— Куда оборачивается? — спросил Саттон, сильно сконцентрированным, тихим голосом.
Я указала пальцем направление. Никогда не могла объяснить, откуда я знаю, куда смотрит вампир, но была в этом уверена, просто знала это и все.
— В этом направлении находится женщина, — произнес Гермес.
— Он целится в нее? — спросил Саттон.
— Не могу сказать, — ответила я, — но он остановился. Он неподвижен, абсолютно застыл.
— Покажи мне его, Блейк, — попросил Саттон.
Я открыла глаза и сделала, пожалуй, самую сложную часть. Мне пришлось использовать и жесты и взгляд, чтобы объяснить, что вижу в своей голове и что никак нельзя увидеть с помощью подручных средств. Стоя с открытыми глазами, я постаралась сосредоточиться, чтобы почувствовать вампира:
— У окна, в полутора метрах справа от меня.
— Целюсь, — сказал Саттон.
Стена дома была отделана белым сайдингом, и ему нужна было дать ориентир. Блядь! Я постаралась описать расположение вампира в соответствии с изменением оттенка стены.
— Его голова на уровне с ним.
— Как мне это увидеть, — сказал Саттон. — Я не могу так хорошо различать цвета ночью, как ты, Блейк. — Его голос потерял спокойствие. Можно было услышать, как в его словах повышается адреналин; плохой знак.
— Женщина держит руки поднятыми, словно видит приближение чего-то плохого. Блейк, что делает вампир? — спросил Гермес.
— Думаю, он приближается к ней.
— Думаешь? — сказал Хилл.
— Черт возьми, я же не глазами смотрю, тут все по-другому. — Я еще больше потянулась к вампиру, словно вставая на метафизический край, еще один маленький шаг в его сторону и я смогу до него дотянуться, но он по-прежнему вне досягаемости. Протолкнулась еще дальше и... злость, ярость, такая ярость. На какие-то доли секунды она была как алый, полыхающий, пожирающий, заполняющий мой мозг огонь. Это вампир. Я чувствовала его эмоции.
— Боже, он так зол, — выдохнула я.
— Блейк, дай мне что-нибудь! — сказал Саттон.
Других ориентиров не было. Если бы я смогла дотронуться до вампира, может, смогла бы поглотить его гнев, как ранее с Биллингсом, но не знала, как это проделать на расстоянии. И сделала единственное, что мне пришло в голову: сбросила щиты и послала вампиру зов. Казалось, словно я все еще стою на краю, но то, до чего мне так необходимо дотянуться, было так важно, что я потянулась слишком сильно, а если тянешься слишком сильно, то падаешь. Я месяцами не позволяла себе так низко опускать щиты. Я позвала мертвеца и почувствовала, как вампир обернулся и посмотрел на меня. Он был слишком молод, слишком слаб — а моя некромантия была способна поднять реально старое дерьмецо — и он обернулся и посмотрел на меня, потому что я захотела, чтобы он увидела меня. Раньше вампиры убивали некромантов на месте, и на то была хорошая причина, так как на определенном уровне все мертвецы, такие как они, подвластны таким некромантам, как я.
— Он смотрит на нас, — сообщила я, — но я не могу удерживать его так вечно.
— Дай его мне, Блейк, — сказал Саттон.
— Наведи на него лазерный прицел для Саттона, — придумал Хилл.
Я так сильно сконцентрировалась на вампире перед нами, что потребовалась секунда, чтобы вернуться в себя и понять, что он прав. На моей винтовке был лазерный прицел. Я посмотрела на оружие так, словно оно только что появилось в моей руке.
— Ты можешь концентрироваться на вампире и пользоваться оружием? — спросил Хилл.
Хороший вопрос. Я чувствовала неподвижность вампира в доме, чувствовала его попытку бороться, когда разделила концентрацию между ним и оружием в моих руках.
— Посмотрим. Могу сказать одно: если потеряю его, то он опять начнет двигаться.
Но навести прицел для Саттона, оказалось не так просто, как если бы я стоя целилась в вампира. Это не помогло бы определить цель для офицера. Для стопроцентного успеха мне нужно было бы находиться в его позиции в физическом плане.
Хилл высказал предположение:
— Ты достаточно маленькая, а он достаточно крупный, так что просто ляг поверх него и прицелься своей винтовкой подего.
Лучше мы ничего не придумали, поэтому я легла поверх огромного тела офицера, лежащего на земле. Я все еще удерживала вампира в голове, но из-за необходимости двигаться, контроль над ним немного ослаб. Он начал сопротивляться моей воле, его гнев, который я бы смогла поглотить при тактильном контакте, теперь начинал действовать словно рычаг, отталкивающий меня от него. Я постаралась сосредоточиться внутри и снаружи, стараясь работать на два фронта. Саттон был настолько крупнее меня, что я практически вся уместилась на верхней части его туловища. Но все еще не могла принять нужной позиции для лучшего прицела.
— Я не могу стрелять, когда ты вот так на мне лежишь, — подал голос Саттон.
— Да и я нормально прицелиться не могу, — согласилась я. Вампир по-прежнему продолжал сопротивляться, и мне пришлось надавить на него чуть сильнее, чтобы тот притих, но вечно его сдерживать я не могла. У меня появилась отличная идея.
— Скажите женщине, пусть попытается выйти из комнаты, пока я его удерживаю. Может нам и не придется осторожничать при стрельбе, пытаясь ее не задеть.
Хилл не стал спорить, просто передал все в свой микрофон.
— Она встала, и движется, — оповестил Гермес.
Гнев вампира вспыхнул, словно подлитый в костер бензин.
— Стойте, — сказала я, — Скажите, чтобы не двигалась. Это выводит его из себя. Он вырвется из под контроля, прежде, чем она успеет выйти из комнаты.
Мы вернулись к нашей первоначальной идее.
— Садись, — сказал Хилл.
Я попыталась сесть Саттону на поясницу, но была слишком маленькой, чтобы прицелиться в такой позиции, поэтому в итоге, одни коленом мне пришлось упереться в поясницу Саттона, другим встать на землю и перевалиться через его плечо.
— Постарайся не давить на мое плечо, если можешь, — попросил Саттон.
Я вроде, как и лежала на нем, и в то же время нет, тщательно балансируя на таком близком расстоянии, что его жар и ритм биения сердца находились прямо подо мной, но полностью мы так и не соприкасались. Я старалась не сильно давить на него, чтобы не сбить его сосредоточенность, цель, его снайперский талант. Это потребовало слишком большой концентрации. Я перегнулась через его плечо, расположила свой АR под его «барреттом», но не слишком к нему прижимая, чтобы не мешать целиться и стрелять.
Вампир практически освободился. Я старалась удержать его, и направить «барретту» Саттона своим АR.
— Не делай так, — напряженно проговорил Саттон.
— Прости, — пробормотала я и снова позвала вампира, кидая в него свою силу, словно копье. Я почувствовала, как оно поразило его, но так же я знала, что мне нужно было отпустить его, чтобы выполнить другую часть плана. Твою мать. Я еще раз ударила в него силой, и вся направленная на него некромантия подействовала, он пошатнулся, да так, что ему пришлось ухватиться за кухонные шкафы, чтобы не свалиться. И именно в эту секунду я навалилась на Саттона, прижала свою винтовку к его так близко, как только могла, и направила его туда, где, по моему мнению, должна была находиться голова вампира. Лазерный прицел Саттона последовал за моим, словно зеленая и красная точки решили поиграться на стене дома. Моя красная точка замерла на месте, и я выдохнула: