— Боуман украл деньги, которые ты мне дал, — угрюмо сообщил Кзерда. — Мы...
— Что он сделал? — Лицо ле Гран Дюка исказилось от гнева.
— Он украл твои деньги, — повторил Кзерда все так же угрюмо. — Все деньги.
— Все?!
— Восемьдесят тысяч франков. Вот этим мы и занимались — выясняли, где они. Он только что собирался отдать мне ключ от места, где они лежат.
— Надеюсь, ради своего же собственного блага ты их найдешь. — Ле Гран Дюк сделал паузу и повернулся к Мака, который, пошатываясь, появился в кибитке. Руками он держался за лицо, искаженное от боли. — Он что, пьян? — спросил ле Гран Дюк. — Вы пьяны, сэр. Стойте прямо, когда разговариваете со мной!
— Это все он, — сказал Мака, обращаясь к Кзерде. Казалось, он не замечает ле Гран Дюка, его глаза впились в Боумана. — Он пришел...
— Молчать! — Голос ле Гран Дюка был похож на рык бенгальского тигра. — Боже мой, Кзерда, ты окружил себя шайкой самых бесполезных бездельников, с которыми мне когда-либо приходилось иметь дело. — Он оглядел кибитку, не обращая внимания на трех прикованных мужчин, подошел к тому месту, где сидела Сессиль, посмотрел на нее. — Ха! Сообщница Боумана. Почему она здесь? Кзерда пожал плечами:
— Боуман не хотел с нами сотрудничать.
— Заложница? Очень хорошо! А вот и еще одна. — Он поймал за руку Лилу и грубо толкнул ее к нарам. Она почти было упала на них, но удержалась и села рядом с Сессиль. Если за секунду до этого ее лицо было искажено ужасом, то теперь оно стало изумленным.
— Чарльз!
— Заткнись!
— Но Чарльз! Ты говорил, что мой отец...
— Ты — безмозглая молодая идиотка! — проговорил ле Гран Дюк с расстановкой. — Настоящий Дюк де Кройтор, на которого я, к счастью, очень похож, сейчас в верховьях Амазонки. Наверное, его уже едят дикари в Мату-Гросу. Я не Дюк де Кройтор.
— Мы знаем это, мистер Стром. — Симон Серл являл собой само послушание.
Еще раз демонстрируя свою неповторимую реакцию, ле Гран Дюк сделал шаг вперед и неожиданно сильно ударил Серла в лицо. Тот, вскрикнув от боли, отлетел к стене кибитки. На несколько минут воцарилась тишина.
— У меня нет имени, — мягко объяснил ле Гран Дюк. — Того, чье имя ты назвал, вообще не существует.
— Прошу прощения, сэр, — еле выговорил Серл, держась рукой за щеку. — Я...
— Молчать! — Ле Гран Дюк повернулся к Кзерде: — Боуман должен вам что-то показать? Что-то дать?
— Да, сэр. И есть еще одно небольшое дельце, которое я должен закончить.
— Да, да, да! Только побыстрее!
— Слушаюсь, сэр.
— Я подожду здесь. Нам нужно поговорить, когда ты вернешься, не так ли, Кзерда?
Кзерда обреченно кивнул, сказал Мазэну, чтобы тот следил за девушками, накрыл пистолет курткой и вышел в сопровождении Эль Брокадора и Серла. Мазэн с ножом в руке уселся поудобнее. Мака, потирая ушибленное лицо, пробормотал что-то и вышел, чтобы заняться своими ранами. Лила будто застыла со скорбным выражением и смотрела на ле Гран Дюка.
— Чарльз, как ты мог?..
— Дурочка!
Она смотрела на него потерянным взглядом. По ее щекам катились слезы. Сессиль обняла ее и посмотрела на ле Гран Дюка, но тот был непроницаем и глядел будто сквозь нее, оставаясь совершенно равнодушным ко всему.
— Стой! — приказал Кзерда.
