Поднялся худой высокий старик, предложил помянуть бедную Аню.
Все выпили, стоя, снова расселись, и разом заговорили. Застучали вилки, зазвенели рюмки.
Подвыпивший дядя начал активно ухаживать за Лолой, то подкладывая ей салаты, то подливая спиртное.
– Положено выпить, – приговаривал он каждый раз. – Как же не выпить, когда такое дело? Анна, она того… нельзя ее обижать!
Язык у него постепенно начал заплетаться, и он стал называть покойную Анну то Аллой, то Аленой.
В конце концов Лола не выдержала и, извинившись, выбралась из-за стола. Пробравшись за спинами выпивающих и закусывающих людей, она оказалась в коридоре. Возле вешалки копошилась какая-то сгорбленная старушонка. Лола обошла ее, направилась к кухне, размышляя, где бы покурить. Однако перед самой кухней она остановилась, услышав доносящиеся голоса.
– Главное дело, что чистенько тут! – восторженно говорил женский голос, высокий и торопливый, как у сороки. – Считай, что ремонта не надо, все уже сделано!
– Это ты так только сейчас думаешь, – отозвался второй голос, тоже женский, но более басистый, – это у тебя такое мнение. А как поглубже копнешь, так и тут не так, и там не этак! Главное, ты сразу вещички свои перевези, чтобы уж без никаких, а там посмотрим… а то найдутся некоторые! Есть люди до чужого охочие! Вот та же Верка, она уже глазками-то стреляет! А какие у нее права? Никаких правое! Она ваще седьмая вода на киселе!
– Ты, мама, не волнуйся, – отвечала «сорока», – мы ее быстро на место поставим! Мы законы знаем…
Лола заглянула на кухню.
Там находилась Анькина тетка, та самая красномордая особа с «халой» на голове, со своей крысовидной дочкой. Тетка откусывала от бутерброда с икрой и запивала киселем.
– Чего надо? – повернулась она к Лоле.
– Интересно, – проговорила Лола, оглядев по-хозяйски расположившихся на кухне родственниц, – вы уже эту квартиру делите? А как же Игорь? Они эту квартиру с Анной на двоих покупали, так что половина-то точно его! У него на эту квартиру все права!
– Убивец этот? – выпалила красномордая особа. – Да какие его права? Он нашу Анечку, нашу кровиночку убил, и ему еще права какие-то положены? Его ваще расстрелять надо! Через повешение! А мы с Аленькой самые близкие люди, так что все нам по закону полагается! Я у юриста спрашивала, у Ильи Моисеевича из нашего универмага!
Тетка сделала небольшую паузу, набрала полную грудь воздуха и заорала на Лолу:
– А ты ваще кто такая? Это надо как следует разобраться, почему ты убивца этого защищаешь! Может, ты его полюбовница? Может, ты его… эта… пособница? Может, ты с ним на пару Анечку нашу, кровиночку нашу угробила? Из-за этой самой квартиры?
Крысовидная дочка дернула тетку за рукав и заверещала:
– Мама, не связывайся с ней! Может, она уголовная и всех нас сейчас тем же ножом порежет!
– А если уголовная, так надо ее в милицию сдать! И это мы еще посмотрим, кто кого! Я грузчика Марципанова после получки сколько раз успокаивала!
Я самих вас сейчас в милицию сдам! – огрызнулась Лола. – Вместе с вашим Ильей Моисеевичем! Давно у вас в универмаге налоговой проверки не было? Можем посодействовать!
Тетка широко разинула рот и захлопала глазами. Багровое лицо начало быстро бледнеть.
– Закрой рот – кишки простудишь! – прикрикнула на нее Лола и вышла в коридор.
В коридоре все та же сгорбленная старушка возилась под вешалкой. Входная дверь была приоткрыта. Лола выскользнула на лестничную площадку – подышать воздухом и успокоиться после стычки с отвратительной теткой.
Боковым зрением Лола заметила выше на пролет крадущуюся по лестнице женскую фигуру. Лола прижалась к стене и вгляделась в крадущуюся женщину. Это была стройная шатенка в короткой черной куртке… Только на кладбище она была в капюшоне…
Лола не поверила своим глазам: по лестнице пробиралась наверх Ленка Жукова!
Первым ее побуждением было окликнуть Ленку.
Но первое побуждение редко бывает правильным.
Лола закусила губу и беззвучно двинулась следом за Ленкой.
Куда она крадется, и почему у нее такой вороватый вид?
Анькина квартира располагалась на пятом, самом верхнем этаже, выше нее был только чердак. Что Ленке там могло понадобиться?
Жукова приостановилась и завертела головой, словно что-то почувствовала. Лола юркнула в темную нишу и затаилась. Ленка успокоилась и снова двинулась вперед.
На двери чердака висел ржавый амбарный замок.
Ленка остановилась перед дверью, наклонилась и ковырнула в скважине замка какой-то шпилькой. Дужка откинулась, Ленка сняла замок с проушин и со скрипом распахнула чердачную дверь.
«Ловко! – подумала Лола. – Интересно, где это Ленка так настропалилась?»
Жукова проскользнула на чердак и притворила за собой дверь.
Лола выждала пару минут, поднялась следом за ней, приоткрыла дверь, стараясь не издать ни звука, и тоже пробралась на чердак.
На чердаке было пыльно и полутемно.
Поперек, от балки к балке, была натянута толстая бельевая веревка, на которой висели задубевшие брезентовые штаны.
Неожиданно справа от входа раздался грохот, как будто сорвалась горная лавина. Лола застыла в ужасе, но тут же поняла, что это всего лишь голубь взлетел с балки, и хлопанье его крыльев многократно усилилась акустикой чердака.
Лола стояла на пороге, внимательно вглядываясь и вслушиваясь в гулкую пыльную полутьму.
Наконец она услышала в глубине чердака, чуть слева, странные ритмичные звуки и приглушенный голос.
Крадучись, прячась за толстыми балками, Лола двинулась в направлении этих звуков.
Не пройдя и двадцати шагов, она увидела Лену Жукову.
Склонившись над темным проемом в кирпичной стене, Ленка запустила в него руку и пыталась что-то нашарить. При этом она надсадно пыхтела и негромко чертыхалась.
– Черт, ну где же он там? Неужели провалился глубже?
Жукова нагнулась еще ниже, напряглась, пыхтя, как паровоз на подъеме. Она шарила рукой, но не могла дотянуться до того, что искала. Тогда она выпрямилась, вытерла лоб тыльной стороной руки, подобрала несколько кирпичей и встала на них. Так ей, наверное, было удобнее. Она снова согнулась, запустила руку в проем и вдруг издала победный возглас. Тут же она выпрямилась, держа в руке что-то блестящее. Лола выглянула из-за балки и вытянула шею, чтобы разглядеть этот предмет.
И тут одновременно произошли две вещи.
Во-первых, Лола разглядела блестящий предмет, зажатый в Ленкиной руке. Это был широкий нож с металлической ручкой. Нож, измазанный чем-то темным. Чем-то, что, несомненно, было засохшей кровью. Анькиной кровью.