— Эми, иди сюда.
Женщина в ярко-красном костюме и с папкой с надписью «План урока», подошла к столу. Секретарь прошептала:
— Джойс и Дон Вингейты попали в аварию.
— Нет!
— Ужасно, — кивнула секретарь. — Это брат Дона, Ирв.
Они кивнули друг другу, и пораженная Эми спросила:
— Как они?
— Будут жить. По крайней мере, так пока говорят врачи. Но оба все еще без сознания. Брат сломал спину.
Он не дал слезам вырваться на волю.
Секретарь тоже промокнула глаза.
— Джойс так активно участвовала в жизни школы. Все любят ее. Что мы можем сделать?
— Пока не знаю, — покачал головой Ирв. — Я еще не совсем ясно соображаю.
— О да, да, конечно.
Эми добавила:
— Но все в школе будут к вашим услугам в любое время.
Эми позвала высокую женщину лет пятидесяти.
— О, миссис Нейглер!
Женщина в сером костюме подошла и взглянула на кивнувшего ей Ирва.
— Миссис Нейглер, — обратился он к ней. — Вы ведь директор здесь?
— Да.
— Я Ирв Вингейт, дядя Саманты. Мы встречались на весеннем концерте в прошлом году.
Она кивнула и пожала ему руку.
Вингейт пересказал историю об аварии.
— О Боже, нет! — прошептала миссис Нейглер. — Мне так жаль.
Ирв продолжил:
— Кэти, моя жена, она сейчас с ними. Я приехал за Самантой.
— Конечно.
Но сочувствие, однако, не дало миссис Нейглер забыть, что она жесткий руководитель, не собирающийся отходить от правил. Она наклонилась над клавиатурой компьютера и застучала по клавишам квадратными ненакрашенными ногтями. Прочитала с экрана и сказала:
— Вы входите в список родственников, которым допускается забирать Саманту.
Она нажала еще одну кнопку, и выскочила картинка — фотография с водительских прав Ирвинга Вингейта. Она взглянула на мужчину. Похожи как две капли воды. Потом проговорила:
— Но боюсь, нам следует проверить еще две вещи. Первое, не могу ли я взглянуть на ваши права?
— Конечно.
Он протянул карточку. Фотография походила и на его внешность, и на картинку на компьютере.
— И еще кое-что. Простите. Вы же знаете, ваш брат очень заботился о безопасности.
— О да, — ответил Вингейт. — Пароль. — И прошептал ей: — Шеп.
Миссис Нейглер кивнула в подтверждение. Ирв взглянул в окно на жидкий солнечный свет, льющийся на заросли самшита.
— Первый эрдельтерьер Дональда, Шеп. Нам подарили его, когда брату исполнилось двенадцать. Замечательная была собака. Знаете, он до сих пор таких заводит.
Миссис Нейглер печально кивнула:
— Знаю. Мы иногда обмениваемся фотографиями своих собак. У меня два веймарца.
Ее голос сошел на нет, директор отбросила горестные мысли. Позвонила, поговорила с учительницей девочки и попросила привести ученицу в главную приемную.
Ирв сказал:
— Не говорите ничего Сэмми, пожалуйста. Я сообщу ей новости по дороге.
— Конечно.
— Мы остановимся позавтракать. Ей очень нравится «Эгг Макмаффин».
Эми задохнулась при этом тривиальном замечании.
— Именно там она ела в путешествии с классом в Йосемит…
Она закрыла глаза и несколько минут беззвучно плакала. Азиатка — предположительно учительница девочки — привела худощавую, рыжеволосую девочку в офис. Миссис Нейглер улыбнулась и сказала:
— Здесь твой дядя Ирвинг.
— Ирв, — поправил он. — Она зовет меня дядя Ирв. Привет, Сэмми.
— Ух ты, ты так быстро отрастил усы.
Вингейт рассмеялся.
— Твоя тетя Кэти сказала, что так я выгляжу более представительно.
Он нагнулся.
— Послушай, твои мама с папой решили, что ты можешь устроить себе небольшие каникулы. Мы проведем день вместе с ними в Напе.
— Они поехали на виноградники?
— Да.
Веснушчатое лицо девчонки сморщилось в недоумении.
— Папа сказал, они не могут туда поехать до следующей недели. Из-за маляров.
— Они передумали. И ты поедешь туда вместе со мной.
— Здорово!
Учительница повернулась к Саманте:
— Теперь иди, собери свою сумку с книгами, ладно?
Девочка убежала, и миссис Нейглер рассказала учительнице, что произошло.
— О нет! — прошептала женщина.
Через пару минут появилась Саманта, с плеча свешивалась тяжелая сумка с книгами. Они с дядей Ирвом двинулись к двери. Секретарь прошептала миссис Нейглер:
— Слава Богу, теперь она в надежных руках.
И наверное, Ирв Вингейт услышал ее, потому что обернулся и кивнул. Однако секретарь подметила, его улыбка, немного натянутая, выражала какое-то жуткое злорадство. Но женщина решила, что ошиблась, и отнесла выражение лица дяди Саманты на счет ужасного стресса, который он переживал.
* * *
— Проснись и пой, — прозвучал резкий голос.
Джилет открыл глаза и взглянул на Фрэнка Бишопа, выбритого и умытого, рассеянно заправляющего непокорную рубашку в штаны.
— Восемь тридцать, — объявил Бишоп. — В тюрьме позволяют спать допоздна?
— Я уснул в четыре утра, — заворчал хакер. — Не мог устроиться. Но это и неудивительно, не так ли?
Он кивнул на большой железный стул, к которому его пристегнул наручниками Бишоп.
— Твоя идея: стул и наручники.
— Я не думал, что ты воспримешь все в прямом смысле слова.
— А в каком еще смысле? — спросил Бишоп. — Или приковывать наручниками к стулу, или нет.
Детектив отстегнул Джилета, хакер встал на затекшие ноги, потирая кисть. Пошел на кухню, взял кофе и вчерашний рогалик.
— Может, у вас тут когда-нибудь появляются воздушные тартинки? — поинтересовался Джилет, вернувшись в основной офис ОРКП.
— Не знаю, — ответил Бишоп. — Здесь не мое управление, забыл? В любом случае я не слишком уважаю сладости. На завтрак должна быть яичница с беконом. Понимаешь, здоровая пища.
Он отхлебнул кофе.
— Я наблюдал за тобой, пока ты спал.
Джилет не знал, как реагировать на подобное замечание. Он поднял бровь.
— Ты печатал во сне.
— Теперь говорят «набирал», а не «печатал».