— Я познакомился с Джин в прошлом месяце. Она работала почтальоном в Мантео, где я живу. Мы стали очень близки, и, в общем, я люблю ее и думаю, что она меня любит тоже. Но она боится признать это… — Он быстро перевел дух и сделал над собой усилие, чтобы продолжить: — Она уехала из города неделю назад. Очень внезапно. Мне необходимо найти ее. Ради нее самой, как и ради себя. Я сделал все, чтобы определить ее местонахождение, но зашел в тупик. И подумал: а вдруг она захочет связаться с вами или с вашим сыном, то есть со своим братом…
Он помолчал, выжидая. А когда на другом конце провода ответа не последовало, понял, что от Хьюстона будет мало помощи. И когда заговорил снова, в голосе его прозвучала нотка разочарования:
— Я бы хотел оставить вам свой адрес и номер телефона. Если вы что-нибудь услышите, все равно что, я буду очень признателен, если вы мне позвоните. — Очень медленно он продиктовал свой номер и адрес, моля бога, чтобы этот человек не положил трубку, а записал. Потом заговорил спокойнее; — Благодарю вас. Я хочу, чтобы вы знали, что у вас… удивительная дочь. Она умная, очень обаятельная и заботливая. — Голос его осекся, но он заставил себя продолжить: — Я очень люблю ее и не представляю без нее своей жизни.
Майкл сказал все. И взволнованно сжимал трубку, выжидая. Настала очередь для мистера Хьюстона что-то сказать в ответ, однако на другом конце провода молчали. Молчание это показалось Майклу бесконечным, но, в конце концов, оно было прервано.
— У меня нет дочери.
Вот и все, что сказал этот человек перед тем, как повесить трубку. Но этого было достаточно; Майкл уловил легкий трепет в голосе Хьюстона, когда тот произносил эту ложь. Вряд ли он стал бы выслушивать все, что сказал ему Майкл, если бы у него действительно не было дочери. Он повесил бы трубку в самом начале, возможно даже пригрозив, что позвонит в полицию.
Время. В течение следующей недели оно тянулось ужасно медленно. Майкл пытался хоть чем-то занять себя, заканчивая работы по ремонту дома. Каждый день он методично навещал шефа почтового отделения, потом квартирную хозяйку, но сведений от Джин не поступало. Майкл совершенно пал духом.
С началом учебных занятий его дни сделались более беспокойными и насыщенными до предела. Но ночи, ночи были длинные и одинокие. Он постоянно, неотвязно думал о Вирджинии. Она незримо присутствовала в его жизни. Сколько еще ему придется страдать за то, что он любит ее, нередко спрашивал он себя. Спрашивал и не находил ответа.
Уроки продолжались уже вторую неделю, когда во вторник вечером раздался телефонный звонок. Как всегда, он бросился к телефону, лелея надежду, что это, может быть. Джин, но при звуке мужского голоса на другом конце провода его надежды пропали. Однако они снова затеплились, когда он узнал этот особенный глуховатый тембр.
— Мистер Йетс? — слегка неуверенно начат мужчина. — Это Эдди Хьюстон.
— Добрый день! Спасибо, что позвонили! Вы узнали что-нибудь?
— Я… нет, ничего. Я просто подумал, что вы должны знать; на днях кто-то спрашивал обо мне.
— Звонили вам домой?
— Нет. Были телефонные звонки… в городские муниципалитеты Кавингстона, Огасты. У меня… много знакомых там. И одна служащая из Огасты перезвонила мне.
— Она сказала, что звонила женщина?
— Да.
Сердце Майкла бешено заколотилось.
— Звонок был местный?
— Нет?
— Звонившая не назвала себя?
— Нет.
— А что она хотела узнать?
— Она спрашивала, проживает ли в городе Эдди Хьюстон. — Он откашлялся, очевидно, чувствуя себя неловко. — Может, ничего особенного. Ноя подумал, что вы захотите об этом узнать.
— Конечно! У нас в городе ничего не известно о Вирджинии до сих пор. По крайней мере, если это Джин наводила справки, значит, она думает о вас. — Он хотел добавить, сказать, что она ищет отца, имея на то свои причины, но не был уверен, правильно ли воспримут его, и промолчал. — Спасибо вам, мистер Хьюстон. Я очень благодарен за ваш звонок…
— Мистер Йетс…
— Да?
— Вы дадите мне знать, если найдете ее?
Теперь было окончательно ясно, что Джин его дочь.
— Конечно. Благодарю вас.
Положив трубку и откинувшись на спинку кресла в своем кабинете, Майкл подумал, что этот человек, может быть, и не так плох, как могло показаться. Но, увы, после этого разговора ему по-прежнему было неизвестно, где находится Джин.
Закрыв глаза, он попытался вообразить, где она может находиться сейчас, во что одета, как провела день. Ему хотелось бы знать, что она ела на обед, принимала ли свою жасминовую ванну, не забыла ли про противоаллергические уколы: ведь со времени последнего прошло больше четырех недель…
Внезапно Майкл подался вперед, а секундой позже уже взбегал по винтовой лестнице в спальню. Выбрасывая какие-то бумаги и счета из ящика комода, он начал лихорадочные поиски маленького листика бумаги с именем врача, который лечил Джин после пчелиного укуса.
Найдя эту бумажку, он схватил ее дрожащими руками и тут же бросился к телефону. Раньше надо было додуматься, а сейчас было маловероятно, чтобы этот человек оказался на дежурстве. Ну, ничего, если не сегодня ночью, так завтра утром, он все равно свяжется с ним.
— Доктора Рэнгли, пожалуйста, — выдохнул Майкл, когда дежурная в больнице взяла трубку. — Это срочно.
— Извините, но кабинеты уже закрыты. Я могу записать сообщение.
— А вы не могли бы дать мне телефон отделения «Скорой помощи»? Возможно, он там.
— Одну минуту, пожалуйста.
Несколько секунд спустя Майкл уже повторял свою просьбу медсестре в приемном покое отделения «Скорой помощи». Снова в нем затеплилась надежда. Он чувствовал, что удача, наконец, повернулась к нему, когда доктор взял трубку.
— Доктор Рэнгли, Майкл Йетс. Я был у вас несколько недель назад вместе с Вирджинией Хьюстон, у которой была сильная реакция на пчелиный укус. А через неделю мы были снова, чтобы сделать противоаллергический укол.
— Да, я помню.
— Видите ли, я пытаюсь разыскать мисс Хьюстон.
Сжато, как только мог, он обрисовал ситуацию. И тут же перешел к делу. Может, кто-нибудь звонил по поводу записей в ее карте? Если она пойдет делать укол в другом городе, врачу они понадобятся.
— Мне лично никто не звонил. Но это не значит, что запроса не было вообще или записи не были посланы. Я могу проверить, если вы подождете.
— Да, да, пожалуйста. Я буду вам очень признателен.
Он чувствовал, что на верном пути. Джин была слишком ответственной, чтобы не довести до конца эту серию уколов. Почему он раньше не вспомнил об этом?
— Вам повезло, хотя я не уверен, что имею право разглашать информацию о пациентке. Вы ведь не член ее семьи.