Они остановились. Боуман впереди Кзерды, который приставил ствол пистолета ему к спине. Эль Брокадор и Серл встали по бокам. «Ситроен» стоял чуть впереди на расстоянии, может быть, десяти футов.
— Где ключ? — спросил Кзерда.
— Сейчас достану.
— И не думай. Ты вполне можешь подменить ключ или достать откуда-нибудь припрятанный пистолет. Где ключ?
— На связке. Она приклеена скотчем под сиденьем водителя, сзади слева.
— Серл, посмотри.
Серл кивнул. Кзерда недовольно пробурчал:
— Ты ведь сам никому не доверяешь, не так ли?
— Ты так думаешь?
— Номер камеры хранения?
— Шестьдесят пять.
Серл вернулся, держа в руках ключи.
— Это ключи зажигания.
— Вам нужен латунный, — сказал Боуман.
— Нам нужен латунный, — повторил Кзерда, взял связку ключей, снял латунный. — Шестьдесят пять. Ну, хоть раз правду сказал. Во что завернуты деньги?
— В полиэтилен и коричневую вощеную бумагу. На ней написано мое имя.
— Хорошо.
Он оглянулся: Мака сидел на верхней ступеньке кибитки. Кзерда поманил его, и Мака подошел, потирая щеку и зло глядя на Боумана. Кзерда спросил:
— У молодого Джозефа есть скутер, не так ли?
— Ты хочешь что-то передать ему? Я схожу за ним, он на арене.
— Не нужно. — Кзерда дал ему ключ. — Это от камеры хранения номер шестьдесят пять на арлезиан-ском вокзале. Скажи ему, чтобы он принес сверток, завернутый в коричневую бумагу. Передай, чтобы он обращался с ним как с собственной жизнью. Скажи, чтобы он возвращался как можно быстрее, а если меня не окажется в таборе, пусть ищет, пока не найдет. Ясно?
Мака кивнул и ушел. Кзерда продолжал:
— Мне кажется, что и нам пора отправляться на арену.
Они перешли дорогу, но направились не прямо к арене, а к одной из прилегающих построек, которая использовалась как раздевалка.
Та, в которую они вошли, была увешана форменной одеждой матадоров, тореадоров и несколькими клоунскими костюмами. Кзерда, кивнув Боуману, указал на один из них:
— Надевай!
— Этот? — Нейл разглядывал яркий цветастый наряд. — Зачем, черт возьми?
— Потому что так хочет мой друг. — Кзерда помахал пистолетом. — И лучше его не сердить.
Боуман сделал так, как было приказано. Когда он закончил, то был не очень удивлен, что Эль Брокадор переодевается в черный костюм, а Серл надевает длинную синюю блузу. Они очень хотели, чтобы их лица никто не видел, — обычное желание потенциальных убийц. Кзерда накинул красный платок на руку с пистолетом, и все направились к арене.
Когда они подошли к ней, Боумана удивило, что клоунада, которая началась еще в его присутствии, все продолжается. Столько всего случилось с тех пор, как он покинул представление, и трудно было поверить, что прошло всего несколько минут.
Один из клоунов, как это ни странно, делал стойлу на руках на спине быка, который стоял будто в замешательстве, разъяренно мотая головой из стороны в сторону. Зрители исступленно хлопали. «При других обстоятельствах, — подумал Боуман, — я, наверное, и сам бы аплодировал».
Завершая свое представление, клоуны снова стали вальсировать под аккомпанемент аккордеона, медленно приближаясь к краю арены. Они выстроились в ряд, повернулись к зрителям и низко поклонились, делая вид, будто забыли о том, что у них за спиной бык начал атаку. Толпа разразилась предупреждающими криками. И клоуны, не разгибаясь, в самый последний момент разбежались в разные стороны. Бык пронесся с дикой скоростью как раз по тому месту, где они только что раскланивались, и влетел в барьер с такой силой, что несколько секунд стоял неподвижно, оглушенный. Хотя клоуны уже перебрались в зону безопасности, зрители все еще свистели и хлопали. Боуман подумал, будет ли толпа все в таком же веселом настроении через несколько минут? Вряд ли...