— Я в восторге от его образа бездомного Санта-Клауса, — прошептал я. — Это не у всякого получится. Не сезон.
Отец не оценил моей шутки, а «бродяга» подошел к бару, и разговоры у стойки стихли.
— Что вам угодно? — поинтересовался Кев.
Мужчина что-то ответил, и Кев скрылся на кухне. Ожидая возвращения хозяина, бородач смотрел прямо перед собой. Минуту спустя Кев протянул ему какой-то пакет. Он взял его, уронил на стойку несколько банкнот и направился к двери. Прежде чем выйти, он обернулся и медленно обвел взглядом комнату. Спустя несколько мгновений мужчина покинул паб.
— Что он заказал? — громко поинтересовался папа, когда дверь захлопнулась.
— Пару стейков, — отозвался Кев. — Сказал, что ему все равно, как они приготовлены, поэтому получил их почти сырыми. И не возражал.
Завсегдатаи начали переглядываться и строить предположения. Их голоса звучали все громче и возбужденнее.
— Сырой стейк! — удивленно обернулся я к отцу. — Согласись, это несколько странно даже для орнитолога.
— Может, он из сыроедов? — предположил отец.
— Ну да, возможно. А может, ему надоело сосать кровь из ягнят.
Папа закатил глаза.
— У него наверняка есть полевая печка. Он, наверное, любит готовить на свежем воздухе.
— Под дождем? А вообще, что это ты его защищаешь? Я думал, он твой заклятый враг.
— Вряд ли ты меня поймешь, — вздохнул отец, — но было бы неплохо, если бы ты перестал надо мной насмехаться.
Он встал и направился к бару.
* * *
Несколько часов спустя папа, спотыкаясь и благоухая алкоголем, поднялся наверх и рухнул в постель. И уже через мгновение раздался его громогласный храп, возвещавший о том, что он спит беспробудным сном. Это избавило меня от необходимости таиться. Поспешно схватив куртку, я отправился на встречу с Эммой.
Улицы были пустынны. Царила такая тишина, что было слышно, как с веток деревьев капают капли дождя, прекратившегося несколько часов назад. Облака тонким слоем растянулись по всему небу, и через них едва просвечивала луна. Впрочем, этого света хватало, чтобы я без труда нашел дорогу к кряжу и дальше, к болоту. Когда я поднялся на кряж, меня вдруг охватила необъяснимая дрожь. Оглядевшись, я заметил, что с отдаленного возвышения за мной наблюдает какой-то мужчина. Его руки были подняты к голове, а локти разведены в стороны, как если бы он смотрел в бинокль. Первым, что пришло мне в голову, было: Черт! Я попался! Я ошибочно предположил, что имею дело с каким-то фермером, решившим сыграть в детектива и активно заняться охраной своих овец. Но если это так, почему он не спешит ко мне с вопросами? Вместо этого он просто стоял и смотрел на меня, а я смотрел на него.
В конце концов я решил «будь что будет», потому что, независимо от того, продолжу я путь или вернусь назад, слух о моей ночной прогулке все равно дойдет до отца. Поэтому в качестве приветствия я показал незнакомцу большой палец и спустился в пронизывающий туман.
Когда я вынырнул из кургана, мне почудилось, что кто-то отдернул с неба завесу облаков и запустил туда воздушный шар луны, такой яркой, что я даже слегка сощурился. Спустя несколько минут из болота появилась Эмма и затараторила со скоростью пулемета:
— Я опоздала! Прости! Еле дождалась, пока все улягутся! А потом я наткнулась в саду на Хью с Фионой. Они целовались, как ненормальные. Не волнуйся, они пообещали никому ничего не говорить, если я тоже буду молчать.
Она обвила руками мою шею.
— Я по тебе скучала, — прошептала она. — Прости, что я тогда на тебя набросилась.
— И ты меня тоже прости, — ответил я, неловко похлопывая ее по спине. — Давай поговорим.
Она отстранилась.
— Не здесь. Есть место получше. Совершенно особенное место.
— Я не знаю…
Она взяла меня за руку.
— Не будь таким занудой. Обещаю, тебе там очень понравится. И когда мы туда доберемся, я тебе все расскажу.
Я был уверен, что все это делается с целью подтолкнуть меня к дальнейшему развитию отношений. Если бы я был старше и опытнее в отношении красивых девчонок, то у меня, возможно, хватило бы эмоциональной и гормональной устойчивости и я бы настоял на разговоре прямо возле кургана. Но у меня не хватило ни мудрости, ни опыта, ни желания настаивать на своем. Кроме того, было что-то необыкновенное в том, как Эмма улыбалась мне всем своим существом. А когда она одновременно кокетливым и застенчивым жестом отвела за спину волосы, я понял, что сопротивляться бесполезно, — я пойду за ней куда угодно и сделаю все, о чем она меня попросит.
Хорошо, я пойду, но я не буду ее целовать, — сказал я себе. Пока она вела меня через болото, я мысленно твердил эти слова, как мантру. Не целоваться! Не целоваться! Мы шли к поселку, но потом резко свернули в сторону каменистого пляжа, напротив которого стоял старый маяк, и начали осторожно спускаться вниз по крутой тропинке.
Когда мы подошли к воде, она попросила меня обождать и куда-то убежала. Я стоял и смотрел, как луч маяка рисует огромные круги на воде и скалах, выхватывая из темноты сотни морских птиц, спящих в каменных складках. Отлив обнажил основания утесов и гниющий на берегу старый ялик, уже наполовину ушедший в песок. Когда Эмма вернулась, я увидел, что она переоделась в купальник и держит в руках две маски для подводного плавания.
— Только не это, — покачал головой я. — Ни за что.
— Тебе, наверное, стоит раздеться, — произнесла она, с сомнением разглядывая мои джинсы и куртку. — Твой костюм не подходит для плавания.
— Это потому, что я не собираюсь плавать! Я согласился встретиться с тобой среди ночи, но только для того, чтобы поговорить, а не…
— Мы поговорим, — утешила она меня.
— Ага. Под водой. В одних трусах.
Рывком ноги она бросила в меня песком и развернулась, чтобы уйти, но потом передумала и вернулась.
— Если ты боишься, что я стану к тебе приставать, то ошибаешься. Не льсти себе.
— Ничего я не боюсь.
— Тогда прекрати ломаться и быстро снимай эти дурацкие брюки!
И тут она действительно на меня напала, повалив на землю и пытаясь одной рукой расстегнуть ремень моих джинсов, а другой втирая мне в лицо песок.
— Фу-у! — закричал я, отплевываясь. — Так нечестно, так нечестно!
У меня не было выбора — пришлось ответить ей своей пригоршней песка, и очень скоро наша возня превратилась в настоящий песочный бой без правил. Когда все закончилось, мы оба безудержно хохотали и напрасно пытались вытряхнуть песок из волос.
— Что ж, теперь тебе все равно необходимо помыться, поэтому почему бы не залезть в море?
— Ладно, я согласен.