Подойдя к холодильнику и налив стакан лимонада, взяла книгу, но и чтение не успокоило.

Музыка кончилась. Выключив проигрыватель и верхний свет, она свернулась калачиком на кровати, засмотревшись на раскидистый бук за окном.

В воображении ей представился Майкл, раз за разом она упорно выбрасывала его образ из головы, но через минуту он возвращался опять. Снова и снова в памяти всплывало, как он целовал ее.

Наконец она заснула с ощущением такого одиночества, подобного которому не знала уже давно.

В воскресенье утром она проснулась, чувствуя странную вялость и апатию. Спала плохо и сама не знала почему. Встав с постели, приготовила себе кофе, потом села, положив подбородок на руки, и задумалась, что ей делать с сегодняшним днем. Стирать или убираться она не могла. Может быть, отправиться на пляж… Но ехать одной не хотелось. Что же такое с ней? Раньше она прекрасно ладила сама с собой.

Чтобы успокоиться, она решила принять жасминовую ванну, когда вдруг зазвонил телефон. Она нахмурилась: было всего восемь утра.

— Алло?

— Вирджиния? — проговорил слегка неуверенный голос.

— Майкл! Доброе утро!

— Я… я не разбудил тебя, нет?

— Такую раннюю пташку, как я? — Она рассмеялась, внезапно почувствовав себя лучше. — Нет, ты меня не разбудил. Я как раз пытаюсь решить, чем заняться. Убираться не хочется. Стирать тоже.

— А как насчет пляжа? Эта идея тебя привлекает?

Он словно прочел ее мысли. Она улыбнулась:

— Думаю, да.

— Я заеду за тобой через час?

— Я буду готова.

Повесив трубку, она буквально подпрыгнула от радости. Но тут же, напомнив себе о том, что ей уже не шестнадцать, степенной походкой направилась в ванную.

5

Они приехали на взморье, где собралась уже добрая половина населения городка, которой пришла в голову точно такая же идея.

— Я не знала, что тут будет так много народу, — заметила она, помогая Майклу доставать полотенца и дорожный холодильник.

— Ну и что? Если ты не против, чтобы проехать дальше, мы найдем для себя более укромное местечко.

Они устроились на пятачке песка, где было поменьше народу. Майкл расстелил пляжное полотенце, потом стянул с себя футболку и джинсы. Джин была занята своей собственной одеждой, хотя и замечала каждое его движение. Без всякой задней мысли она надела в то утро бикини под шорты и блузку. Но вдруг ей захотелось, чтобы на ней был закрытый купальник. Однако ничего менее открытого у нее не было, и потому, раздевшись без дальнейших остановок, она растянулась на полотенце и зажмурилась от солнца.

— Ах, как хорошо!

— Хочешь лосьон от загара? — спросил Майкл.

— Пока нет. Может, немного позднее, когда станет совсем жарко.

Но ему уже стало жарко. Хоть он и видел ее с обнаженной грудью, но совсем не был готов к тому, как она выглядит в бикини. У нее была гладкая золотистая кожа, высокая грудь. Он видел более светлую полоску на животе, где кожа загорает всегда меньше, и ему стоило немалых усилий взять себя в руки.

— У тебя прекрасный загар, — тихо сказал он. — Была здесь раньше?

— Не на этом пляже. В июне было несколько теплых выходных, когда я ездила на другие.

Она медленно повернула голову и бросила на него взгляд сквозь полуприкрытые веки. Его лицо было обращено к ней, но глаза закрыты. Волосы его были растрепаны, а морской ветерок ерошил их еще больше. Взгляд ее скользнул по его телу: сильные, мускулистые плечи, широкая грудь, а темно-синие плавки на бедрах такие узкие, что у нее участился пульс. Ей вдруг ужасно захотелось коснуться его, и, чтобы избавиться от искушения, она отвела взгляд.

Майкл неожиданно открыл глаза.

— Все в порядке? — спросил он с легкой иронией.

— Вполне. Ты выглядишь превосходно.

— Как и ты. Мне нравится твой купальник.

— Спасибо, — сказала она и, снова закрыв глаза, подставила лицо солнцу. Но тут же открыла их, когда теплая рука легла ей на живот.

— Тс-с, — прошептал он. — Все хорошо. Просто я не мог устоять. У тебя кожа такая гладкая.

Мышцы вдруг напряглись. Все в ней всколыхнулось от этого простого прикосновения руки к телу.

— Так дело не пойдет, — сказала она. — Иначе я уеду отсюда с бледным отпечатком твоей руки посредине моего живота.

С легким смешком он убрал руку.

— Хорошая мысль. Надо ею воспользоваться. Положи руку на меня, — предложил он, откинув голову в сторону и подгребая вод себя песок, чтобы лечь поудобнее.

А поскольку ей этого действительно хотелось, она перекатилась на бок и, опершись на локоть, пробежала ладонью по упругим выпуклостям его плеч.

— Очень приятно!

Засмеявшись, она принялась массировать ему спину. Его тело было крепким и теплым, касаться его было наслаждением.

— А у тебя красивая метка, — заметила она, дотронувшись кончиком пальца до ярко-коричневой родинки.

Он поежился.

— Я знаю. Там есть еще одна, на бедре.

Обнаружив еще одну родинку, она сделала то, чего так жаждала минутой раньше: провела пальцами вниз по его ногам, взъерошив блестящие волоски на чуть загорелой коже. Чувствуя себя смелой, как никогда, она дотронулась до левого бедра внизу, там, где кончались его плавки.

— А здесь ты совсем не загорел. Носишь слишком длинные шорты.

— Короче нельзя, — сказал он приглушенным голосом. — Это вызвало бы переполох в городе. Я думаю, что нужно следовать некоторым правилам приличия.

Джин отдернула руку.

— Очень жаль. — Она легла на живот, подперев подбородок ладонями. — Но ты прав, главное — приличия.

Майкл ухмыльнулся, повернув голову в ее сторону.

— Я имел в виду Монтео. А на пляже другое дело.

— На пляже еще хуже. Тут вокруг полно народу.

В самом деле, за несколько минут, пока они лежали на песке, их уже основательно потеснили. Две молодые парочки, явно разгоряченные ярким солнцем и присутствием друг друга, быстро побросав свои вещи, тут же, смеясь и толкаясь, побежали к воде.

— Молодежь веселится!

— Они не намного младше тебя.

Временами он ощущал себя стариком рядом с нею.

— Намного. Можешь мне поверить.

— Докажи.

— Девчонки хихикают. А я уже нет.

— О да! — кивнул Майкл, подавляя в себе желание громко расхохотаться. — Воплощенная зрелость.

Их лица были всего в нескольких дюймах друг от друга.