Жюстин держался рукой за дерево, потому что его левая нога упорно не хотела разгибаться.
Когда шум погони приблизился, из кустарника показалась кабанья голова, здоровенная такая, под стать самому ее обладателю. Именно таких кабанов и называют секачами. На наше счастье, вепрь оказался в благодушном расположении духа и обошел нас по широкой дуге.
Солнце уже скрылось за верхушками деревьев, когда я выдохся окончательно. Надеясь на то, что нам удалось удалиться достаточно далеко, мы остановились на ночлег.
Получить огонь с помощью кремня и огнива – сущая безделица, мне повезло практически сразу. Крупная рыбина, не иначе как из семейства лососевых, поскольку мясо у нее было красного цвета, будто бы специально дожидалась меня в устье небольшого ручья, впадающего в Сотру.
Я с трудом вырвал из рук Жюстина эфес клинкерта, поочередно разгибая ему пальцы, насадил добычу на лезвие и пристроил над костром. Конечно, рыбу такого размера нужно запекать, обмазав глиной, или жарить, порезав на куски, но слишком уж сильно хотелось есть. Жюстин закрыл глаза, прижавшись спиной к стволу дерева. На наследного принца он был сейчас похож в последнюю очередь. Грязное лицо с потеками пота, волосы, сосульками свешивающиеся с головы. Когда-то нарядный камзол, весь расшитый золотой нитью, тоже являл собой весьма печальное зрелище.
Во сне у принца было обиженное выражение лица, и он выглядел совсем юнцом, несчастным и грязным. Да я и сам выглядел не лучше.
К тому времени, когда рыба сделала вид, что готова к употреблению, я успел прополоскать в речной воде свои вещи и пристроить их сушиться рядом с костром. Но вскоре от солнца остался лишь последний привет, и костер пришлось затушить. Жюстин не понял значения слова «палево», пока я не объяснил его в доступных ему выражениях.
Ужинали мы почти в полной темноте, и нам едва хватило полусырой рыбины, чтобы приглушить чувство голода.
Всю ночь мы просидели, прижавшись спиной друг к другу. Ближе к утру я почувствовал, как спина Жюстина становится все горячей.
Когда рассвело, он еще держался, но уже к полудню потерял сознание и начал бредить.
Кроме того, у него ужасно распухло колено, и, когда я слегка надавил на него пальцем, Жюстин не смог сдержать болезненный вскрик. В голеностопе дело было ничуть не лучше.
И что мне было делать? Я понятия не имел, как все это лечится. Кровотечение из носа останавливать умею отлично, хоть из своего, хоть из чужого. Для этого необходимо не слишком сильно и достаточно резко ударить ребром ладони под основание черепа – и все. Такое действие поможет непременно, проверено много раз. Но не течет кровь из носа ни у меня, ни у Жюстина, вот в чем беда. А вот жар у него нешуточный.
Наверное, в этом лесу много трав и кореньев, которые могут помочь, да как их определить? И в чем заваривать?
Я прикрыл Жюстина своей уже успевшей высохнуть на жарком солнце курткой и отправился исследовать окрестности, не отваживаясь уходить слишком далеко. В нескольких десятках шагов мне удалось обнаружить чью-то стоянку со старым кострищем. Но ничего такого, что могло бы нам пригодиться, я не нашел, хоть и тщательно осмотрел все в округе.
А вот шалаш был отличный, так что в любом случае был смысл сюда перебраться. Что я и сделал. Перенес на руках Жюстина, благо недалеко.
Потом я наловил рыбешек размером в ладонь, но жирных и очень вкусных. И еще нашел кусты со стручками желто-красного цвета, похожих на те, что я обнаружил еще в первые дни своего пребывания в этом мире, разве что были они не в пример мельче. Но от этого не потеряли свой аромат. Получилась печенная на углях рыба в жгучем кисло-сладком соусе. На вкус вполне, но долго этим питаться не будешь.
Но не это самая большая проблема. Парня срочно нужно к лекарю. У него жар, и рыбу вполне можно запекать на его груди.
К тому времени я успел заметить, что судоходство на реке было довольно оживленным. Лодки и более крупные суда, некоторые из них шли даже под парусом. Попытаться привлечь к себе внимание, махая чем-нибудь с берега или разведя дымный костер? Где гарантия, что нас не заметят те, кого мы будем рады видеть в самую последнюю очередь?
Нисколько не сомневаюсь, что наследника ищут. И ищут его обе стороны: и те, кто желает доставить Жюстина к отцу, и другие, мечтающие увидеть его мертвое тело.
Но в любом случае нам необходимо переправиться на противоположный берег реки. И сделать это лучше ночью, тайком. На другой стороне, ниже по течению Сотры, расположено какое-то селение, я увидел его огни еще вчера, перед тем как уснуть.
Самое умное было бы посоветоваться с самим Жюстином, он должен быть в курсе местных реалий, хоть в какой-то степени. Но сейчас это занятие бесполезное, в те редкие минуты, когда он не находится в горячечном бреду, я могу лишь напоить его. Даже от предложенной ему пищи он отказался.
Быть может, я перестраховывался, но почему-то сам Жюстин, стуча зубами о край деревянного ковшика, который я нашел подвешенным к одной из стоек шалаша и из которого поил принца водой, сказал, что люди Ромерта будут искать его непременно. И его слова нельзя было трактовать иначе как в том смысле, что именно Ромерт заинтересован в его скорейшей гибели.
Дилемма. И здесь нельзя оставаться, и в путь отправляться опасно. Да и на чем? Необходимо плавучее средство, лучше в виде лодки. Нашел я одну, полузатопленную недалеко от места нашей стоянки. Но когда попытался сдвинуть ее с места, взявшись за острый нос, лодка от ветхости переломилась пополам.
Можно сделать плот. Правда, из инструментов у меня только кинжал. В принципе можно пережигать стволы деревьев на костре, не так уж много бревен нам и нужно. Три, от силы четыре, в зависимости от диаметра. В конце концов, я могу плыть рядом с плотом, держась за него и задавая ему движение и курс.
Вот этим я и занялся, поиском подходящих для плота бревен, зайдя вверх по течению, чтобы было удобнее их сплавлять. Первое бревно я нашел быстро, и это было именно бревно. Гладко ошкуренное, оно лежало на небольшой отмели возле берега, принесенное высокой водой. И диаметр его был подходящим, и длина. Если пережечь пополам и добавить еще одно такое же, то проблема будет решена.
Чем бревна скрепить между собой? Да придумаю что-нибудь, ветки кустарника, лианы, часть одежды разорву на полосы, шканты какие-нибудь на поперечинах. Главное, раньше времени не заморачиваться, выкручусь.
С веселым настроением я сплавил бревно до нашего убежища. Вода, кстати, совсем не холодная, бывало и много хуже. Помню, поднимали мы утопленную баржу. С реки только сошел лед, и пришлось напялить на себя все, что было теплого из одежды. Баржа едва возвышалась над водой, а где-то там, внутри нее, находилась пробоина, которую и необходимо было заделать, перед тем как откачивать воду. Жутко не хотелось лезть в ледяную тьму, где воздуха было только несколько сантиметров под палубой, а сама баржа заметно покачивалась и в любой момент могла сползти на глубину.