала в доме.

На уши Бо мы надели булавки для галстуков. Получилось стильно.

На талию (расстояние между хвостом и головой Бо называл талией) мы прикрепили чехольчик для мобильника.

В помойке я раздобыла окурок сигары. Правда, для этого пришлось перерыть всю помойку. И кое-что съесть. Вернее, почти все. Почти все съедобное. И немного того, что несъедобно. Ведь не всегда сразу поймёшь, что съедобное, а что просто хорошо пахнет.

С булавками для галстука, мобильником и сигарой в зубах Бо был очень гламурен.

Я принесла ему круглое зеркало. Бо сначала испугался. Он видел себя в зеркало в первый раз. Потом долго не мог оторвать взгляд от своего изображения.

– Ну что, Бо? – заволновалась я и на всякий случай вильнула хвостиком.

Бо долго молчал. Я уже подумала, не снять ли ему булавку с левого уха или, может, потушить сигару, как он медленно и лениво протянул мне переднюю лапу.

Я протянула свою, чтобы пожать её.

– Не благодари, Бо, – улыбнулась я.

– Сделай-ка мне маникюр! – Бо кивнул на свои длинные, закруглённые когти.

– Что? – не поняла я.

– Маникюр, – объяснил Бо. – Что-то у меня лапы не в порядке.

– Ладно, Бо, я никогда не пробовала, но, думаю, у меня получится.

Мне пришлось сбегать домой, чтобы найти пилку своей хозяйки.

Пилка когти Бо спилить не смогла.

Тогда я принесла хозяйские маникюрные ножницы, но и они не справились.

На счастье Бо, рядом с клумбой валялись садовые ножницы.